СЛАГАЕМЫЕ АВТОРИТЕТА УЧЕНОГО

По каким критериям определяется статус ученого? Стоит ли издавать научные журналы в Армении? Как повысить качество диссертаций? - эти и другие вопросы обсуждали участники круглого стола "ГА".   

Анаит ТОНОЯН: доктор химических наук, профессор:

- Наиболее остро сегодня стоит вопрос публикаций. Президент НАН во время своих выступлений часто перечисляет количество ученых-армян, которые печатаются в международных журналах с высоким импакт-фактором. Эти цифры свидетельствуют о том, что наши ученые с учетом имеющегося в стране числа  научных работников значительно опережают  Грузию, Азербайджан и даже  Израиль. Но если у нас  так много эффективно работающих  ученых, то почему мы не имеем высококлассных научных журналов?  По крайней мере я говорю о  химии, той сфере, в которой работаю. Почему в Грузии такие издания есть? Пора иметь и в Армении хорошие журналы,  в противном случае наши научные достижения не видны. Я говорила об этом президенту Национальной Академии наук Радику Мартиросяну, а он ответил, что надо обратиться в какие-то инстанции и нам дадут импакт-фактор. Но ведь так не бывает!  Я принесла с собой американский журнал по нанотехнологиям "Наноматериалы". В этом журнале представленные работы проходят жесткий отбор. Печатается только лучшее. Этот журнал имеет авторитет и публикация в нем очень престижна, это  значительно повышает статус ученого, свидетельствует о  его научном авторитете. Давайте хотя бы попытаемся  сделать подобное и в Армении.

Надо объявить конкурс и обратиться ко всем иностранным авторитетным ученым-армянам с просьбой прислать хотя бы по одной хорошей статье. Это абсолютно не затратное дело. Нужно выбрать лучший армянский химический журнал и опубликовать в нем эти статьи. Это резко поднимет авторитет издания. Тогда и наши лучшие химики станут публиковать в этом журнале хотя бы часть своих статей, а не отправлять все в зарубежные издания. Невозможно, чтобы не было реакции. Думаю, это единственный верный путь, в противном случае мы будем продолжать гордиться только зарубежными публикациями, а авторитет науки страны во многом определяет наличие изданий, имеющих импакт-фактор. Зарубежный ученый, беря в руки престижное издание, не ищет там армянских фамилий и не на этом основании формирует впечатление об уровне развития науки в Армении. Реальные достижения  армянских  ученых наши издания представить не могут, а это очень важно и для развития научных контактов, и формирования имиджа страны.

Второй вопрос по поводу ВАКа. Соискатель посылает статьи в Санкт-Петербург и в Москву на армянском языке! Как так можно? Кто это будет читать?  Неужели кто-то серьезно предполагает, что там сидят люди, владеющие армянским? Необходим перевод. ВАК должен пересмотреть свою работу.

 Айк САРГСЯН, доктор физ.-мат. наук, профессор:

- Это не дело ВАКа. Здесь ответственность должна ложиться на оппозиционную организацию и совет. ВАК проверяет ту часть работы, которая в определенной степени является технической. Конечно, ВАК может послать работу  на черную рецензию. Но дело в том, что здесь я возвращаюсь к тому, о чем уже неоднократно говорил. Это вопрос  чести того научного сообщества, которое пропускает такое позорище. Люди должны понять, что статьи, которые представлены к диссертации, дают научные объяснения.

Анаит ТОНОЯН:

- У нас 6 ученых советов. Только на одном из них решили, что авторефераты должны быть на русском  или на  английском языках. Они должны быть помещены в интернете, чтобы их мог прочитать и прокомментировать любой специалист в данной области. ВАК обязан спустить директиву, чтобы автореферат представлялся на одном из международных языков.

Армен НЕРСЕСЯН, доктор физ.-мат. наук, ведущий научный сотрудник ЕГУ:

- Я считаю, что создание армянских журналов независимо от специальности приводит не  к усилению науки, а к дальнейшему ее уничтожению. Понятно, что есть журналы, которые являются авторитетными. В той или иной форме их надо поддерживать. Но необходимо понимать, что они не являются ни носителями информации, ни средством оценки. Если мы хотим, чтобы в Армении развивалась наука, мы должны попытаться интегрироваться в международное научное сообщество. Даже журналы таких больших  стран, как  Россия, Италия, Германия, вырождаются. Россия предпринимает серьезные меры, чтобы  поддержать свои журналы, которые в былые времена имели высокую репутацию. Спасение своих журналов европейские страны видят в объединении различных национальных журналов. А перевод авторефератов на русский язык тоже не имеет смысла,  поскольку русский язык уже не является языком межнационального общения ученых. Нынешняя наша молодежь русским языком практически не владеет. Авторефераты даже из самой развитой страны уже никто не читает. Я считаю, что авторефераты должны писаться на армянском языке. Это будет способствовать развитию армянского языка. Но перевод на английский, конечно же, нужен. Однако процесс деградации связан не с этим.

Теперь об уровне диссертаций и  ВАКе. Понятно, что ВАК в Армении вводит чисто формальные ограничения. Это говорит о том, что он абсолютно не доверяет научным советам и делает то, что умеет. Наличие этих ограничений говорит о том, что ученые советы потеряли свой вес, и это очень плохо. И то, что мы все время возвращаемся к вопросу импакт- фактора, индексирования, говорит о том, насколько низко мы оцениваем мнение наших коллег.

Айк САРГСЯН:

- Дело в том, что сегодня во всем мире идет процесс интеграции научного сообщества, значительно расширяются рамки  научного общения. Но та же Германия сейчас выступила локомотивом создания такого журнала. Это очень авторитетное издание, так что о деградации научных журналов в этих странах не может быть и речи.

Другое дело, что  научные советы, где проходят защиты, должны основываться на определенных законах и  четких критериях. Если оценка работы  будет осуществляться на этих  основах,  то решающим фактором было  бы не то, в каких журналах опубликована статья, а  то, что говорит серьезный ученый с куском мела у доски. Я несколько раз сталкивался с ситуацией, когда ученого приглашали в какое-то учреждение, чтобы просто послушать его у доски. С одной стороны, конечно, публикации в журналах серьезная вещь, но с другой - важно, чтобы коллеги его слушали вживую. И знак качества должен определяться не тем, где он опубликовал работу, а какой совет присудил ему ученую степень. Это высший знак качества.

Анаит ТОНОЯН:

- Вы говорите о самых высоких критериях.

Армен НЕРСЕСЯН:

- Людей, которые готовы и в состоянии работать и заниматься наукой, мало. Даже развитые страны вынуждены брать иностранных студентов. Таким образом это подстегивает этику советов и т.д. Необходимо, чтобы и у нас научные сотрудники брали студентов хотя бы из третьих стран.

Арег ГРИГОРЯН, доктор технических наук, проректор Ереванского государственного инженерного университета:

- Очень жаль, что сегодня здесь не присутствуют представители ВАКа. Со всем, что здесь говорилось, я абсолютно согласен. Что же касается статей в журналах, то главное не каким-то образом получить импакт-фактор, а  интегрироваться в  структуру, в международное научное сообщество. Для этого редакционный совет представляет соответствующие требования. Если они будут соответствовать международным, то ученый становится членом  этой структуры.

Госкомитет по науке предпринимает сегодня серьезные шаги в этом направлении. Есть два пути: или публиковать статьи  в авторитетных зарубежных  журналах, или же печатать их в наших изданиях и отправлять туда. Обе возможности надо использовать. Госкомитет по науке в последние годы во время проведения всех конкурсов предъявляет важнейшее условие: наличие публикаций в журналах с импакт-фактором. Это чрезвычайно важный  показатель для участия в конкурсах.

В прошлом году правительство РА приняло решение внести изменения в  порядок присуждения ученой степени. Требования к диссертации повысились. Но стал актуальным вопрос плагиата. Ученый не должен опускаться до такого уровня, чтобы использовать чужие результаты, это вопрос его чести, авторитета.  Однако только  в этом году ВАК вернул более 60 работ в ученые советы. В прошлом году - 120. В большинстве из этих работ был обнаружен плагиат. К сожалению, это не только наша беда, плагиат сегодня  распространен повсеместно.

Анаит ТОНОЯН:

- Я не согласна с тем, что нам не нужны армянские журналы. Допустим, человек защищается, а  работа слабая. Ученый совет бороться с этим не может. Но  ваковским критериям эта работа может  соответствовать. И тут количество слабых работ переходит в качество. На ученый совет представляются работы, где очень мало статей в международных журналах. Повторюсь: нужен один авторитетный  химический журнал, тогда и защита пройдет легче. Мое предложение заключается в том, чтобы авторитетные армянские химики (я говорю только о своей специальности) приняли участие в формировании такого издания.

Давид САРКИСЯН,  доктор физ.-мат. наук, завлабораторией Института физических исследований НАН РА:

- У нас есть два журнала. Я и мои коллеги делаем так. Примерно  7 статей печатаем на Западе, одну здесь. Ничего плохого в этом нет. Пусть будут и свои научные журналы. И, если есть возможность  толкать их вперед, это хорошо. Я стараюсь печататься и в наших журналах. Что же касается авторефератов, то надо их непременно переводить. Кто их будет читать на армянском языке за рубежом?

Хочу обратить внимание и на еще один важный вопрос. Я глубоко убежден, что кандидатские диссертации должны писаться 4-5 лет. За 3 года  сделать хорошую диссертацию невозможно. За рубежом диссертанты пишут свою работу 4-5 лет, и при этом день и ночь серьезно работают.  Необходимо ужесточить и требования к докторской диссертации, требовать 6-8 статей в западных авторитетных журналах.

Левон ЕПИСКОПОСЯН, доктор биологических наук, профессор, завлаб Института молекулярной биологии:

- Основная цель нашего обсуждения - развитие науки в Армении. Для этого необходимо убрать барьеры и исключить возможности  плагиата. Журналы в Армении, бесспорно, нужны. Не все наши работы высокого уровня. 50-60% наших научных сотрудников должны печататься где-то с определенным графиком. Сегодня есть работы, которые публикуются и стоят $1 млн. Мы себе такого позволить не можем.  Государство не в состоянии помочь нам в этом вопросе. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Приведу пример. В Германии появился новый журнал Investigative Genetics. Просто собрались несколько специалистов по популяционной тематике и сделали журнал, который через год-два  приобрел высокий импакт-фактор. И еще - для нас не так важен импакт-фактор, как  рецензенты, которые указывали бы на  недостатки работы, чтобы ее уровень можно было повысить.

К ВАКу тоже есть предложение. Есть очень хороший пример. В Эстонии есть биоцентр, который установил следующие критерии: все дипломные работы в области естественных наук пишутся на английском языке. Это необходимо для того, чтобы исключить плагиат. Это очень важно. Таким образом можно решить одну из очень серьезных проблем.  Ведь когда работа написана на одном языке, а ее автор использовал чужие результаты, представленные на другом языке, то выявить плагиат очень трудно.

Армен НЕРСЕСЯН:

- Проблема в том, что ВАК очень многое унаследовал от советской системы. И эта система выглядит анахронизмом. Отправка авторефератов или диссертаций в социальные или научные библиотеки бывших советских республик – это все есть. ВАК ввел формальные критерии, которые могут нравиться или не нравиться, но это сделано не от хорошей жизни. Это укор не ВАКу, а научному  сообществу в целом. ВАК – это вторичная организация, и когда мы говорим о том, что если диссертация удовлетворяет требованиям ВАКа, то совет ничем препятствовать не может, это свидетельствует о том, что мы потеряли чувство реальности. Потому что  диссертация должна удовлетворять требованиям совета. А дополнительно ВАК может предъявлять свои формальные требования. Научные критерии определяет совет. ВАК, конечно, многое бюрократизирует. Когда они требуют соблюдения интервалов между строками и т.д., это нонсенс. Но это другая история.

Арег ГРИГОРЯН:

- По моему впечатлению, сейчас в ВАКе делается серьезная работа, например, в плане борьбы с  плагиатом. В Армении мы только в последние несколько лет начали серьезно говорить об этой  проблеме. До этого все было вроде бы хорошо. И вдруг выясняется, что очень много плагиата. Неужели эта проблема возникла так неожиданно, если 120 таких работ вернули в прошлом году и около 60 - в этом? Выявление случаев плагиата надо приветствовать. ВАК – это административный орган, а не научный. Он нам показывает, какова реальная ситуация, каково наше истинное лицо в сфере науки.  Мы должны думать о том, как искоренить порочные тенденции, а не говорить о том, ВАК хорош или плох. Факт налицо - ВАК наглядно продемонстрировал наличие серьезной проблемы..

Айк САРГСЯН:

- Думаю, ни для кого не секрет, что есть специальности, где вопрос качества работ  стоит особенно остро. И именно по этим специальностям особенно часто защищают диссертации  люди, которые никакого отношения к науке не имеют. Надо очень серьезно ставить вопрос о том, чтобы не давать ученые степени по тем дисциплинам, которые действительно являются сомнительными с точки зрения присвоения  ученых степеней. Например, это политология. Абсолютно политизированы советы по историческим наукам, где защищают диссертации кто угодно и как угодно. С величайшим сожалением я должен сказать, что есть проблемы и у экономических советов. Надо смотреть в корень: зачем нужна людям, далеким от науки, ученая степень? Но все мы знаем, что есть определенный круг людей, которым ученая степень нужна. В античности никто из древних мыслителей не имел степени кандидата наук, что никак не мешало им заниматься своим делом. У нас есть весьма много как бы высокопоставленных персон, которые непонятно как и непонятно зачем получают ученые степени. Девальвация ученых степеней и соответственно жесткая критика в адрес ВАКа начались, в частности, после того как эти люди стали массово  защищать диссертации. Плагиат обрел большие масштабы именно в этой среде. Шквал критики возник именно в контексте того, что сомнительным людям стали присуждать ученые степени. ВАК, конечно, может ответить, что с формальной точки зрения эти люди удовлетворяют требованиям. А что касается профессионального уровня, то это уже  не дело  ВАКа. Но давайте смотреть в корень: зачем этим людям нужны  ученые степени?

Левон ЕПИСКОПОСЯН:

- Если надо избавить научное сообщество от этих сомнительных личностей, то первые сомнительные личности – это чиновники. Понятно, что чиновник, который работает по 10-12 часов в день, просто физически не может написать диссертацию. Но, когда представители высшего начальства или среднего звена в закрытом режиме защищают свои диссертации, это уже вызывает недоверие и к ВАКу , который организовал эти защиты, и к тем людям, которые их защищают. Поэтому надо просто создать барьер, препятствующий распространению этого порочного явления. А барьер следующий: мой коллега в 50 с лишним лет решил защитить диссертацию. Он поступил в аспирантуру, 4 года учился в аспирантуре в Лондоне и там защитил диссертацию. Мы должны настаивать на создании таких барьеров. Человек, не работающий в научном учреждении и  учебном заведении, не имеет права быть соискателем.

Айк САРГСЯН:

- Надо вводить какие-то определенные степени для чиновников, чтобы они отстали от науки.  У них, у чиновников, видно, глубокие комплексы. У них есть все, но они не могут сказать, что у них есть бумажка, свидетельствующая о наличии ученой степени. Зачем им она, я понять не могу. Но раз она им так сильно нужна, значит, надо давать им какие-то звания, знаки отличия, чтобы они отвязались от науки. Надо давать им подписывать что-то вроде "отказных" типа, если ты чиновник, подпиши бумагу, что ты не будешь претендовать на ученую степень. В России, кстати, так и сделали.                                                        

Анаит ТОНОЯН:

- Возникает вопрос: на каком этапе мы могли бы что-то изменить? Не хочу называть конкретных примеров, они общеизвестны. Да и дело не в конкретных лицах. Важно другое: каким образом ученые советы идут на нарушения? Эти случаи компрометируют все наше  научное сообщество. И ВАК должен отказаться от такой защиты. Но ничего подобного не происходит. И научное сообщество молчит, прекрасно зная, что диссертации определенных людей липовые.

Арег ГРИГОРЯН:

- Но почему мы на кого-то сваливаем вину? Человек защищает диссертацию, и научный совет одобряет. 15 человек голосуют за. Какое у меня моральное право считать, что все эти 15 моих коллег были неправы., давая положительное заключение? 

Давид САРКИСЯН:

- Я все-таки хочу снова вернуться к вопросу качества работ тех людей, которым не просто чисто формально нужна научная степень. Важнее, чтобы те, кто действительно настроен серьезно заниматься наукой, могли подготовить качественную диссертацию. Ведь наука - такая сфера, где коллеги всегда знают, кто есть кто. Кто настоящий ученый, а кто просто каким-то образом получил научную степень. Эти липовые кандидаты и доктора наук все равно не становятся членами научного сообщества. Сказанное, разумеется, не означает, что можно присуждать научные степени всем желающим. Но главное – обеспечить тем, кто действительно готов посвятить себя науке, условия для подготовки полноценной диссертации. При тех сроках, которые сегодня предоставляются у нас аспиранту, подготовить хорошую работу практически невозможно. Значит мы заведомо идем на снижение уровня работ тех, кто вливается в научное сообщество. Если аспиранту дать минимум 4 года, а лучше – 5 лет, как это делается на Западе, то по крайней мере у него будет возможность стать полноценным кандидатом наук. .

Анаит ТОНОЯН:

- Если уж мы говорим о Западе, то давайте скажем, что на Западе нет таких понятий, как ученый совет. Я из Еревана была членом ученого совета, когда Альберт Саркисян защищался. Отсюда написала свою оценку, и этого было достаточно. Там же, на Западе, нет такого органа, как ВАК. Трое крупных ученых высказывают свое мнение о работе и этого достаточно.

Давид САРКИСЯН:

- Проблема в том, что в Армении гражданское общество еще не сформировалось. А для того чтобы иметь такую модель, как на Западе, нужно иметь состоявшееся гражданское общество. Это отразится и на сфере науки. Чтобы каждый понимал: в первую очередь он ученый, высокие требования нужно предъявлять в первую очередь к себе самому, потому что это вопрос его профессиональной чести. На Западе честность и принципиальность позиции ученого чрезвычайно важны. Это вопрос авторитета, статуса в научном сообществе. Но у нас нередко срабатывают иные факторы и критерии. Поэтому ВАК  пока все-таки нужен. Это хотя бы какой-то барьер. И еще очень важно посылать работы на "черную рецензию" - хотя бы в Россию. Все проблемы науки, авторитета ученого пока невозможно решить, это длительный процесс, но надо делать хотя бы возможное сегодня. И тут следует отметить весьма эффективные шаги Госкомитета по науке, который прилагает много усилий для внедрения принятых в мире критериев эффективности научной деятельности.

Круглый стол провели Гаянэ САРМАКЕШЯН, Зара ГЕВОРКЯН, Тигран МИРЗОЯН