ЧЕЛОВЕК, ИЗВЕСТНЫЙ ВСЕМ

В Доме камерной музыки прошла презентация книги Риммы ДЕМИРЧЯН "Память". Такого рода мемуары обычно просто перелистывают, но только не эти. Возможно, потому, что это не сухое научное исследование и не восхищенный панегирик любящей супруги, а живой рассказ умного, грамотного в широком смысле этого слова человека.

- Римма Агасиевна, что побудило вас взяться за написание этой книги?

- Карен Демирчян сам намеревался писать мемуары. Это был бы основательный, капитальный труд, охватывающий, по его же словам, не только 70-80-е годы, но и предыдущий период, начиная с послевоенного времени. К сожалению, он не успел этого сделать. И уже одно это возлагало на меня определенные обязательства - пусть и не в таком масштабе и не с такой глубиной. Со временем я поняла, что при всем уважении и любви большинства армян к памяти Карена о нем знают очень мало. Власть сама по себе, а советская власть в особенности - система закрытая. Рассмотрение вопросов на заседаниях Политбюро происходило в обстановке абсолютной секретности. Тогдашние каноны поведения партийного руководителя республики тоже диктовали закрытость. Этому же способствовали и личные качества Карена, который не любил саморекламы, дешевого популизма, поэтому многое оставалось "за кадром". Если бы не работа, проделанная сотрудниками музея Карена Демирчяна, представления о нем в обществе ограничились бы рамками "метро, СКК, аэропорт"... Хорошо, конечно, но это лишь видимые части айсберга. Деятельность его была шире, глубже, значительнее.

Моей задачей было восполнить этот пробел хотя бы частично. Надо было затронуть и некоторые важные исторические вопросы, которые оказались не так поняты, например, карабахскую проблему. Кроме широко растиражированного, ничего обидного в себе не содержащего выражения "Карабах не у меня в кармане, чтобы дать вам", а также абсурдного утверждения, что он, якобы, был не с народом, об этом ничего не говорится. Между тем его реальные заслуги в карабахском вопросе очень велики. И теперь, с выходом книги, уже нельзя будет ссылаться на то, что, дескать, не знали и потому нередко искажали. Рано или поздно историки повернутся лицом к этому периоду, и у них возникнут вопросы, на которые они не найдут ответа. И, как всегда, будут рождаться новые домыслы. Все это укрепило меня в решении писать книгу, ведь есть то, что знаю только я, то, что могу сказать и донести только я. И мне не хотелось бы унести все это с собой.

- Какие трудности вы испытывали в ходе работы?

- Меня беспокоили два вопроса. Первый - смогу ли я при отсутствии опыта создать нечто стоящее. Вторым был вопрос объективности. Мемуары сами по себе жанр субъективный, особенно когда разговор идет о близком, дорогом человеке. Смогу ли я сделать это беспристрастно, не обвинят ли меня завтра в необъективности - превозносит, мол, своего супруга? Кто поверит? В тех, кто знал его, общался, сомневаться не приходилось, но ведь это пишется и для будущих поколений. Поэтому главным был принцип: ничего не преувеличивать и ничего не преуменьшать, а писать лишь то, что было. Я использовала материалы архивов и партархива, постановления, документы, высказывания политических деятелей, воспоминания современников, то, что он лично мне говорил. И, конечно, записи самого Карена. Он записывал для будущего, для своих мемуаров наспех пришедшие в голову мысли.

Такую работу мог бы выполнить любой добросовестный, объективный историк - изучил бы архивы и написал бы - кто есть кто, что есть что. Моя же задача была шире - донести до поколений живой, "говорящий" образ Карена. Поэтому я позволила себе обратиться к различным жизненным эпизодам, рассказам, случаям, высказываниям, вплоть до его юмора. Человек проявляется в деталях, и эти на первый взгляд мелочи на самом деле больше характеризуют личность, нежели заранее продуманные доклады, выступления. Усиливают они и достоверность. И если в первом случае я говорила суховатым языком фактов, то во втором позволила себе более вольное изложение, близкое к стилю эссе. Сочетание этих двух подходов и создало своеобразный жанр, который я для себя назвала художественной документалистикой.

- Откуда именно это название - "Память"?

- У Антуана де Сент-Экзюпери, одного из самых любимых моих писателей, среди многих крылатых мыслей есть и такая: "То, что придает смысл жизни, придает смысл и смерти". Я позволила себе применительно к Карену Демирчяну слегка перефразировать эту мысль: "То, что придает смысл жизни, придает смысл и памяти". Если вы заметили, повествование начинается словом "Память" на обложке и последнее слово тоже "Память". Такое обрамление не случайно. Жизнь человека состоит из двух основных фаз - прожитые годы, которые мы называем жизнью земной, и память о нем. Человек удостаивается той памяти, которую он заслужил прожитыми годами. Я пошла от обратного, от памяти к истокам и дальше по жизненному пути Карена Демирчяна. Мне хотелось показать, почему память о нем светлая, незапятнанная, почему она смогла пройти испытание временем. Мне хотелось также показать, что армянский народ в лице Карена Демирчяна не сотворил себе кумира или мессию, как об этом писали в прессе. Он просто воздал ему должное, оценил заслуги, которые Карен имел перед своим народом, перед историей.

- Если бы пришлось писать книгу заново, вы бы что-нибудь изменили в ней?

- Вопрос "в чем феномен Карена?" продолжал беспокоить меня и после выхода книги. Я определила его в книге как феномен гармоничного слияния деловой и человеческой ипостасей. Сейчас непременно добавила бы, что он был новатором-реформатором. До сих пор в полной мере не оценено постановление номер 300, а ведь это была всеобъемлющая программа, концепция, предусматривающая коренной перелом во всех сферах народного хозяйства, документ, определивший новое лицо республики. Карен был убежден в необходимости развивать маломатериалоемкие, малоэнергоемкие, наукоемкие, требующие квалифицированного труда, экологически безопасные направления, такие как точное машиностроение, радиоэлектроника, легкая промышленность, информационные технологии и т.д. А поскольку концепция также комплексно, как задумывалась, претворялась в жизнь, эти направления стали широко развиваться в республике. Этот смелый новаторский шаг дал возможность Армении развиваться в соответствии со своими возможностями и потребностями времени. Инфраструктура Армении была признана одной из лучших в Союзе, а сама она превратилась в середине 80-х годов в индустриальную агропромышленную республику. Разработка этой программы явилась результатом тяжелой, кропотливой, ответственной работы многих и многих коллективов. Но идея принадлежала Карену.

- Сколько времени заняла работа над книгой?

- Три года, но с большими перерывами, приходилось переживать все заново, и от этого мне становилось плохо. Я была очень требовательна к каждому слову, много раз переписывала. А поняла, что добилась своего, когда одна из читательниц сказала: "Читаешь - вроде все очень просто, а на самом деле далеко не просто". Я писала на русском. На армянский язык "Память" перевела Лилик Мартиросян, сестра ближайшего друга Карена, она знала его еще со школьных лет. Во время работы над книгой я использовала очень интересные, говорящие о многом воспоминания современников Карена, статьи которых вошли в двухтомник "Капли из большого моря". Этот двухтомник целиком состоит из авторских статей. Одни приносили свои воспоминания сами, к другим, но уже позже, обратилась я. Первый том вышел в 2002 году, к 70-летию Карена, второй - в 2007-м, к его 75-летию.

- Не думаете издать "спешные мысли", о которых упомянули?

- Записи Карена - это несколько общих тетрадей, сделанные очень спешно, иногда они так и озаглавлены - "Спешные" или "Неотредактированные мысли". Они носят фрагментарный характер, но в них очень много интересного. Это сложный исторический материал, требующий серьезного беспристрастного изучения. Все это надо посмотреть, продумать, проанализировать и издать. Если, конечно, успею. Есть и четыре небольших блокнота под названием "Карабахские события". Там размашистым почерком зафиксированы в деталях, как при хронометраже, все события, происходившие с февраля 1988г. до его ухода с поста первого секретаря. Есть также очень интересный материал о транспортном строительстве. Словом, печатать есть что, было бы здоровье и время.