АРЦАХ - ГОЛОВНАЯ БОЛЬ ДЛЯ ПАШИНЯНА. ДАЖЕ ПОСЛЕ ПОРАЖЕНИЯ

Начатый за счет забвения Арцаха процесс армяно-турецкого примирения является очередным свидетельством того, что Армения закрыла повестку переговорного урегулирования Арцахского вопроса, дабы не разочаровывать Турцию и Азербайджан. Не вызывает сомнений тот факт, что начиная с 1988 года у нашей страны никогда не было столь ничтожного воздействия на развития по арцахскому вопросу, как сегодня.

С ЛЕГКОЙ РУКИ РЕЖИМА АРЦАХ ОТТОРГНУТ ОТ РОДИНЫ, и за тем, что там происходит, мы, к сожалению, лишь наблюдаем с нулевой возможностью влияния. Даже алиевская угроза установить азербайджанский блокпост на дороге Горис-Степанакерт не удостоилась должной реакции.

Периодически заявляющий о мирной повестке Пашинян на самом деле не только не нейтрализовал угрозу войны против Армении, но и своим бездарным правлением в поствоенный период еще больше затянул петлю на шее страны.  Постоянная угроза войны или столкновений, перед которой мы оказались, – провал прежде всего нынешней власти. Правда, мир после прекращения огня в 1994 году всегда был относительным, но в любом случае Армения никогда прежде не воспринималась как провалившееся и не обладающее суверенитетом государство, границы которого неопределенны и неконтролируемы.

Обвинения в адрес власти в связи с поражением, конечно, серьезны, но не следует забывать, что самой большей медвежьей услугой Пашиняна государству стала принесенная им в наш дом война, которую он фактически спровоцировал своими неуравновешенными речами и поведением. Если Пашинян, по его же утверждению, в течение двух с половиной лет вел переговоры о передаче семи территорий в обмен на неопределенный статус Арцаха, почему он не инициировал внутренние дебаты на эту тему, как это сделал когда-то его духовный отец Леон Тер-Петросян? Ведь Никол обещал революционному электорату докладывать народу о любом решении Арцахского вопроса, а Кочаряна и Саргсяна обвинял в скрытности в этом вопросе.

Получается, автором самой постыдной лжи в вопросе Арцаха, причем еще даже до войны, является сам Пашинян. Внушив общественности иллюзию безопасности, называя Алиева «конструктивным и образованным», он сначала убрал вопрос Арцаха из повестки общественных приоритетов, затем вообще отгородился от общества в этом вопросе, в конце пожертвовал частью поверившего ему поколения, а остальными глубоко пренебрег.

Если до войны пашиняновский режим понятия не имел о важности и судьбоносном значении Арцаха, то сегодня Арцах для них - послеоперационное осложнение, инородное тело, которое необходимо окончательно удалить из организма, избавиться от этого бремени, чтобы не ударить в грязь лицом перед «конструктивными партнерами». У них нет ни вектора на этом пути, ни оценки будущего и представления о нем, ни коллективной политической ответственности за попираемые национальные интересы.