ВЫБОРЫ В КОНТЕКСТЕ ГЕОПОЛИТИКИ

Последние события в Грузии ожидаемо развивались в тесной увязке с комплексом политических проблем региона и прежде всего с курсом в отношении Грузии внерегиональных центров силы.

Прежде всего это проблема степени участия и заинтересованности США и ЕС в фактически начавшемся в Грузии процессе смены власти. Ведь не секрет, что в 2003 г., во время революции роз, именно позиция Запада была одним из решающих факторов, способствовавших смене власти в стране. Однако в настоящее время линия США и ЕС не отличалась подобной однозначностью. На начальном этапе предвыборного противостояния она характеризовалась скорее равноудаленностью в отношении власти и оппозиции при одновременном сохранении активных политических контактов с обеими сторонами. При этом примечательно, что американские социологические структуры, проводящие опросы в Грузии, постоянно фиксировали в тот период в общественном мнении лидерство правящей партии, что вызывало недовольство блока Иванишвили.

ПОЗИЦИЯ ЗАПАДА СТАЛА МЕНЯТЬСЯ ПОСЛЕ КРИЗИСА ВОКРУГ ВИДЕОКОМПРОМАТА, когда наметился резкий сдвиг в общественном мнении в пользу оппозиции. Но и здесь, скорее всего, можно говорить о стремлении сдержать Саакашвили от жестких репрессивных мер в отношении оппозиции и грубой фальсификации выборов. При этом основным предметом озабоченности США и ЕС были не столько перспективы победы на выборах той или иной политической силы, сколько опасения относительно возможной дестабилизации в Грузии и способности оппозиционного лидера контролировать массы. Примечательно, что, встречаясь с Бидзиной Иванишвили накануне выборов, посол США в Грузии поинтересовался у него, насколько они управляют ситуацией, а уже после выборов лидер оппозиции, призывая своих сторонников прекратить акции протеста, подчеркнул, мол, "европейцы, американцы очень волнуются".

Пожалуй, в этой проблеме эффективного политического менеджмента кроется и причина слабо выраженной позиции Запада, а также секрет политического долголетия Саакашвили. Ведь несмотря на то что в 2007-2008гг. на Западе и особенно среди европейцев нарастало охлаждение в отношении его режима, это, однако, не привело к решительной поддержке оппозиции в попытках лишить грузинского лидера власти, предпринятых в 2007-2009гг. Более того, реакция послов США и стран ЕС на жесткие действия грузинской полиции в отношении оппозиции была подчеркнуто сдержанной. Объясняется это тем, что до появления на грузинской политической сцене Бидзины Иванишвили ни один из лидеров оппозиции не мог предложить Западу того эффективного контроля над ситуацией в стране, который обеспечивал Саакашвили. В этом плане, похоже, до выборов в отношении подобных возможностей Иванишвили также были сомнения, чем и объяснялась осторожная позиция Запада.

ОДНАКО, КАК УЖЕ ОТМЕЧАЛОСЬ, СИТУАЦИЯ ИЗМЕНИЛАСЬ ПОСЛЕ СКАНДАЛА С КОМПРОМАТОМ. Теперь уже сам Саакашвили стал фактором дестабилизации, и сохранение его безраздельного господства способствовало росту напряженности. Этот момент, по всей видимости, повлиял и на позицию ядра грузинской бюрократии, осознавшей опасность для собственных позиций сохранения режима Саакашвили и потенциал Иванишвили с точки зрения обеспечения внутренней стабильности. Ведь с пусть и оппозиционным, но миллиардером всегда легче договариваться, чем с собственным народом. В сочетании все эти факторы привели к параличу госаппарата и машины фальсификаций в ходе выборов.

В то же время помимо внутренних факторов процессы в Грузии укладываются и в логику геополитических интересов основных центров силы Южного Кавказа. В свое время смена власти в 2003г. была тесно увязана со стратегией администрации Джорджа Буша-младшего по формированию цепочки проамериканских режимов на постсоветском пространстве, прежде всего на стыке геополитических интересов ЕС и России, а также на основных маршрутах поставок энергоносителей в Европу в обход России. При этом данная стратегия была направлена в первую очередь против ЕС, создавая поле конфликтности и препятствуя сближению Европы и Москвы. Грузия Саакашвили в рамках данной стратегии стала ключевым военно-политическим партнером США в регионе. Однако все коренным образом изменилось после 2008 г.

В первую очередь грузинско-российский конфликт отрезвляюще подействовал на позицию Вашингтона и европейцев, продемонстрировав, что курс на безоговорочную поддержку Саакашвили может привести к военному столкновению с Россией. Затем после президентских выборов в США администрация Обамы приняла в отношении значительной части постсоветского пространства (кроме Центральной Азии) политику более "низкого профиля", что сразу же отразилось на отношениях с Грузией. Параллельно стартовала американо-российская "перезагрузка", и на ее фоне, а также в условиях российско-европейского сближения в 2009-2010гг. антироссийская риторика Саакашвили выглядела явным анахронизмом. Примечательно, что за прошедшие 4 года встречи Обамы с Саакашвили, как правило, носили протокольный характер, длились недолго и зачастую проходили на полях различных международных мероприятий.

В ЭТОМ ПЛАНЕ ПОСЛЕДНИЕ СОБЫТИЯ В ГРУЗИИ ВЫГЛЯДЯТ ДОСТАТОЧНО ЛОГИЧНО с точки зрения приведения внутренних грузинских реалий в соответствие с изменившейся ситуацией. В то же время о каких-либо резких сдвигах во внешнеполитической линии Тбилиси пока говорить не приходится. Сам Иванишвили поспешил заявить о приоритетности отношений с США и интеграции с ЕС и НАТО, а также о том, что свой первый зарубежный визит он совершит в Вашингтон. Это в полной мере отражает консенсус, существующий в Грузии относительно внешней политики все 20 лет независимости. Также пока рано говорить о сдвигах в отношениях с Россией, несмотря на позитивные сигналы с обеих сторон. Центральной здесь является проблема Абхазии и Южной Осетии, и очевидно, что грузинский лидер, который пойдет на уступки в этом вопросе, рискует стать политическим трупом, поэтому продвижения по этой линии пока не предвидится.

В то же время сдвиги в Грузии открывают поле для маневра в плане общего снижения градуса напряженности на российском направлении, а также создают потенциал для восстановления отношений с Россией в торгово-экономической сфере, деградирующих с 2006 г. О стремлении к последнему уже заявил Иванишвили, и такой вариант несомненно пойдет на пользу грузинской экономике в условиях кризиса. В целом же от потенциального снижения конфликтности в грузинско-российских отношениях скорее выиграют европейцы, заинтересованные в ликвидации подобных проблемных узлов между ЕС и Россией, что будет способствовать взаимному сближению и в конечном счете возможному разделу сфер влияния на постсоветском пространстве на основе компромисса. В этих условиях сдвиги в Грузии вполне укладываются в логику этих тенденций, и, думается, не случайно, что одним из первых о готовности работать с правительством Грузии, которое будет сформировано по итогам голосования, заявил МИД Франции.