"СТАРЫЙ ЕРЕВАН" НЕ ИМЕЕТ АЛЬТЕРНАТИВЫ

В задачах общественного движения в поддержку сохранения архитектурно-исторического наследия Еревана XIX - начала XX вв., как известно, отдельным требованием стоял вопрос о сохранении квартала между улицами Абовяна, Павстоса Бюзанда, Езника Кохбаци и Арами, хотя, принимая во внимание активные действия властей в противоположном направлении, он казался неосуществимым. И вот вдруг нежданно-негаданно предложение сохранить памятники архитектуры этого периода получило государственный резонанс, и, когда городские власти вынесли решение о реализации проекта "Старый Ереван", представилось возможным чрезвычайно медленно, но, предположительно, реально сделать важный шаг по улучшению эстетического климата Еревана в сфере сохранения исторических зданий. Программа "Старого Еревана" – это не только архитектурно-градостроительная работа, но и надежда, что ее результат косвенно будет способствовать формированию этического, гуманного мировоззрения в отношении к объектам культурного наследия города.

Однако, безусловно, самым важным обоснованием необходимости осуществления проекта "Старого Еревана" является то, что будут спасены существующие ныне на территории Главного проспекта памятники истории и культуры. В противном случае нельзя исключать разрушение, предусмотренное программой Главного проспекта, начатой в советское время от Конда в направлении к улице Абовяна.

К сожалению, промедление работ значительно усложнило поставленные перед проектом "Старый Ереван" проблемы в связи с новой ситуацией, когда малоэтажную историческую застройку с двух продольных сторон обступила высотная новостройка. Поэтому, если несколько лет назад все сводилось к комплексу задач по реставрации памятников и благоустройству территории, сегодня требуется инновационный подход, результат которого должен выразиться не только в создании организованной архитектурно-исторической среды, но и в удержании активного эмоционального влияния самой исторической застройки.

Кроме того, учитывая очевидно плачевное состояние демонтированных ранее памятников истории и культуры, авторы проекта ввели в программу благородную идею их использования. Однако эта идея дала повод некоторым оппонентам заговорить о методе переноса памятников, пытаясь этой дезинформацией выявить уязвимые позиции в проекте, по всей вероятности, провоцируя его закрытие.

Теперь о вопросе переноса памятников в целом, вне проекта "Старый Ереван", и о том, что "было бы лучше, если бы представляющие ценность здания, маленькие дома оставались в соседстве с элитарными постройками, но чтобы их не переносили". Относительно благоприятного состояния небольшого двухэтажного объема, зажатого высотками, можно поспорить, но, если говорить о самой специфике переноса зданий, дискуссия неуместна. Действительно, памятник должен существовать в той среде и именно в том месте, на котором его построили. Лишь при таких обстоятельствах сохраняются все его ценностные категории и самое главное – историко-мемориальные.

Однако не следует забывать, что ситуация с историко-культурным наследием Еревана давно вышла из-под контроля и, чтобы как-то ее упорядочить, ссылаться на вторую часть параграфа из закона о сохранении памятников, когда первая часть ее грубо нарушена, не имеет практического смысла: по списку из 14 объектов 7 уже разрушены (демонтированы), при этом без какого-либо градостроительного обоснования, которое может относиться только к дому N26 на улице Павстоса Бюзанда. Улица Теряна продолжается далее к домам NN11-13, которые выступают за пределы красной линии новой трассы на 4 м, но, наверное, еще хуже то, что противостоящая новостройка поставлена с грубыми нарушениями и выпирает за красную линию до 6 м, сильно сужая улицу, не говоря уже о беспощадной затененности фасада старого здания. Конечно, этот вопрос следовало бы решать, и тогда большие размеры рядового объекта уступили бы место истинной красоте, заключенной в небольшом объеме доходного дома Африкянов. Но мы пока не достигли уровня культуры цивилизованного государства и имеем то мировоззрение, которое имеем, и его жертвой на сей раз окажется дом на улице Теряна NN11-13.

Думается, следует напомнить также, что после публикации реестра памятников Еревана в 2004 году в защиту исторического наследия города выступила общественность – с требованиями, просьбами и предупреждениями. Но голос не был услышан, может, потому, что тогда он исходил от небольшой части ереванского населения, может, потому, что профессиональные круги безучастно стояли в стороне. Но ведь, если бы в аналогичной нынешней трактовке вопрос о недопустимости переноса зданий авторитетно был бы поставлен в качестве требования восемь лет назад перед той инстанцией, которая могла запретить подобные действия, возможно, многие памятники и из самого государственного списка, и отверженные государственным списком стояли бы на своих местах. И ереванцы бы радовались, гуляя по своим любимым улицам, окруженные собственной исторической памятью.

Если же говорить о применении термина "перенос памятников" в отношении проекта "Старый Ереван", смысл далеко не однозначен, поскольку здесь должно присутствовать понятие "восстановление утраченных памятников". Ведь объективно речь идет не о памятниках, которые пытаются разобрать с целью сбора их на территории нового проекта, а об уже давно демонтированных, потерянных для города зданиях, т.е., вульгарно выражаясь, о где-то брошенных и прозябающих камнях. Ведущая мотивация предложения основана на стремлении вернуть достоинство и реанимировать потухшую жизнь архитектурным ценностям.

Хотя вопрос представляется вполне очевидным, предлагаем разобраться в ситуации в контексте дилеммы – возрождать ли, вообще говоря, демонтированные памятники или бросить их на произвол судьбы и более никогда о них не вспоминать? Допустим, мы категорически против их восстановления или же, сохраняя терминологию оппонентов, переноса, но тогда что их ожидает? Оптимистично допустим также, что некоторые из них когда-то и где-то используют. Когда – неизвестно, однако большее беспокойство вызывает даже не то, сколько камни выдержат, а то, где и как их могут собрать? По одному зданию, в соседстве с чуждыми ему новостройками, с использованием порочной методики "сохранения" в виде одной стены главного фасада, прикрепленного к новой многоэтажке? Или для их сбора найдется какой-то участок с искусственно созданной исторической атмосферой, вне городской территории и подальше от ереванцев, но "удачно" рассчитанный для туристического маршрута? Такой подход противоречит единодушно нравственной идее реконструкции квартала Главного проспекта, целью которой является организация комфортабельного пространства для ереванцев, способного восстановить психологическое равновесие, утраченное в результате интенсивного видоизменения исторической городской среды.

Поэтому давайте объективно согласимся, что исключительно для демонтированных памятников идеальным вариантом является их общее совместное восстановление в имманентном для них, уже существующем историческом пространстве, в котором своими стилевыми, композиционными, масштабными особенностями они могут поддерживать друг друга собственной архитектурной близостью и однородностью.

Вторую задачу предлагаем в ракурсе организации общей застройки проектируемого квартала. По всем аспектам здесь обязательно стоит проблема создания законченного образа архитектурно-градостроительной структуры, и в первую очередь к этому ведет восстановление целостности периметральной застройки (размещение зданий вдоль красной линии по всему периметру границ квартала). Последнего требует одновременно исторический фактор, обоснованный характером квартальной застройки XIX - начала XX вв.

Все возможные варианты архитектурных решений следующие: 1) введение в промежутки между существующими зданиями так называемого новодела (новых объектов, имитирующих в данном случае соответствующие архитектурные стили); 2) строительство современных объектов; 3) внедрение малых архитектурных форм в том или ином стиле; 4) предложенное программой "Старого Еревана" использование конкретных архитектурных памятников данной эпохи.

Попробуем в рамках элементарных умозаключений разобраться в ситуации методом исключения. Так, в варианте новодела мы имеем бесспорную имитацию, которая бесцеремонно снизит качество и подорвет авторитет истинной исторической застройки в целом. Последнему будет способствовать и второй вариант, который значительно хуже, поскольку одновременно ослабит единство архитектурного стиля и, фрагментарно перекликаясь с формами соседствующей высотной застройки, безоговорочно подчинится навязанному окружению. Малые архитектурные формы, каковы бы они ни были (ворота, декоративные стенки, беседки, перголы, мостики), вписываясь в свободное пространство, никогда не смогут обеспечить архитектурно-эмоционального усиления квартала, противодействующего примыкающей многоэтажности. Отсюда вытекает не только логичное, но и профессионально обоснованное резюме, что для организации образцовой периметральной застройки из всех возможных благоразумно остановиться на последнем варианте, который более всего соответствует поставленным задачам.

Таким образом, две очень важные, первостепенные для города задачи, связанные с сохранением наследия XIX - начала XX вв., могут быть рационально решены при использовании в программе "Старого Еревана" методики восстановления утраченных памятников (или их переноса). Кроме упомянутых задач, в целом проект содержит ряд инновационных приемов, особенно привлекательных тем, что во всех позициях, связанных с модернизацией территории, находит выражение национальная традиция – в непосредственной преемственности архитектурных образов или символической ассоциации со структурой ереванского жилища. В благоустройстве территории серьезное внимание уделено всем видам озеленения, включая горизонтальное, вертикальное и крыши, при этом трогательно возрождение традиционных способов с использованием местных растений (например, винограда).

В качестве постскриптума. Наверное, было бы целесообразно пожелать, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, подождать и собственными глазами на проектной стадии увидеть будущий облик квартала, когда макет и другие составляющие проекта "Старый Ереван" будут выставлены на всеобщее обозрение.