Сарик АНДРЕАСЯН: "ГОЛЛИВУД УБИЛ НЕЗАВИСИМЫЙ КИНЕМАТОГРАФ"

Режиссер Сарик Андреасян за 8 лет снял 12 фильмов: от "Беременного" с Дмитрием Дюжевым до "Ограбления по-американски" с Эдрианом Броуди. Он рассказал также о том, как теперь собирается покорять Китай.

Сарик Андреасян - универсальный раздражитель для коллег по цеху, которые не могут простить ему ни его комедий, ни его высказываний в Фейсбуке. Для большинства кинокритиков его фильмы - любимые объекты для упражнения в остроумии. И вместе с тем биография Сарика -это, возможно, самая фантастическая история успеха в нашем кино в 2000-е: никому не известный армянин из Кустаная, без связей и ВГИКовского образования к тридцати годам стал едва ли не самым успешным продюсером в стране. Его компания EnjoyMovies - один из восьми лидеров индустрии, ежегодно получающих господдержку. Только что он снял кино о землетрясении в Армении с лауреатом Каннского фестиваля Константином Лавроненко в главной роли и уже готов запускать большое кино по библейским мотивам с международными партнерами и бюджетом в несколько десятков миллионов долларов. О своей последней работе и новых фильмах Сарик рассказал Павлу Гайкову.

- Только что завершились съемки драмы "Землетрясение", рассказывающей о событиях в Армении в 1988 году. Тяжело было работать с таким материалом?

- Я мечтал снять этот фильм три года, и запустить его было непросто. Любой продюсер понимает, что это тяжелая тема, не то, с чем можно попасть в сиюминутный кинематографический тренд. Это не фильм-катастрофа в привычном понимании: само землетрясение длится всего 40 секунд, остальное экранное время люди пытаются справиться с его последствиями. С идеей такой картины мы пришли к Рубену Дишдишяну (продюсеру фильмов "Брестская крепость", "Бой с тенью". - Прим. ред.), и он вместе со своей командой помог нам доработать сценарий. Когда я читал уже четвертый или пятый вариант, я плакал - так меня тронула история. Я очень хорошо запомнил этот момент: ночь, жена и сын спят, я думаю "не разбудить бы!", а сам плачу. Нас поддержал Фонд кино, за что им спасибо. Мы провели 40 съемочных смен в тяжелейших условиях. Часть фильма снимали в Москве на старом разрушенном заводе, так что удалось немного сэкономить на декорациях. И частично снимали в Армении, в том числе эпизоды мирной жизни.

- С какими эмоциями вы поехали в Армению? Вы ведь выросли вдали от родины, в Казахстане?

- Да, мне было три года, когда мы уехали, и с Арменией я соприкасался раз в год, когда мы на две недели приезжали к родственникам. А с "Землетрясением" я провел там два месяца и почувствовал, как просыпается внутреннее армянство. Все мы, кто живет в Москве, мало делаем друг для друга, мы вечно заняты. А там ты понимаешь, что мир немножко другой: люди искренние, открытые. В Москве я не жду ни от кого комплиментов в принципе. Когда мне говорят комплименты, я думаю, что меня подкалывают или хотят денег. А там люди плачут, обнимают тебя и говорят "спасибо" просто за то, что ты приехал в их город и снимаешь кино. И я понимаю, что они настоящие, а я черствый человек. Туда надо ездить, чтобы приходить в чувство, набираться человечности. Хотя в нашей компании EnjoyMovies у нас все по-семейному. Мне, например, никто не говорит "Сарик Гарникович". Я  Сарик, со мной никто не говорит на вы.

- Значит, на "ты"… Сарик - это твое полное имя? Так в паспорте написано?

- Да-да! Я не Саркис и не Сурен. У меня дедушку звали Сарибек, но все его звали просто Сарик. И, когда я родился, меня назвали в его честь. Сар - это гора. А Сарик - не знаю, холмик?

- Как в "Землетрясении" появился Константин Лавроненко? Почему именно он?

- Мы очень хотели, чтобы фильм прошел не только в кинотеатрах, но и попал на фестивали. Лавроненко - большой артист, и я считаю, что "Землетрясение" - это одна из его лучших ролей. Так, наверное, считает каждый режиссер, но я, правда, так думаю. Он всегда говорит мало, отрывистыми предложениями, по делу и с пониманием сути. Есть категория загадочных людей, про которых нельзя ничего понять. Вот он такой.

- Неужели фильм Сарика Андреасяна может оказаться на кинофестивале? Ты же всегда ругал фестивальное кино.

- Да, парадокс. Но этот фильм очень условно фестивальный. Как я воспринимаю фестиваль? Там всегда побеждают какие-то странные непонятные фильмы, а "Землетрясение" - это простая и абсолютно зрительская история.

- Армяне во всем мире славятся взаимовыручкой. Ты чувствуешь эту поддержку?

- Я всегда был среди русских. Первые друзья-армяне у меня появились в Москве. Но поддержку я, конечно, чувствую: я написал новость в Фейсбуке про "Землетрясение", и у меня сразу 300 комментариев - я понимаю, что это пишут армяне. Они переживают, и мне это очень приятно. Но я ни разу ни у одного армянина не брал деньги на кино! Клянусь!

- 23 февраля следующего года выходит большой фантастический проект "Защитники" - твой ответ "Мстителям", рассказывающий о четырех супергероях, представителях разных национальностей СССР. Но уже сейчас этот фильм, как сообщается, куплен для проката во многие страны, правда, пока ты не раскрываешь, в какие. Откуда такой интерес у прокатчиков?

- Каждый журналист, пишущий про "Защитников", говорит, что это ответ "Мстителям". Повторюсь в очередной раз, мы не делаем ответа "Мстителям", это просто невозможно даже в рамках наших бюджетов и наших технологий. Но сейчас самый идеальный момент, чтобы выйти на мировой рынок. Голливуд убил независимый коммерческий кинематограф во всем мире, и это его ошибка. Сегодня пять-шесть больших студий штампуют "Тихоокеанские рубежи", "Трансформеров", "Звездные войны" и прокатывают их через свои представительства в других странах. Независимые прокатчики остались без фильмов. Все независимое кино уходит на другие платформы - на телевидение и в интернет, сразу же появляется в сети на "пиратке". В такой ситуации ты становишься нужен всем. Нам написали вообще все на этой планете, пришли сотни писем и в каждом одно и то же: "Мы хотим купить этот фильм". Почты Сарика Андреасяна нет в интернете, но люди сами ее как-то откапывали: через моих друзей в Лос-Анджелесе, через социальные сети, какие-то другие каналы. В такие моменты ты понимаешь: "Вау! Оказывается, можно не унижаться и не просить ни о чем - все сами к тебе идут".

Когда ты делаешь маленькое кино, на тебя никто не обращает внимания, ты замкнут на своем локальном рынке. Когда ставки вырастают, то и внимание к тебе становится соответствующим.

- Еще больше удивляет, что "Защитники" куплены для проката в Китае, а местная компания TurboFilm поддержала производство следующей части. Ты ее уже пишешь?

- Я хотел браться за серьезную разработку после выхода первого фильма, хотел понять, как люди реагируют, какие герои и что именно им нравится, собрать фокус-группы… Но китайцы насели на нас, так что мы уже начали разработку - нужно начинать планирование производства и проката в Китае.

- Они как-то влияют на развитие проекта?

- У них есть определенные условия: должен быть китайский герой, минимум тридцать процентов фильма должно быть снято в Китае и еще ряд незначительных пунктов.

- Обязательно положительный герой?

- Конечно. Китайцы выстраивают свою идеологию, раз у них есть деньги. Мы покопались в истории, нашли подходящее место, где могли соприкасаться Советский Союз и Китай в области совместных экспериментов. Так что получается очень интересный и самобытный герой.

- Твой дебют в заокеанском кино - "Ограбление по-американски" - прошел в США без особого успеха. Ты планируешь после этого продолжать развивать там свой бизнес?

- Нет, "Ограбление" отлично себя показало на альтернативных площадках, но с ним мы застали момент, когда недорогое мужское кино стало никому не нужно в прокате, - все кино стало женским и семейным. Когда мы начинали его снимать, то фильмы вроде "Заложницы" или "Воздушного маршала" собирали кассу, но, когда мы подошли к прокату, этот пласт уже ушел - на телевидение и в интернет. Все кино с социальным подтекстом теперь тоже там: от "Карточного домика" до "Настоящего детектива". В кинотеатре сегодня это никому не нужно: в Штатах зарабатывает или очень дорогой аттракцион, или очень местная драма в духе фестиваля "Санденс". А я не американец, я не могу снять американскую драму, как Клинт Иствуд. Я и русскую душу не могу понять до конца, хотя живу в России всю жизнь, а в Америке я вообще чужой. Думаю, я должен снимать международные истории.

- Такие, как "Самсон", который ты собираешься снимать с партнерами из Германии и Израиля?

- Да. Это самая первая история супергероя - человека, которого Бог наделил силой и который разрушил языческий храм во имя Бога. Это прекрасный пласт для экшна: я ничего не придумываю. И это очень драматический экшн, потому что нет хеппи-энда. В Америке фанатеют от библейских историй (начиная со "Страстей Христовых" и заканчивая "Ноем" или "Исходом"). Центральная Америка очень верующая. И такая история, как "Самсон", есть во всех культурах и религиях. Между прочим, Самсунг - это Самсон на корейском. Он и в исламе есть как первый смертник - человек, принесший себя в жертву Богу. То есть я попадаю в интересы всех аудиторий - и в арабских странах, и в Азии, и в Европе, и в Америке. И в России такое большое историческое кино тоже отлично собирает. Даже откровенно слабые "Боги Египта" заработали 700 млн рублей. Это огромная касса, по старому курсу получается даже больше американских сборов. У нас любят пеплумы.

- У тебя в работе одновременно несколько проектов, как удается следить за всеми сразу?

- Я думаю, что в теории это связано с тем, что я знаю три языка: русский, армянский и английский, могу свободно переключать сознание с одного на другой, включать разные точки в голове. Единственное, что меня печалит, что нет времени. Я забыл, когда нормально спал: если не работа, то семья или другие обязанности. Я сплю по 5 часов в день, и это утомляет, но если бы я сидел и ждал полтора года того момента, когда начнутся съемки "Самсона", то я бы просто сошел с ума. А так у меня есть возможность заниматься другими вещами. Сейчас мы пишем сценарий "Роботов" - еще одного большого фантастического проекта с китайскими продюсерами. Написали пару вариантов, но пока что все не то.

- Ты будешь еще снимать комедии?

- Да, я снимаю одну из новелл в альманахе "Все о мужчинах" - нашем совместном проекте с компанией FreshFilm Миши Галустяна. Хотим выпустить его уже в сентябре. Комедии — это то, в чем мы понимаем. У меня сорок сотрудников, они не могут сидеть и два года ждать выхода большого фантастического фильма, они должны работать.

Последние года два-три я не снимал никаких комедий, но, когда люди обо мне пишут, они вспоминают только их. Это определенный стереотип, и я не знаю, сколько лет должно пройти, чтобы журналисты, упоминая обо мне, писали в скобочках не "Беременный", а "Ограбление по-американски" и "Землетрясение".

Алексей ФИЛИППОВ, РИА Новости