МЕСТО, ГДЕ ДУША И СТРОИТСЯ, И НАСТРАИВАЕТСЯ

Армянский театр в основном пытается сохранить традицию советского. Но жизнь идет вперед, сменилась эпоха. Почему же в театре время должно остановиться?

Спектакли художественного руководителя Московского государственного академического Детского музыкального театра им. Н.Сац Георгия Исаакяна неоднократно становились лауреатами престижных премий,  восемь раз выдвигались на Национальную театральную премию "Золотая маска". В 2009 году  Исаакян стал  ее лауреатом  в номинации "Лучший режиссер" за постановку  оперы К.Монтеверди "Орфей" в Пермском театре оперы и балета. В 2012 году он вновь стал лауреатом этой премии за спектакль "Любовь к трем апельсинам" С. Прокофьева.

ЗАСЛУЖЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ ИСКУССТВ РФ ГЕОРГИЙ ИСААКЯН - один из первых постановщиков  опер ренессанса и барокко в России, режиссер, который поставил целый ряд старинных партитур, среди которых – "Альцина " и "Геракл " Георга Фридриха Генделя, "Китаянки " Кристофа Глюка, "Орфей" Клаудио Монтеверди, "Игра о Душе и Теле" Эмилио де Кавальери, "Любовь убивает" Хуана Идальго де Поланко и другие. Благодаря ему сегодня в Москве, в Театре Наталии Сац можно увидеть замечательные спектакли — и не в формате фестивального показа, а как репертуарные постановки. Он стал инициатором Недель старинной оперы, в рамках которых можно не только посмотреть спектакли, но и посетить мастер-классы маэстро Эндрю Лоуренса-Кинга, одного из ведущих специалистов по музыке эпохи барокко: вместе с ним Георгий Исаакян организовал Академию старинной оперы Opera Omnia.

Недавно Георгий Георгиевич побывал в Ереване и, несмотря на плотный график, cогласился побеседовать с корр. "ГА".

- Георгий, вы уехали из Еревана сразу после окончания консерватории. Почему выбрали именно Москву?

- Это произошло совершенно случайно. Я никогда в жизни не собирался становиться режиссером - ни театральным, ни оперным. Хотя после смерти мамы жил c тетей, семья которой целиком состояла из музыкантов. Достаточно назвать имя выдающегося хормейстра Эммы Агабековны Цатурян. В доме постоянно звучала разная музыка – и живая, и в записях, конечно, много высокой классики в потрясающем исполнении, но и джаз и авангард тоже. Ереван советского периода ведь был очень свободным местом, где существовала развитая сложная музыкальная среда. Я учился в музыкальной школе им.Чайковского в классе замечательного композитора Эдуарда Багдасаряна. Но хотел стать врачом. Узнав об этом, директор школы Татьяна Багратовна пригласила меня к себе и сказала,  что Армении нужны оперные режиссеры и неплохо было бы мне попробовать поступить в ГИТИС на факультет музыкального театра. Если честно, я до сих пор не помню, почему я согласился. Надо сказать, что на режиссерский в 17 лет не шел почти никто, и профессор ГИТИСа Владимир Акимович Курочкин, посмотрев мое личное дело, сказал: "Что за детский сад…" Но я сыграл что-то, потом мне открыли партитуру "Аиды", я ее прочел, и как-то это все произвело впечатление. Вот так я и стал студентом знаменитого театрального вуза.

– А почему вы не вернулись в Ереван после ГИТИСа?

– Когда я в 1991-м приехал с красным дипломом в Ереван, работы здесь никакой не было, потому что театр уже практически не функционировал. Мне сказали: "Извините, мы ничем не можем вам помочь, трудоустраивайтесь, как хотите". Я вернулся в Москву, и тогда как раз моего учителя пригласили руководителем в Пермский театр оперы и балета. А так как ему было уже семьдесят, он сказал мне: "Сынок, поедем со мной?" И сынок решил поехать. Так что переезд в Пермь тоже оказался случайностью.

- Вы проработали в Перми 20 лет и добились многого. Спектакли театра номинировались на "Золотую маску", вы как режиссер получили эту награду за оперу "Орфей", вас объявляли Человеком года... А потом вновь вернулись в Москву.C чем это было связано?

- Пермь - феноменальный город во всех смыслах, и, казалось бы, место, абсолютно не приспособленное к жизни. Это очень близко к Полярному кругу. Перепад температур между летом и зимой 70 градусов. Вместе с тем  это  старый промышленный город, до 90 года – закрытый. И каким-то образом еще в XIX веке Пермь оказалась одним из немногих провинциальных городов, где сами жители решают построить свой оперный театр, собирают средства. В пермском театре я начинал как простой режиссер, потом стал его художественным руководителем. В 2010 году министр культуры России Александр Авдеев предложил вернуться в Москву и возглавить единственный в мире Детский музыкальный театр им.Н. Cац. Фактически я стал вторым руководителем театра после Натальи Ильиничны. Ее не стало в 1993 году, и 20 лет в театре было некое коллективное руководство, что отразилось и на творческом процессе. Понятно, что после такой гигантской личности решиться занять это место кому-либо было сложно. Труппа во многом была еще та, которую набирала Наталья Ильинична. Для меня это стало своего рода испытанием.

- За 8 лет в Театре Сац состоялось множество премьер спектаклей и опер. Но вы параллельно работали в Европе и Японии?

- Там я поставил спектакли "Мадам Баттерфляй", "Летучая мышь", "Дон Карлос", "Богема" ,оперы "Чертогон", "Один день Ивана Денисовича", "Отче наш" и другие. А в Ереване  возродил оперу "Алмаст".

- Георгий Георгиевич, какую вы видите разницу между театрами Армении и России?

- Мое представление о театре отличается от того, что сейчас преобладает на постсоветском пространстве. Армянский театр в основном пытается сохранить традицию советского. Театры России и Европы сегодня - это авангардное, порой провокационное искусство, говорящее со зрителями на современные актуальные темы. В советское время считалось, что театр и опера - очень благочинное искусство. Но жизнь идет вперед, сменилась эпоха. Почему же в театре время должно остановиться? Театр - отражение времени и не надо об этом  забывать.

– Ваш прадед – великий армянский поэт Аветик Исаакян...

– Он мой двоюродный прадед. Но приятно думать, что какая-то маленькая капелька этой великой крови в тебе есть. Это и дополнительная ответственность за фамилию. Дед мой был  профессором университета, фактически основателем политэкономии Армении. Мама работала в редакции знаменитой "Литературной Армении", в легендарном окружении  знаменитого поколения 60-х. Другая часть семьи – это музыканты, известные педагоги. И теперь как руководитель Детского оперного театра я пытаюсь восполнить это для тех, кто, возможно, лишен такой атмосферы дома. Театр – основное место, где душа человека и строится, и настраивается.

- А в Армении не хотите поставить еще один спектакль?

- Если поступит предложение, то с большим удовольствием. Я очень рад, что благодаря Константину Орбеляну в 2016 году Национальный театр оперы и балета присоединился к Ассоциации музыкальных театров России. Мы ежегодно проводим международные фестивали и, очень надеюсь, что он будет принимать участие в этом важном культурном празднике.