ВОДА ЦВЕТА "КОКА-КОЛЫ"

Надо сказать, идея предлагаемого материала вызвана тесной экономической кооперацией Армении с Россией, в том числе и в рамках ЕАЭС, что уже позволяет учиться друг у друга, перенимать не только российский опыт запуска крупных проектов, но и армянский опыт анализа и противодействия различным экологическим рискам при их запуске, что, как нам представляется, будет очень полезно активистам экологического движения, руководству горнодобывающих компаний и чиновникам природоохранных министерств и ведомств. 

10 ноЯбрЯ с.г. В россии произошло знаменательное событие: направляясь во Вьетнам, президент России В.Путин приземлился в Челябинске для встречи с президентом Казахстана Н.Назарбаевым и был взят в плотное кольцо активистами движения "СтопГОК", вот уже 3 года протестующими против строительства Томинского горно-обогатительного комбината (ГОК) "Русской медной компании" (РМК), который расположен всего в 7 км от южной окраины Челябинска. Позже В.Путин позвонил со своего Борта N1 экологическому активисту Василию Московцу. Президенты страны не часто звонят домой экологическим активистам, и потому стоит разобраться в ситуации, так как, судя по плакатам демонстрации в Челябинске, активисты "СтопГОК" не вникают в технико-экологические детали ТомГОКа и не очень понимают, чего именно они требуют (кроме абстрактного "чистого воздуха и чистой воды").

Армянскому читателю в данном случае будет интересно то, что во многом протесты вокруг ТомГОКа в России напоминают ситуацию вокруг Амулсара, но "с точностью до наоборот", включая немедленную реакцию центральных и региональных властей России, что и характеризует степень развития "ответственного гражданского общества". В отличие от армянских молчунов-чиновников, ситуация вокруг Томинского ГОКа предельно транспарентна для общественности и потому заслуживает внимательного сравнительного анализа, поскольку эти два проекта, несмотря на различную технологию переработки руд, очень близки по 4-м основным экологическим рискам: (1) запыление воздуха при массовых взрывах на карьерах; (2) снижение уровня грунтовых вод (источники Джермука) в ходе карьерного водоотлива; (3) краткосрочные загрязнения поверхностных вод сильнодействующими вредными реагентами (цианиды на Амулсаре и ксантаты на Томинском ГОКе; (4) долгосрочное заражение водоемов, в частности озера Севан, кислотными подотвальными стоками, чему имеется масса примеров во всех горнорудных районах мира.

КАК И АМУЛСАР, ТОМИНСКОЕ ТАКЖЕ ЯВЛЯЕТСЯ (МЕДНО)-ЗОЛОТО-ПОРФИРОВЫМ МЕСТОРОЖДЕНИЕМ (хотя российский проект в десятки раз масштабнее), в котором нет четких границ рудных тел (они каркасируются строго по экономическим параметрам после сплошного опробования геолого-разведочных скважин), и потому скальные вскрышные породы карьера всегда содержат небольшой процент сульфидных минералов - в основном пирита. Попадая из недр в склады скальной вскрыши ("скальника", как говорят горняки), даже небольшие содержания пирита в них (включая "скальник" Амулсара) активно дренажируются дождями и стекают в окружающую гидросистему кислотными подотвальными стоками. Это и является главной экологической угрозой как Амулсара ("кислотная бомба" для Севана), так и для Томинского ГОКа (для многочисленных озер и водохранилищ Челябинской области, которые являются главными питьевыми источниками).

Объем неизбежного кислотного заражения зависит не только от содержаний пиритов в "скальнике", но и от масштабов самих его складов, которые для Амулсара за 10 лет составят 225 млн т (95 млн куб.м), а для Томинского ГОКа за 23 года могут достигнуть 1,5 млрд т (650 млн куб.м). Страшно даже представить себе такую рукотворную гору кислотного "скальника", к примеру, на окраине Еревана, население которого меньше Челябинска. Конечно, есть некоторые технические возможности нейтрализации кислотных стоков или изолирования кислотного "скальника" в отвалах менее сульфидными породами (что частично запроектировано на Амулсаре), но все они очень дорогие для столь масштабных работ и могут реально "утопить" экономику маржинальных горных проектов, каковыми реально и являются Амулсар и Томинское. Поэтому самое эффективное техническое решение - это вообще не размещать кислотный "скальник" на поверхности (что, к сожалению, невозможно для Амулсара и возможно для Томинского), где он неизбежно окислится до серной кислоты, чему масса примеров на отработанных затопленных карьерах Урала с водой "цвета кока-колы".

НА ЭТОМ ЗАКАНЧИВАЮТСЯ СХОДСТВА ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ АМУЛСАРА И ТОМИНСКОГО и начинаются их различия. Амулсару больше повезло в том, что его владелец - небольшой юниор Lydian International - является публичной компанией, листированной на Лондонской фондовой бирже, и потому она обязана (хотя и делает это неохотно и неполно) отвечать на запросы армянских госорганов и общественности по поводу мер по предотвращению кислотной катастрофы Севана - в частности, обязательным проведением Acid Rock Drainage тестов "скальника"). Крупная "Русская медная компания" (РМК) является целиком частной и потому не обязана публиковать для общественности свои ТЭО (только для госорганов) и экологические экспертизы (на сайте www.tomgok.ru вывешены только их титульные страницы). Поэтому непонятно, насколько была проработана в ТЭО Томинского ГОКа экологическая компонента возможных кислотных стоков и проведены ли вообще Acid Rock Drainage тесты вскрышных пород. Непонятно также, почему 1 млрд тонн "скальника" планируется складировать рядом с Томинским карьером ("отвалами высотой не более 100 м", как уверяет представитель РМК, что, кстати, займет площадь в 6,5 кв. км), хотя в 10 км восточнее расположен громадный Коркинский угольный разрез - крупнейший в Европе карьер глубиной 500 м, диаметром 3 км с объемом чаши в 1,5 млрд куб. м. Этого вполне достаточно для размещения до 3 млрд тонн отходов.

Руководство РМК уверяет, что сгущенные отходы ("хвосты", как говорят технологи) переработки руд Томинского ГОКа будут складированы в чаше Коркинского карьера для предотвращения его постоянного оползания и ежегодных летних пожаров из-за неизбежного самовозгорания обнажений бурого угля в карьере. Однако понимают ли активисты "СтопГОКа", что все "хвосты" переработки руд ТомГОКа составят всего 664 млн т (менее 450 млн куб. м) и они закроют чашу Коркинского карьера всего на 30%, что никак не улучшит (скорее ухудшит из-за большей обводненности) стабильность его оползающих бортов. Для полной ликвидации геотехнических проблем пос. Коркино и особенно кислотного заражения подотвальными стоками водоемов на южной окраине Челябинска нужно переместить в Коркинский карьер не только все "хвосты", но и все породы скальной вскрыши (650 млн куб.м), что как раз заполнит чашу этой рукотворной "адской дыры". В этом случае РМК не придется выкладывать на поверхность второй, уже кислотный, суперотвал на окраине Челябинска рядом с отвалом самого Коркинского карьера. Думается, что челябинские активисты (как поначалу и армянские противники Амулсарского проекта) пока еще не разобрались в различной степени опасности разных экологических рисков Томинского ГОКа для понимания опасности кислотной катастрофы миллионному Челябинску.

НЕПОНЯТНО, ПОЧЕМУ РУКОВОДСТВО РМК СТОЛЬ ОХОТНО СОГЛАСИЛОСЬ разместить в Коркинском карьере 450 млн куб. м "хвостов", но при этом упорно избегает обсуждать вариант вывоза туда же и 650 млн куб. м кислотной скальной вскрыши, которая в долгосрочном плане экологически опаснее "хвостов" флотации. Флотационные реагенты (цианиды и ксантаты) разлагаются в природных условиях в течение 1-1,5 года, а кислотные подотвальные стоки загрязнят местные водоемы навсегда (если не нейтрализовать их известью, что очень дорого). Одной из вероятных причин отказа от размещения в Коркинском карьере "хвостов" и скальной вскрыши может быть их разный класс экологической опасности, из-за чего они по закону должны размещаться на разных площадках утилизации, однако их легко привести к единому классу опасности, поскольку оба эти вида отходов являются по сути единой бывшей медной Томинской рудой.

В мире есть немало примеров совместного захоронения в единой чаше как скальной вскрыши, так и "хвостов" переработки, поэтому нет никаких технических оснований против совместного размещения в чаше Коркинского карьера как "хвостов", так и скальных пород Томинского ГОКа. Тем самым предотвращение реальной кислотной катастрофы Челябинска вполне возможно. Но вот этого-то, увы, очень не хватает Амулсарскому проекту - тем более что маленькая Армения, в отличие от необъятной России, намного экологически чувствительнее.