ЗИМНИЙ ПЕЙЗАЖ

Когда живешь на окраине столицы, на возвышенности, откуда в низине открывается изрезанный рисунок поля, кажется, что твое жилище и в городе, и на природе. Отсюда, из последних домов 9-го Норкского массива столицы, можно найти такой вид, будто ты далеко-далеко за городом.

Летом в небе постоянно курсируют птицы, спешат по своим делам. Кого только не узнает опытный глаз орнитолога. Тут и сороки, и вороны, и голуби, и чайки. И даже ястребы и соколы. Последние держатся, конечно, подальше.

ЗИМОЙ - НЕ ТАКОЕ ОЖИВЛЕНИЕ. КТО УМЧАЛСЯ В ТЕПЛЫЕ КРАЯ, кто бережет силы, отсиживаясь в гнездах и взлетая только в поисках корма насущного. И все равно пернатых вокруг много, и я стараюсь поймать их в объектив фотоаппарата. Стекла окон мешают. Поэтому я иногда вскакиваю на стул, открываю форточку и ловлю кадры с птицами, усевшимися на чью-то антенну на крыше напротив.

Недавно я, к своему удивлению, увидел там чеглока. Обычно он держится подальше от людей. Но голод - не тетка, вот и приходится смирить гордыню. Летом я встречал чеглоков в нашем Ботаническом саду, видел их с птенцами. А теперь вдруг у нас обнаружил. Может, там чего-то не поделили?

Чеглок взмывает вверх и застывает в полете. Почти таком же красивом, как у сокола и орла. Наш горный пейзаж многое теряет, когда в небе нет орла. Мне удавалось поймать в кадр нашего орла в нашем небе. Такого же величественного, как тот, что стережет армянскую землю на нашем гербе.

А вот чеглока запечатлеть не удавалось. Но ничего. Зима еще не кончилась. И он обязательно прилетит в наш двор, а я успею отложить бумаги и взяться за фотоаппарат. Так и случилось.

 Мастер имитационного жанра

В птичьем гомоне разобраться нелегко. Тут одного только музыкального слуха мало. У меня тоже не сразу получилось. Тем более что среди пернатых встречаются "артисты", подражающие другим. Это прежде всего сойка.

Птица из разряда неугомонных. Постоянно о чем-то щебечет, примолкая лишь в период откладывания яиц. А когда птенцы вылупились и окрепли, сойка опять воодушевляется, разнообразя свою обычную трескотню нотками из репертуара других птиц. И делает это так искусно, что порой не отличишь.

...В один из мрачных зимних дней я шел по обледеневшей аллее сквера в Нор Норке. Вверху в ветвях приметил удода. И внешне издали похож, и "говорит", как удод. Но, подойдя чуть ближе, понял, что ошибся. Оказывается, сойка. Неужели одна?

Я осторожно, чтобы не спугнуть, приблизился. Оперение у сойки изящное, с переливами светло-розового, черно-белого и синего. Не налюбуешься. Смотрю и слушаю. А она заливается в тишине снежной аллеи. Потом умолкла и отлетела на другое дерево. Я опять подобрался поближе и замер, забыв про холод.

Сойка еще раз сменила позицию, а потом перестала, может быть, поняла, что я ей вреда не причиню. Она в паузах "выступления" лакомилась желудями на земле и в ветвях. А я старался сохранить эти мгновения, нацелив объектив. Так прошло несколько минут.

Но тут издали послышалась еще одна трель, похожая на те, которым я внимал. Сойка прислушалась, взлетела и устремилась искать исполнителя. А я зачехлил камеру, чтобы не быть на птичьем свидании третьим лишним.

 Налетай, ребята!

Окна квартиры выходят во двор. Из них видны деревья, серое зимнее небо, окна квартир, составляющих с нашими угол здания. Один из соседей напротив продвинулся на пару метров вперед. Другие пока не спешат, и поэтому крыша первого этажа пристройки в снегу. По утрам, выходя из дому, я привычно отмечаю, как много воробьев собралось у окон этой квартиры: на ближних деревьях, веревках для белья. Я знаю, чего они ждут.

КАЖДОЕ УТРО ИЗ ПРИОТКРЫТОГО ОКНА ЧЬЯ-ТО РУКА (из-за штор не видно) рассыпает с подноса кучу хлебных крошек. Не корку сухого хлеба, а прорву измельченных его кусочков. Воробьи стремительно пикируют сверху за добычей, хватают ее и торопливо взлетают, чтобы доставить завтрак в гнездо и, если повезет, запастись второй порцией. Хлебное поле исчезает с кинематографической быстротой - будто кто-то ускоряет кадры. Воробьиная "массовка" убирает урожай за одну-полторы минуты. Только иногда возникает пауза. Это когда на крышу приземляется ворона и в одиночку важно вкушает хлеб, разогнав воробьев. Те возмущенно комментируют ситуацию, усевшись на ветках дерева. Ждут пока незваный рэкетир подкрепится. Знают, что вскоре окно еще раз приоткроется, и та же рука прогонит ворону и добавит хлеба - налетай, ребята!

Зимой птицам трудно с кормом. Тем более в такие холода, которыми удивило даже старожилов начало января. Многие ли из нас подумали, что не мешало бы подкормить птиц? Этих неутомимых санитаров природы. Чем больше птиц во дворе, тем меньше насекомых. Вот почему я каждый раз мысленно благодарю всех сеятелей хлебных крошек, да и сам стараюсь подкормить пернатых.

С соседями напротив из дальнего подъезда я не знаком. Сейчас много новых людей в старых ереванских дворах - всех не упомнишь Узнал только, что владельцы "воробьиного кафе" живут здесь по найму. Временно. Неужели "кафе" закроется, если они съедут?

А пока каждое утро с октября  по апрель воробьи обеспечены завтраком. Почему до апреля? А потому что с теплом они уже не интересуются хлебом. И переходят на насекомых, отрабатывая зимний паек.

Сурен АЙРАПЕТЯН