СИГНАЛ НАДЕЖДЫ

В конце декабря по сложившейся в последние годы традиции мы подводили итоги художественных и музыкальных событий года: последний предновогодний номер газеты венчала тема «художественные вершины года». Вершинных событий, к счастью, было немало, что вызывало законную гордость. Но год нынешний жестокий, беспощадный ничем, увы, не обрадовал. Он принес армянскому народу потери и сплошные страдания, погрузив наши души в тьму. И вряд ли найдется хоть один разумный человек, который не испытал бы духовное потрясение.

И ВСЕ ЖЕ ОДНО СОБЫТИЕ ЗАСТАВИЛО ВСТРЯХНУТЬСЯ. И событие это - музыка, без которой, по словам Ницше, «жизнь была бы сплошным заблуждением». Несмотря на разгул пандемии, мир отметил одну из самых звонких дат - 250-летие со дня рождения титана музыки Людвига ван Бетховена, чистого гения с правом говорить о вечном и говорить вечности.

Мимо этой даты не прошли и исполнительские коллективы Армении, хотя и без юбилейных дат Бетховен вниманием музыкантов не обойден. Разве его музыка не исполняется во всех концертных залах, музыкальных театрах, не звучит по радио и с телевизионных экранов независимо от дат? Без сочинений Бетховена немыслимы ни концертный репертуар, ни педагогическая практика. С самого раннего возраста, знакомясь с прелестными фортепианными вариациями на тему марша Дресслера или детской песенкой «Сурок», дышащими энергией юношескими сонатами для клавира и квартетами, кантатами вплоть до камерных ансамблей, постигая красоту инструментов оркестра в величайших симфониях, мы находимся под обаянием бетховенской музыки.  Как не вспомнить стихи Заболоцкого:

В тот самый день, когда твои созвучья

Преодолели сложный мир труда.

Свет пересилил свет, прошла сквозь тучу туча,

Гром двинулся на гром, в звезду вошла звезда.

И яростным охвачен вдохновеньем,

В оркестрах гроз и трепете громов,

Поднялся ты по облачным ступеньям

И прикоснулся к музыке миров. 

Бетховен не остался в прошлом, хотя нас, сегодняшних, с ним разделяют два с половиной века. Он композитор на все времена. И в сегодняшней жизни с ее вершинами и безднами нет ничего такого, чего нет в музыке Бетховена. В ней всё самое дорогое для человека и человечества. Радость, скорбь, страдание, борьба, победа… И безнаказанно приближаться к его музыке нельзя: «это или спасает, если внутренний человек горит, или убивает, если человек слушает уже только из своего удовольствия… Оно свято и бесконечно только до тех пор, пока судит, жжёт, заставляет гореть». «Через борьбу к победе» этот девиз Бетховена актуален и сегодня. Поскольку только путем бесстрашной борьбы и созидательного труда можно добиться счастья и мира на земле.

ЮБИЛЕЙНЫЙ ГОД БЕТХОВЕНА ПЕРВЫМ ОТКРЫЛ Государственный камерный оркестр Армении под руководством Ваана Мартиросяна. В самом начале февраля в Доме камерной музыки состоялся блестящий концерт, прошедший под знаком Бетховена. В нем были задействованы талантливый итальянский дирижер Джанлука Марчиано и швейцарский пианист Жозеф Морис Ведер. В программе Четвертый концерт и Четвертая симфония великого композитора.

 Музыка фортепианного концерта раскрывала трепетную, глубоко человечную сущность искусства гениального художника. Но особый след оставила Четвертая симфония. Трактовка Джанлуки Марчиано подчеркивала в бетховенской музыке то, что для многих менее знакомо. Слушатели привыкли к революционной героике Бетховена и часто не замечают его простодушную веселость, подлинный лиризм и радость, которые буквально излучает музыка. Именно эти качества бетховенского стиля более всего привлекли дирижера. В его трактовке явно берет верх жизнеутверждающая природная сила, столь ярко проявленная в Четвертой симфонии. Сущность его дирижерского почерка это легкость, свобода, раскованность, которые проявляются во всем, даже в характере жестов. Его жест, как у всякого настоящего дирижера, позволяет не только слушать но и «смотреть» музыку. Привлекает и культура оркестрового звучания, когда аккорды берутся мягко, без нажима, а кантилена отличается широтой песенного дыхания.

Особой значимостью были отмечены концерты Национального филармонического оркестра под управлением Эдуарда Топчяна. В рамках фестиваля «Паломничество к Бетховену» в Большом зале им. А. Хачатуряна в течение двух дней прошли два симфонических концерта. В день рождения композитора были исполнены Пятая и Шестая симфонии, а на следующий день прозвучали Первая и Четвертая.

Серьезность такого выбора очевидна: прочтение Бетховена не может быть бледной копией высоких трактовок выдающихся дирижеров современности. Есть записи этих симфоний в исполнении самых ярких дирижеров и прославленных оркестров. Можно, конечно, прослушать эти симфонии, не выходя из дома. Но ведь истинное значение симфонии в ее обращенности к большому кругу людей, к обществу. И восприятие на людях дело совсем иное. И каждый дирижер открывает в музыке, уже хорошо знакомой, какие-то особые, сокровенные свойства, что-то новое в оркестре и в партитуре. Топчян поставил перед собой задачу в диалоге с великой музыкой рассказать о нашем времени, о тревогах наших дней в согласии с бетховенским стилем, искренне разделяя призыв композитора к сплочению и единству, к победе через борьбу, к свету и возрождению, преодолевая мрак. Сигнал надежды дает сама музыка Бетховена. Именно эти чувства с уверенным мастерством реализуют дирижер и его оркестр, исполняя Пятую симфонию.

«СУДЬБА СТУЧИТСЯ В ДВЕРЬ»… Что скрывается за этими словами Бетховена. Его личная судьба? Или судьба его Героя? Четыре звука как четыре сокрушающих удара. Темой судьбы открывается симфония. Во второй части звучат фанфары свободы. Её легионы рвутся в бой. Дух «Марсельезы» витает над полками грядущей победы. В третьей части гром победы, литавры торжества свободы, пришедшие на смену ударам судьбы. И фантастический яркий финал, поражающий воображение. Музыка звучит вдохновенно, с мастерством, буйная стихийная сила бетховенской партитуры несет радость импровизационной свободы. Каждый из оркестрантов делает свое дело сосредоточенно и увлеченно. Все они заодно в понимании своих задач, в поисках красноречивых стилистических контрастов. Контрасты не были лишены остроты противопоставления, сохранялся привычный для этой симфонии напряженный тонус музыкального высказывания. Исполнение отличали естественность и безусловная бетховенская убедительность развития, свобода и раскованность течения музыкальной мысли.

 Символично, что в момент звучания симфонии в зале были слышны шум с митинга на Театральной площади, выкрики митингующих, громкие призывы выступающих ораторов - в точном соответствии с мятежным духом музыки. Но если музыка в зале поражала воображение, наполняя сердца слушателей изумлением и трепетом, то уличная «оратория» вызывала тревогу, вселяла горечь. Ей были неведомы фанфары победы, фанфары торжества. Она отражала горечь поражения.

Следующая «Пасторальная симфония» резко отличается от Пятой. Бетховен, смирившийся с неизлечимым недугом - глухотой здесь не борется с враждебной судьбой, а прославляет великую силу природы, простые радости жизни. Это программное сочинение композитора, и занимает особое место в его творчестве. Симфония эта имеет не только общее название, но и заголовок к каждой части. Резким контрастом является четвертая часть, более драматичная. Она называется «Гроза. Буря». Оркестр замечательно передает картину разбушевавшейся стихии. Эта часть симфонии меня покорила, в отличие от других частей, в чем не вижу вины исполнителей. Просто пасторальная, умиротворенная музыка действует сегодня не лучшим образом, вступает в противоречие с нынешним настроением.

В следующем концерте филармонический оркестр под управлением Эдуарда Топчяна сыграл Первую и Четвертую симфонии Бетховена. Топчян верен себе. Музыку выбирает очень серьезную и трудную. Исполнителей ставит в условия сложные, обязывает думать, преодолевать инертность собственного «материала». Враждебен стереотипам. Слушатели уходили с концерта, благодаря дирижера и его «команду» за свет Бетховена, сигнал надежды.