ЛИТЕРАТУРНАЯ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ ПРОЩАЕТСЯ СО ЛЬВОМ АННИНСКИМ

Не стало Льва Аннинского. Это не только невосполнимая литературная потеря. С ним ушли целый стиль, тип, образ жизни подлинного деятеля культуры. Он останется в нашей памяти как блестящий критик, литературовед, эссеист и как пример истинного профессионализма.

В ЛИТЕРАТУРНОМ НЕБЕ все меньше звезд, все меньше остается крупных и светлых имен. Лев Аннинский был одним из них. Он был литератором и критиком универсальным, редкостным, любимым всеми. Любили его и в Армении, где у него было много друзей. И сам он прекрасно знал современную армянскую литературу и наших писателей, которых никогда не обделял вниманием.

Впервые я встретилась с Аннинским в Москве, в журнале "Дружба народов", где он работал в начале 70-х годов. Была поражена его знаниями о литературных делах Армении. Узнав о том, что я из Еревана, он засыпал меня вопросами о наших писателях. Признаться, мне не во всем удавалось удовлетворить его любопытство. Было в Аннинском что-то чеховское. Редкое соединение таланта и характера, ума и совести, достоинства и простоты, доброжелательности к людям и требовательности к себе. Мне по роду службы не раз приходилось обращаться к нему с просьбой - откликнуться на то или иное литературное событие в Ереване. Он никогда не отказывался, как бы ни был занят.

Работы Аннинского в центральных журналах и в "Литературной газете" привлекали нестандартностью мысли, тонкостью вкуса, независимостью и нелицеприятностью суждений и оценок. Понятно, что не всем это могло нравиться в литературной среде и это ему давали почувствовать. Но он никогда не шел на компромиссы. За всеми работами Аннинского стоит не только талантливый и умный автор, но и человек совестливый, обладающий благородством чувств и мыслей. У него были ясные жизненные принципы и установки.

ПРИСУЩИЕ ЕМУ совестливость, открытость, раскованность и острота суждений, высокая культура общения неизменно привлекали к нему внимание. Интересный человек - таким было мнение всех тех армянских писателей, кому посчастливилось общаться со Львом Александровичем. Он был среди тех интеллигентов, деятелей культуры, у которых размер таланта всегда совпадал с масштабом личности. Его талант, как дар природы, был органичен, слит с чувством ответственности. Подлинный интеллигент, Лев Александрович стоял особняком среди личностей. Во всяком случае уже не найти такой самоцветной, свободной и сильной палитры, захватывающей в свою орбиту, кажется, всю литературу XX века и литературу сегодняшнюю, злободневную.

Автор таких книг, как критические очерки "Ядро ореха", "Обрученный с идеей", "Тридцатые - семидесятые: литературно-критические статьи", "Охота на Льва", "Контакты", "Михаил Луконин", "Солнце в ветвях", многочисленных сценариев и статей, Лев Аннинский доказал, что настоящая литература - это литература эмоциональной мысли, в которой, по словам Эмина, "эмоция обогащается мыслью, а мысль - эмоцией".

Не могу сказать, сколько членов Союза писателей было и есть в современной Москве, но одно то, что там жил и работал Лев Аннинский, делает этот город бесконечно близким литературным центром для нас, армян.

При всей своей эрудиции, энциклопедичности знаний Лев Александрович начисто был лишен какого бы то ни было интеллектуального кокетства - излюбленного занятия поверхностных умов, щеголяющих обрывками чего-то читаного и увиденного, тем, что в моде и имеет рыночный спрос. Для нынешней шоу-интеллигенции, господствующей на телевидении, с ее невероятным приспособленчеством, он был и останется непонятным человеком. А вообще-то в жизни он был востребован на самую высокую должность - быть Человеком. Аннинский всегда был среди тех, которых немного, но этим немногим мы обязаны многим.