ЭТО МЫ ДОЛЖНЫ ЗАДАВАТЬ ВОПРОС, КТО С НАМИ?

О тонкостях соглашения Еревана и Брюсселя, его достоинствах и недостатках и о том, как оно отразится на отношениях Армении и России, в беседе с Новости Армении-NEWS.am рассказал кандидат наук, политолог Арег ГАЛСТЯН.

- В рамках саммита Восточного партнерства Армения и Европейский Союз подписали соглашение о всеобъемлющем и расширенном партнерстве. Что этот документ значит для Армении и какие будут последствия и результаты?

- Каковы будут результаты, пока достаточно сложно прогнозировать. Прошло не так много времени, чтобы мы могли говорить о каких-либо результатах даже в краткосрочной перспективе, не говоря уже о каких-либо среднесрочных результатах и тем более долгосрочных. Значимость в политическом смысле довольна весомая, хотя бы потому, что Армении удалось все-таки усидеть на двух стульях, оставаясь членом Евразийского экономического союза, куда она входит в первую очередь по политическим причинам, нежели экономическим, поскольку понятно, что у Армении нет общих границ ни с одной из стран Таможенного евразийского экономического союза.

В то же время соглашение с Евразийским экономическим союзом носит и политический характер, и в этом смысле это достижение сохранения политики "и-и", а также абсолютная неприемлемость для Армении, учитывая географическую конфигурацию, сложные геополитические условия, абсолютная неприемлемость сохранения формулы "или-или". И в этом смысле, конечно же, Армения в значительной степени политически выиграла. Вместе с тем однозначно, что в этой ситуации выиграли все, потому что каких-то серьезных противоречий именно на армянском треке у наднациональных структур Евразийского экономического союза нет.

Более того, многие вопросы, связанные с Арменией, остаются в числе единственных, где в принципе ведущие силы могут найти общий язык. Поэтому Ереван смог использовать эту ситуацию и извлечь из этого серьезные политические дивиденды. К чему они приведут в будущем, покажет конкретное имплементирование тех пунктов, которые необходимо будет применять. Это уже чисто технические вопросы, это бюрократия, это уже реальная политика. От этого зависит то, как правительство Армении, еврочиновники будут настроены на реализацию этих програм, но по тем заявлениям, что сейчас есть, этот настрой существует. Уже идут разговоры о возможности упрощения визового режима, то есть в принципе комплекс вопросов поднимается, я думаю, что через какое-то время определенные результаты мы увидим.

- До подписания соглашения ряд армянских аналитиков высказал мнение, что это соглашение никогда не будет подписано, что Москва этого не допустит. Как вы думаете, была ли такая проблема и, если да, как она была преодолена?

- Никогда не говори "никогда", особенно когда речь идет о политике, потому что политика - это искусство возможного, все зависит от конкретной ситуации. В данном случае ситуация не предвещала каких-либо серьезных опасений насчет того, что будет внешнее давление со стороны Москвы, поскольку опять же Армения, находясь в Евразийском экономическом союзе, свой стратегический выбор сделала и в Москве это прекрасно понимают. Будучи членом ЕАЭС, Армения не могла рассчитывать на какой-то серьезный стратегический диалог с ЕС. То, что подписано, скорее не стратегический шаг, а больше тактический: вхождение в пророссийские блоки автоматически ограничивает другие стратегические маневры. То есть в этом смысле я думаю, что Москва ни о чем серьезном не беспокоилась. Например, те вопросы, которые стояли в 2013 году, когда Армении пришлось выбирать, этих вопросов уже не было.

В частности, новое соглашение с ЕС не предполагает серьезной экономической интеграции Армении с европейскими структурами, нет пункта о создании зоны свободной торговли, ведь это является одним из основных приоритетов, и это один из ключевых элементов в дальнейшем и для политической интеграции европейских структур в разные страны. То есть если кода этих пунктов, которые могли бы вызывать беспокойство Москвы, нет, значит, утверждения экспертов, что будет давление Москвы, были, скорее всего, инерционной позицией с 2013 года: мол,  один раз надавили и будут давить каждый раз. Безусловно, были консультации, потому  что Армения - член ЕАЭС не могла принять такое решение чисто технически,  не проконсультировавшись с другими странами. Я думаю, что эти опасения были более эмоциональными, нежели имели под собой какой-то реальный фундамент.

- В настоящее время армянские аналитики предполагают, что соглашение Армении с ЕС выгодно для Москвы, поэтому Москва не помешала его подписанию. Вы разделяете это мнение и исходит ли это соглашение из интересов Москвы?

- Ну как минимум не противоречит ее интересам. Соответствует ли ее интересам, это другой вопрос, в принципе да. Есть несколько причин. Во-первых, Россия является известным инвестором в армянскую экономику, однако санкционная война со стороны Европы, США и кризис, который наступил между Вашингтоном и Москвой, Брюсселем и Москвой, в определенной степени нанес серьезный экономический удар по России. В последние два-три года Россия практически ничего в Армению не инвестирует. А у Армении сейчас есть необходимость серьезных внешних инвестиций, потому что надо решать серьезные экономические проблемы. И, кроме того, из Армении пошел отток капитала и уже достаточная часть армянского капитала сейчас идет в Россию. И в этом смысле, когда Москва, грубо говоря, не может давать деньги  Армении, то соответственно должна с пониманием относиться к тому, что Армения пытается хотя бы диверсифицировать этот элемент политики.

В России после украинского кризиса пришло понимание, что есть необходимость разделения политической и экономической ответственности. В той же самой Украине они поддерживали власти, предоставляли кредиты - и чем все это закончилось? В этом смысле Москва какие-то уроки извлекла и поэтому они теперь консультируется, пытается определить риски и места, где не может заполнить определенный вакуум. Если ее стратегические партнеры могут найти способы  заполнения этих вакуумов, используя европейские или американские ресурсы, то она начинает к этому относиться с пониманием.

С другой стороны, Армения как член ЕАЭС, подписав политическое соглашение с ЕС, тем самым сблизилась не только с Европой, сохраняя этот политический диалог на официальном уровне, но и установила диалог с ЕАЭС и ЕС.  Все-таки Армения - член Таможенного союза и ОДКБ, и Россия может смотреть на это как на выигрыш ЕАЭС, так как по сути становится связующим звеном между ЕАЭС и ЕС. Армения в политическом смысле остается одной из дверей, которые еще открыты для сообщений между ЕАЭС и ЕС. То есть Армения может выступать в качестве площадки для переговоров между представителями европейских структур в обход санкционной политики. То есть если на уровне двусторонних отношений, скажем, Берлин или Париж по определенным ограничивающим причинам не могут взаимодействовать с Москвой, то сделать это через Ереван становится проще. В этом контексте Москве выгодно  сохранение определенных площадок для переговоров ЕС и ЕАЭС.

Конечно, не стоит все идеализировать и поднимать такую планку, которой потом сложно будет соответствовать, но, так или иначе, Москве выгодно сохранение каких-либо площадок для переговоров. Москва  является крупнейшим торговым партнером ЕС, ее  экономика тесно связана с Европой, и поэтому в Москве понимают, что закрывать все двери и идти на серьезную конфронтацию не стоит.

Кроме того, в 2018 году в России президентские выборы, и, безусловно, для Кремля важно, чтобы в Европе не думали, что Москва оказывает давление на своих союзников, не позволяет им подписывать какие-то соглашения. Ведь легитимность нужна не только внутренняя, но и внешняя, чтобы внешние игроки тоже признали выборы. И если бы Кремль надавил на Армению и не позволил бы подписать это соглашение, то это вызвало бы очередную антироссийскую волну на Западе. Встал бы вопрос признания или непризнания выборов 2018 года. Поэтому такие субъективные и объективные факторы развязали Армении руки и позволили ей реализовать это соглашение на практике.

- Принимая во внимание многие проблемы современной Европы, какую политическую и экономическую поддержку может получить Армения от этого соглашения?

- В политическом смысле, безусловно, Армения не может оставаться безразличной к политическому диалогу с ЕС хотя бы потому, что если Армения будет пассивна в этом направлении, то в этом направлении будет активен Азербайджан. Мы же не хотим, чтобы Азербайджан использовал все эти инструменты, которые в конце концов обернутся против нас.

Нельзя забывать, что  в ЕС большая армянская диаспора, 600 тысяч из которой проживают во Франции. Это тоже один из ключевых факторов, который связывает нас с ЕС. Плюс ко всему ЕС является крупным торговым партнером Армении; значительная часть армянского экспорта (26% общего экспорта) идет на европейский рынок, то есть мы объективно нуждаемся в политическом и экономическом диалоге с Европой. Кроме того, нам нужны европейские элементы для демократизации своего государства, получения современных технологий, чтобы перейти от трудоемкой экономики к экономике знаний с учетом будущего.

Наше сотрудничество с ЕС безальтернативно. Если мы не хотим оказаться на обочине истории, нам необходимо с ними сотрудничать, исходя из своих национальных интересов. То есть мы здесь не должны задавать вопрос, с кем мы - с Россией, с Европой или Америкой. Мы должны задавать вопрос, кто с нами. У нас есть определенные национальные интересы, определенные задачи, и мы спрашиваем, кто с нами и какие ресурсы мы можем использовать, чтобы решать эти вопросы. Если сегодня нам нужен Европейский Союз для решения этих задач, то мы будем использовать этот формат.

- Может ли членство Армении в Евразийском экономическом союзе воспрепятствовать осуществлению соглашения с ЕС и Еревану вновь придется выбрать одно направление?

- Я думаю, что нет. Даже чисто технически невозможно, потому что если бы были какие-то серьезные технические разногласия, то это соглашение просто не было бы подписано. Если возникнут какие-то политические предпосылки, а они всегда могут возникнуть ... Возможно, у Москвы настолько серьезно накалятся отношения с Брюсселем и Вашингтоном, что Россия начнет закручивать гайки своих стратегических партнеров и заставит принять то или иное решение. Развития событий в подобном сценарии я пока не вижу, но и не могу этого исключать. Однако, повторюсь, на данный момент никаких предпосылок к этому нет.

Мария ОВСЕПЯН