ПРИГОВОР ОСОБОГО СОВЕЩАНИЯ МГБ СССР

Уважаемая Мария Владимировна!

В связи с открытием в центре Еревана памятника национальному герою Армении Гарегину Нжде вы заявили буквально следующее: "Непонятно, почему в Ереване установлен памятник Гарегину Нжде". Судя по всему, ваши сомнения были продиктованы появившимися в средствах массовой информации сообщениями о якобы коллаборационистской деятельности Гарегина Нжде и его сотрудничестве с фашистской Германией.

Как гражданин Российской Федерации и практикующий адвокат смею сообщить по поводу ваших сомнений следующее.

Тер-Арутюнян Гарегин Егишевич (Гарегин Нжде) не имел никакого отношения к нацистам, не являлся фашистским генералом и не принимал участия в карательных операциях против советского народа. Такие выводы, уважаемая Мария Владимировна, были сделаны мной после изучения материалов его уголовного дела, находящихся, кстати, в открытом доступе.

Впрочем, по порядку.

ГАРЕГИН НЖДЕ ЯВЛЯЛСЯ БОЛГАРСКИМ ПОДДАННЫМ И ПОСЛЕ ВСТУПЛЕНИЯ советских войск на территорию Болгарии был арестован 12 октября 1944 года сотрудниками Главного управления контрразведки ("Смерш") Украинского фронта. 24 апреля 1948 года особым совещанием (sic!) при Министерстве государственной безопасности СССР Тер-Арутюнян Гарегин Егишевич был приговорен к 25 годам тюремного заключения.

Согласно обвинительному заключению, Тер-Арутюнян Г.Е. был привлечен к уголовной ответственности по ст. 58-4, 58-6, 58-11 УК РСФСР 1922 года (в редакции 1926 года). Напомню, что, к примеру, ст. 58-4 указанного Уголовного кодекса называлась "Оказание помощи "международной буржуазии", которая не признает равноправия коммунистической системы, стремясь свергнуть ее, а равно находящимся под влиянием или непосредственно организованным этой буржуазией общественным группам и организациям в осуществлении враждебной против СССР деятельности".

Добавлю, что я лично читал постановление начальника отделения МГБ Армянской ССР майора Мелкумяна, из которого следовало, что "документы, статьи и книги антисоветского характера, написанные обвиняемым Тер-Арутюняном Г.Е.-Нжде в эмиграции, газетные материалы, изобличающие его в антисоветской дашнакской деятельности в Зангезуре в период 1920-1921 гг., изобличающие его как врага Советского Союза, приобщить к следственному делу N11278 как вещественные доказательства". О какой антисоветской деятельности Нжде в Зангезуре в 1920-1921 годах идет речь?

Как следует из обвинительного заключения, "в 1918 году дашнакским правительством был послан в Зангезур для формирования националистических воинских частей. Являясь командующим вооруженными силами, а в 1921 году и премьер-министром дашнакского правительства в Зангезуре, вел бои против Советской Армии". Известно от очевидца, что на допросе по этому поводу заместитель министра госбезопасности Армянской ССР сказал Нжде: "Вы, Нжде, должны нам быть благодарны за то, что мы сохранили вам жизнь и не расстреляли". Нжде ответил: "Я посвятил свою жизнь бескомпромиссной борьбе за свободу и независимость своего народа. Я отстоял Зангезур от турок и турко-большевиков. Неужели я испугаюсь расстрела? Многие пугали меня им, но ничего не добились".

КАК ОТНОСИТЬСЯ К ЭТОМУ ЭПИЗОДУ ОБВИНЕНИЯ? ПОЖАЛУЙ, ЛИШЬ НАПОМНИТЬ, что, например, адмирал Колчак и генерал Деникин тоже вели борьбу против Красной Армии! Нжде писал уже после смерти Сталина Ворошилову: "Моя жизнь была борьбой против феодальной Турции - исторического палача культур и народов. Вся моя деятельность была обусловлена непримиримой и справедливой ненавистью к Турции, уничтожившей половину моего народа".

Армянский народ, уважаемая Мария Владимировна, помнит, что если бы в те годы Нжде не отстоял Зангезур, то тюркская дуга замкнулась бы, а Армения канула бы в небытие. Кстати говоря, в ходе допросов Нжде напоминал: "Меня судили за зангезурскую борьбу, не имея на то ни морального, ни юридического права, так как еще в 1921 году декларацией правительства Советской Армении я был амнистирован".

Теперь о сотрудничестве Нжде с немцами. Из обвинительного заключения следует: "Будучи непримиримым врагом Советской власти, за границей вел активную пропаганду, направленную против Советского Союза. В период Второй мировой войны установил связь с немецкими разведывательными органами с целью ведения вооруженной борьбы против частей Советской Армии. Занимался вербовкой и подготовкой людей для выполнения заданий германских разведывательных и контрразведывательных органов, входил в состав Армянского национального совета, созданного в Берлине в 1942 году, то есть совершил преступления по ст. ст. 58-4, 58-11, 58-6 1 части УК РСФСР". И это все обвинение в сотрудничестве с фашистами! И ничего, ничего больше!

 По существу данного эпизода обвинения Нжде показал: "То обстоятельство, что в целях защиты армян в Болгарии мы обратились (не только я, но и болгарские деятели культуры) к германскому послу в Софии, само доказывает, насколько серьезна была грозившая армянам опасность. Будучи свидетелем антиеврейских гонений, я не мог оставаться безразличным к опасности, грозившей армянам на Балканах. Приказ Геринга от 1941 года германским войскам "учитывать вражду армян" неоднократно упоминается также в литературных органах Советской Армении. Эта опасность и применявшаяся к армянам расовая дискриминация понудили меня поехать в Берлин и войти в состав трафаретного комитета, который после бессмысленного существования прибег к самоликвидации. Моя связь с немцами имела антитурецкую основу, и то в те дни, когда советско-германская дружба была еще в силе. По этому вопросу имеется свидетельство Семена Бурева, поехавшего со мной в Берлин и принявшего участие в наших переговорах".

На вопрос о том, был ли он на Восточном фронте, Нжде ответил: "Я не поехал на Восточный фронт, не позволил, чтобы мои ребята, подготовленные для действий против Турции, были использованы на антисоветском фронте". Нжде также утверждал, что тех армян из числа болгарских граждан, которых он в 1942-1943 годах передал в распоряжение германской разведки, предполагалось использовать не против Советского Союза, а против Турции, что ни один из них не был заброшен в Советскую Армению.

СЛЕДОВАТЕЛЬ ЗАДАЛ ТОГДА СЛЕДУЮЩИЙ ВОПРОС: "КАКУЮ АГЕНТУРУ вы поставляли немцам для использования в Турции?" Нжде ответствовал: "Примерно два года назад, во время моего пребывания в Берлине, в редакцию нашей газеты в Софии обратился студент Дадарян с просьбой оказать содействие его сестре в получении немецкой визы для выезда из Турции. Ее принял доктор Айк Асатрян, который возбудил ходатайство перед немцами о выдаче визы, но последние перевели вопрос в плоскость возможного использования Дадарян в разведывательных целях по Турции. Соглашение было достигнуто. На имя Дадарян последовало письмо в Турцию, где она связалась с немцами, снабдила их интересующими сведениями и, получив визу, через Болгарию выехала в Вену. Больше никого из агентуры, работавшей на немцев, я не знаю".

Наконец, на вопрос о том, был ли он на оккупированной немцами территории, Нжде ответил: "В 1944 году выезжал один раз в Крым для встречи с товарищем по партии дашнаков". Изложенные показания Нжде следствием не были опровергнуты. Думается, что если бы Нжде реально сотрудничал с фашистами, то, во-первых, его показания были бы опровергнуты фактическими доказательствами; во-вторых, при наличии фактов обвинение Нжде выглядело бы иначе и гораздо жестче; в-третьих, 25 годами тюрьмы он бы, конечно, не отделался.

В конце моего письма, уважаемая Мария Владимировна, позвольте несколько штрихов к портрету национального героя Армении. В одной из своих статей Нжде писал: "Лично я агитировал против Советов, но мое неприязненное отношение к Советской власти было обусловлено не существующим строем, а исключительно той благосклонностью, которую Советы проявляли к Турции". А в 1952 году в письме на имя министра государственной безопасности Армянской ССР Нжде пророчески предупреждал: "Фиктивная дружба - вот в чем гениален турок". Разве мы, россияне, уже в наши дни не убедились в этом?

Нжде (вы, наверное, удивитесь!) также заявлял: " Армянский народ не может жить в рамках государственности без могущественного друга - русского народа". Армянский народ помнит слова своего национального героя. И нет у российского народа на этой земле более надежного союзника, чем армянский народ.

В автобиографии, написанной в 1944 году, Нжде подчеркивал: "Армения являлась для меня высшей святыней на земле. Я жил и дышал ею, всегда готовый страдать, жертвовать и умереть за нее. Она была моей священной болью, радостью, тоской, смыслом моего существования, моим бессмертием, моим высшим правом и обязанностью. В то же время народ моей страны горячо привязывался ко мне и слепо следовал за мной". Разве, уважаемая Мария Владимировна, Армения могла себе позволить не поставить памятник этому человеку в центре Еревана?

С искренним уважением и почтением -

Александр АРУТЮНОВ, адвокат, доктор юридических наук, профессор МГПУ