ШТАБС-КАПИТАН ХОРЕН ХАРМАНДАРЬЯНЦ

Что мы знаем о Сардарапатской битве? Историки сравнивали ее с Аварайрским сражением - по степени воздействия на судьбу и историю народа. Но битва уже сама стала историей и ни очевидцев, ни участников ее давно уже нет в живых.

В 10-М ТОМЕ АРМЯНСКОЙ ЭНЦИКЛОПЕДИИ МОЖНО ПРОЧИТАТЬ: "САРДАРАПАТСКАЯ БИТВА длилась с 21 по 29 мая 1918 года между армянскими регулярными войсковыми частями (при содействии народного ополчения) и турецкой армией в окрестностях станции Сардарапат (ныне Октемберян). Воспользовавшись оголением Кавказского фронта, турецкое правительство запланировало не только вновь захватить всю Западную Армению, но и Восточную Армению и все Закавказье, окончательно уничтожив армянский народ.

Нарушив перемирие, заключенное с Закавказским комиссариатом (5 декабря 1917г.), турецкие войска 10 февраля 1918 года перешли в наступление, почти за 2 месяца захватили Ерзнка, Сарикамыш, Карс, Александрополь, потом через Сардарапат и Баш-Апаран попытались войти в Ереван. Движущаяся в направлении Сардарапата турецкая военная группировка состояла из 36 пехотных дивизий, одного ударного и одного саперного батальонов, корпусного конного полка, 1500 курдских всадников, артиллерийской батареи (40 пушек). Ереванскую группировку армянских войск составляли 2 стрелковые дивизии (без 7-го и 8-го полков), 3-я пехотная бригада и 2-я конная бригада 1-го полка..."

Как ни мало смыслю я в ратном деле, но очевидно, что силы были не просто неравные, но несопоставимые. Как тут не вспомнить великого русского полководца Александра Суворова: "Воевать надо не числом, а умением".

Итак, в 1918 году в Сардарапате несколько дивизий и народное ополчение сражались против десятикратно превосходящих сил противника. И как всегда, турки пытались захватить чужую землю, и как всегда, армянский народ защищал свою землю, свою родину, вернее, последний оплот – последнюю столицу Армении. Армянский воин совершил подвиг – подвиг ратный и патриотический, подвиг, который никогда не забудет армянский народ, потому что он вписан в его память и сердце золотыми письменами.

Мы знали, что наш дедушка участвовал в Сардарапатской битве и что его стрелковый полк сыграл большую роль в ее исходе. Мы гордились этим, и тем не менее мы очень мало знали о дедушке. Он был молчалив, неулыбчив, порою даже мрачен, говорил редко, взвешивая каждое слово, и его личность словно была окутана какой-то тайной. Дед жил в Тбилиси, мы в Ереване, встречались редко. Когда он умер, я была очень молода, и все, что рассказывали о нем родственники, было похоже на эпизоды из далекой истории Первой мировой войны. Судите сами.

ОН ОКОНЧИЛ ВОЕННОЕ УЧИЛИЩЕ, БЫЛ АРТИЛЛЕРИСТОМ, СОСТОЯЛ В ПАРТИИ "ДАШНАКЦУТЮН", много раз был ранен, имел несколько царских и советских орденов, звание штабс-капитана, сражался в Сардарапате… Рассказывали (со слов прабабушки), что сражение длилось 6 суток без передышки; раненые, если могли передвигаться, заходили в палатку с красным крестом – тут же, рядом с позициями (врачи и медсестры проявляли тот же беспримерный героизм, что и воины), им делали перевязку или операцию, и, перевязанные, они тут же становились в строй.

Дед в эти дни был ранен дважды, и оба раза прямо из палатки шел командовать своими пулеметами. И так поступали все. Похоже, что мужество в крови у всех поколений нашего народа, в том числе у героев апреля 2016 года... В 1919 году правительство Республики Армения выдало ему особый паспорт-пропуск с просьбой к гражданским и военным властям всех дружественных государств (имелась в виду Грузия) содействовать ему и его семье, и (в паспорт были вписаны его мать, жена и дети, в том числе мой будущий отец, которому было два года) он уехал в Тбилиси.

Я долго раздумывала, стоит ли вообще писать настоящий очерк – мне казалось это очень нескромным. Но совершенно случайно мне попалась на глаза статья в газете, где очень компетентные в вопросах истории люди, обозревая события времен начала большевистской эры в Армении, вспомнили, как, придя к власти, большевики расстреляли всех офицеров русской армии, принимавших участие в Сардарапатской битве… Так и было написано, что уцелели всего несколько человек, буквально единицы. Значит, дед был одним из них и спас свою семью благодаря выданному дашнакцаканским правительством Республики Армения паспорту… Все эти годы он хранился у меня как семейная реликвия.

Неисповедимы пути господни. Как писать о том, о чем очень мало знаешь? У тети хранился пакет документов, переданных когда-то дедушкой с условием никогда никому не показывать, и я с трудом уговорила ее доверить их мне на некоторое время. С точки зрения современного человека – место им только в историческом архиве, я лишь подробно ознакомилась с ними и кое-что выписала – то, что мне показалось интересным или заслуживающим внимания.

Вот фотография, сделанная в Санкт-Петербурге, видимо, в 1915-м или 1916 году, когда дедушка был в отпуске, как следует из его Послужного списка. Послужной список – это что-то вроде нашей трудовой книжки, но касающийся военной службы – назначений, перемещений, повышений, сведений о наградах и ранениях. Но подробнее о нем позже.

С марта по апрель 1916 года, согласно Послужному списку, дед был в отпуске. Бабушка тогда училась в Санкт-Петербурге на Высших женских курсах. На фотографии изображены братья Хорен (справа) и Вагинак Хармандарьянцы с матерью Пепроне в центре и своими женами. Пепроне, моя прабабушка, была, по воспоминаниям внуков, женщиной очень умной, тактичной и прогрессивной. Ее скульптурный портрет, между прочим, хранится в Русском музее в Петербурге. История его создания такова: некий молодой скульптор увидел ее на улице, когда она приехала из Карса, который входил тогда в состав Российской империи, навестить сына с невесткой, и попросил, чтобы она позировала ему. Сын разрешил, и скульптор вылепил портрет. Я видела в 1971 году в Русском музее скульптурный портрет "Голова армянки", но не знала, что это голова моей прабабушки, потому что историю его создания мне рассказали гораздо позже.

С ФОТОГРАФИИ НА НАС ГЛЯДЯТ ДВА БРАВЫХ ОФИЦЕРА – ДЕДУШКА И ЕГО БРАТ. Это они и тысячи таких, как они, защитили, отвоевали, спасли последний крохотный кусочек некогда громадной Великой Армении, ставший Первой Республикой Армении (так значится на документах той поры – Республика Армении), которой еще суждена была через 2 года советизация – на долгих 70 лет, а потом наконец долгожданная независимость.

Перебираю разнообразные бумаги и документы столетней давности – желтые, выцветшие, ветхие, потертые, порванные на сгибах… Словно смотрю продолжение передачи "На этой неделе - 100 лет назад. Нефронтовые заметки" на канале "Культура". Впрочем, к Послужному списку это не относится – там как раз записи сугубо фронтовые.

Где только дед не учился! Из разрозненных документов следует, что начальное общее воспитание он получил в Эриванской армянской духовной семинарии, потом учился во Владикавказском военном училище, затем на 4-месячных артиллерийских курсах…

К аттестату N653 (так в 1934 г. назывался диплом о высшем образовании) приложена справка о том, что с 1926 по 1929 гг. дед состоял студентом лесного отделения сельскохозяйственного факультета Тифлисского государственного политехнического института имени В.И. Ленина и агрономического факультета Государственного университета ССР Грузия, прослушал 8 семестров, сдал все требуемые по учебному плану лесного отделения предметы (40 предметов, от неорганической химии, геодезии, минералогии до лесоустройства и лесной экономики).

Еще несколько справок: от Наркомпроса ССР Грузия в 1938г. - о сдаче педминимумов по всем предметам на отлично; тогда он был назначен преподавателем физики в старших классах; Удостоверение к нагрудному знаку, выданное Министерством высшего образования СССР в 1948 году, из которого становится ясно, что дед окончил два факультета – агрономический и физико-математический.

Хотя большая часть документов за сто лет была утеряна, в сохранившихся встречаются очень интересные детали и сведения, проливающие свет на жизнь и быт кавказской армии. Например, такое удостоверение:

 "На основании Приказания Главнок.Кавк.армии 1918 года за N 25 дано сие от Подъотдела Особого отдела Штаба Закавк. фронта поручику N-ского Армянского стрелкового полка Хармандарьянцу Хорену в том, что он действительно состоит кредитором казны Российского Государства на семьсот сорок семь руб. 32 коп. -747 руб. 32 коп., что подписью и приложением казенной печати удостоверяется.

22 июля 1918 года

Начальник Подъотдела Особого

Отдела Штаба Закавк. фронта

генерал-майор                                    подпись

Нач.хозяй.отделения

Полковник                                          подпись".

КОММЕНТИРОВАТЬ ВЫШЕИЗЛОЖЕННЫЙ ДОКУМЕНТ СТОЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ НЕ имеет смысла, поскольку для всех ныне живущих наших родственников это явилось совершенно неожиданной информацией. Может быть, историкам это было бы понятно, но я займусь следующим документом. Это письмо деду из действующей армии. Привожу его с сокращениями: "Многоуважаемый Поручик!

Будьте уверены, что совершенный Вами подвиг в бытность под моим начальством в бою 25 июля 1916 года под Темураном, мною не забыт, и я несколько раз наводил справки о Вашем награждении.

Я был в полной уверенности, что Начальник отряда Генерал Юркевич, которому я тогда же доложил о Вашем подвиге, сделает все зависящие распоряжения о Вашем представлении к награде по Вашим заслугам.

При всем моем желании ускорить Ваше представление, не имея никаких данных из Вашего послужного списка, который я получил только в начале мая, через штаб I Кавказской этапной бригады, я не мог.

Желая представить Вас к высшей боевой награде, а именно к Георгию 4-й степени, во всяком случае, к Георгиевскому оружию, я потребовал от офицеров I роты Подпоручика Трусковского, Прапорщика Тер-Иоганесянца письменные показания о совершенном Вами подвиге 25 июля 1916г.

…Подвиг Ваш подходит под ст. "47" Георгиевского статута.

Имейте уверение в совершенном к Вам почтении и преданности

Гражданина                                        подпись

                                                           (Политковский?) (неразборчиво)

21/VI 17г.

Хнысъ-Кали

(Турция)".

Письмо написано на совершенно пожелтевших, как и все прочие разнообразные бумаги, справки, удостоверения и документы, старых истертых и потертых листах прошлого века…

Ну что тут скажешь? Ай да дедушка! Молодец...

Вот свидетельство о ранении 25 июля 1916г. в селении Тимурант "Ружейной разрывной пулей - в левое плечо выше локтя с переломом кости". Дата ранения совпадает с датой подвига, о котором писал его командир. Это все было задолго до Сардарапата, где он был ранен еще 2 раза …

А вот весьма любопытный документ – протокол N 14 заседания полкового Комитета солдатских делегатов от 19 апреля 1917г., состоявшего из 28 делегатов, рассмотревшего и решившего 4 вопроса: первый – о невообразимой толкотне в полковой канцелярии в дни получения почты, что осложняет работу по разборке почты, и постановление – в дни получения почты от каждого батальона высылать к 9 часам вечера только по одному солдату, а офицерские письма передавать в офицерское собрание; второй – о возмещении ротному 3 роты ефрейтору Козырькову Ивану израсходованных им 8 рублей при поездке в Тифлис для закупки пособий и учебников для самообразования и развития солдат; третий – о предоставлении чиновникам права пользоваться кратковременными отпусками; четвертый…

СОБСТВЕННО ТРИ ВЫШЕИЗЛОЖЕННЫХ ВОПРОСА, РАССМАТРИВАЕМЫХ на заседании полкового Комитета солдатских делегатов 19 апреля 1917 года, здесь приводятся только для создания соответствующего фона и общей атмосферы того времени, а вот четвертый вопрос заслуживает того, чтобы быть приведенным полностью. Итак; "4) Комитет доводит до сведения полка, что сбор в пользу освобожденных борцов за свободу, произведенный 18 апреля, в день празднования Первого мая, выразился в сумме 1272 руб. 51 коп., каковая сумма сегодня же представлена Командиру полка для отсылки по назначению. Комитету остается только искренне порадоваться, что полк так единодушно откликнулся на этот призыв - принести свою посильную лепту, выказывающую наше внимание пострадавшим за дело свободы Великим Людям нашей свободной теперь Родины.

Подлинник подписал: за председателя –

поручик Хармандаровъ

и секретарь Костарев".

Вот такое было заседание полкового комитета. Кто были эти Великие Люди – борцы за свободу, не знает никто, и нигде больше о них не упоминается. Можно только предположить, зная, что дедушка был членом партии "Дашнакцутюн", причем очень активным и деятельным членом, что речь шла об освобожденных лидерах дашнакской партии, а в том, что весь полк был под влиянием деда и так единодушно откликнулся на призыв, потому что был проникнут идеями "Дашнакцутюн", можно не сомневаться. А если не так, тогда кто же все-таки были эти Великие Люди?

Читаю Послужной список штабс-капитана 7-го Армянского стрелкового полка Хармандарьянца, составленный в январе 1918 года на основе старого Послужного списка подпоручика Хармандарьянца. Шли бои, и достать многостраничные новые чистые таблицы–листы для списка было невозможно. Просто перечеркнуто слово "подпоручик" и написано сверху "штабс-капитан", указана должность – начальник 1-й пулеметной команды, награды – орден Св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, орден Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, оба – за 1916 год.

Следующий лист – прохождение службы: Владимирское военное училище и честный путь воина – юнкер, унтер-офицер, прапорщик, подпоручик, поручик… С июня 1915г. – на фронте, в Ахульгинском полку, действующем против Турции, изучает пулеметное дело, 23 апреля 1916г. выехал в Хныс-Калу в штаб 4-го Кавказского армейского корпуса для формирования 2-го армянского стрелкового батальона (приказ N 39). Далее идут два приказа от 24 ноября 1916г. – N 546 – о награждении орденом Св. Станислава и N 545 – о награждении орденом Св. Анны "за отличия в делах против неприятеля". В марте 1917г. был зачислен на службу в 26-й Кавказский стрелковый полк командиром 105-й роты, временно командующим 3-м батальоном, в августе был назначен начальником 1-й пулеметной команды (приказ N 238).

Далее идут выписки из приказов о назначении его поручиком (1915г.), штабс-капитаном (1917г.) и переводе в 7-й Армянский стрелковый полк.

Никаких документов, связанных с Сардарапатской битвой, естественно, не осталось, а скорее всего, их и не было – в сражениях не до бумаг, не до сна, не до еды. Ранение – санитарная палатка – перевязка – снова на позиции, к пулеметам. И так дважды.

ДАЛЬНЕЙШАЯ ЖИЗНЬ ДЕДУШКИ ПОСЛЕ ПЕРЕЕЗДА В ТИФЛИС ЧЕТКО прослеживается по документам: учился, окончил лесное отделение Политехнического института, физмат, преподавал в старших классах физику, вел курсы бригадиров-лесоведов, составлял оперативные учебные планы для курсов, был награжден орденами Ленина и Трудового Красного Знамени.

Когда началась война с фашистской Германией, его не взяли на фронт по состоянию здоровья. В справке из военкомата написано: "Годен к нестроевой службе". Ему было уже 50 лет, и все равно он был готов воевать….

И последний день его жизни был интересным. В 1970 году, когда ему было уже 78 лет, он вдруг уехал в Сочи, совсем один. Директором знаменитого тогда Ботанического сада в Сочи был его старый друг, с которым он учился на лесном отделении Политехнического института. Они не виделись много лет. Друг очень обрадовался ему. Дед провел у него целый день, вечером вышел из Ботанического сада, сел на скамейку и внезапно умер…

Прекрасная жизнь – прекрасная смерть.

Таких, как дедушка, кадровых офицеров российской армии, отстоявших в Сардарапатской битве свободу и независимость Армении, были тысячи. Я думаю, что они по праву могут быть зачислены в "Бессмертный полк", в который навечно внесены имена нынешних и будущих борцов за Святую Свободу, за честь и независимость своей Родины – как память от благодарного человечества.

Марина Цветаева в "Лебедином стане", запрещенном в годы советской власти, писала: "Кто уцелел - умрет, кто мертв - воспрянет.

И вот потомки, вспомнив старину:

- Где были вы? - вопрос как громом грянет,

Ответ как громом грянет: - На Дону!"

И если бы спросили поколение наших дедов: "Где были вы, когда Армения могла погибнуть?"

То грянуло бы: - в Сардарапате!

Анаит ХАРМАНДАРЯН

10 мая 2018 года