ПРОЩАЛЬНЫЙ ПОКЛОН

"Нет таких добрых дел, за которыми бы не следовала расплата, - эти слова, с горьким юмором сказанные незадолго до своей смерти Тиграном Левоняном, очевидно, мог бы повторить и дирижер Арам Карабекян. Конечно, никто не ведает, когда и вследствие чего оборвется его жизнь на этой земле. И все же, думая о преждевременном уходе из жизни Карабекяна, невольно возвращаешься мыслями к событиям не столь отдаленным.

СМЕРТЬ, ОСВЕЩАЮЩУЮ ИСТИНОЙ ЗЕМНОЙ ПУТЬ И ИНУЮ ЖИЗНЬ, Арам Карабекян, казалось, пережил еще на земле, с момента, когда он узнал, что большинство артистов его оркестра, которому он был глубоко предан и с которым он пережил лучшие мгновения своей жизни, отказывается с ним работать. Для него - человека ранимого, тонкого - это означало собственный уход из коллектива, и он подал заявление об отставке, несмотря на то что министр культуры Асмик Погосян в течение нескольких месяцев всячески пыталась удержать его, не подписывая это прошение. Этому уникальному человеку было присуще удивительное чувство собственного достоинства.

Горько осознавать, что необыкновенный в творческих и человеческих проявлениях, заражающий фантастической энергией все вокруг, прославленный дирижер, сверкнув ослепительным светом, вдруг погас. Свою миссию - служение святая святых - музыке Арам Карабекян нес осознанно и радостно. Он было распят музыкой, тонко чувствовал ту грань, за которой рождается и утверждается совершенство стиля, расцветает светлая улыбка искусства.

На гастроли в Армению он приехал в самом начале 90-х годов, когда вся страна переживала тяжелейший кризис. По всей вероятности, именно тогда в нем созрело желание перебраться из Бостона, где замечательно складывалась его дирижерская карьера (у него был свой оркестр, с которым он весьма успешно выступал в Америке и за ее пределами), в Армению. И это он осуществил спустя несколько лет, словно ему предстояло выстрадать великую истину: личность способна утвердить и защитить свою суверенность, лишь следуя примеру Антея - припадая к родной земле и духовной основе своего народа.

Кто знает, какая буря бушевала в его душе, когда он вынужденно покинул Национальный камерный оркестр, с которым прошел удивительный путь поисков и побед, с какой болью он уходил из оркестра! Арам Карабекян находился в расцвете творческих сил и всегда волновался массой интересных замыслов. Он мечтал осуществить с оркестром записи многих произведений западноевропейской и армянской классики, надеялся, что современные армянские композиторы, со многими из которых его связывала творческая дружба, подарят ему радость открытия новых партитур, что ему доведется осуществить премьеры сочинений тех авторов, чьи имена пока еще неизвестны, продирижировать концертами цикла "Из истории армянской музыки".

СКОЛЬКО СУМРАЧНЫХ СТРОК МОЖНО НАПИСАТЬ по поводу не до конца состоявшихся творческих судеб! Художественный мир полон отставных кумиров. Если всерьез задуматься о том, что утратила наша культура за прошедшие четверть века, где допущены компромиссы - человеческие, художественные, то, безусловно, список окажется весомым.

Напомним, что, когда Карабекян в 1997 году приступил к работе, два камерных оркестра - Государственный камерный ансамбль и Ереванский камерный оркестр были объединены по объективным причинам: Государственный камерный ансамбль остался без своего художественного руководителя - Рубена Агароняна, возглавившего в Москве Квартет им. Бородина. А жизнь оркестра под руководством Э.Хачатуряна едва теплилась. Многие артисты покидали страну, оставшись без средств. Безусловно, только благодаря усилиям Карабекяна были созданы условия для новой полноценной жизни оркестра.

Возглавив оркестр в самое тяжелое для республики время, Карабекян вошел в нашу концертную жизнь как яркий, самобытный талант. Лучшие черты дарования артиста - эрудиция, масштабность концепций, вдохновенность исполнения. Как верно отметил критик Boston Clobe Ричард Дайер, "Арам Карабекян знает, как воодушевить оркестр так, чтобы получить от него то, чего он хочет". Маэстро не раз удостаивался наград и призов за лучшее исполнение сложнейших программ за рубежом. Не обошли его вниманием и на исторической родине. Так, за вклад в культурную жизнь республики ему была вручена медаль Мовсеса Хоренаци. За время его руководства Национальный камерный оркестр дал множество концертов не только в Ереване, но и в регионах республики, осуществляя широкомасштабную программу, в которой особое место уделялось сочинениям современных армянских авторов, пропаганда творчества которых всегда актуальна. Очень важным фактором являлось исполнение произведений, основанных на синтезе камерного оркестра и народных инструментов (дудук, зурна, шви, кяманча).

Надо ли было так легко расставаться с человеком, усилиями которого все это создавалось? Ведь только за 12 лет работы с оркестром он организовал десятки гастролей за рубежом, во время которых коллектив удостаивался высоких похвал самых компетентных специалистов. Неоднократно проходили гастроли оркестра в США - Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Фрезно, Нью-Йорке. Судя по прессе, армянские артисты с воодушевлением были приняты в Германии, Лондоне и Женеве, на фестивале в Кентербери, Кипре, в Греции, Ливане, Москве, Санкт-Петербурге, Объединенных Арабских Эмиратах.

Оркестровая дисциплина, рельефность и вместе с тем артистичность выполнения замыслов, а также высокая культура звучания были отличительными чертами оркестра, руководимого Карабекяном, выдвинувших его в число лучших камерных оркестров. Не случайно мастерство коллектива было признано Конгрессом США, а концерты оркестра транслировались по CNN Special. Это ли не признание?

ИТОГОМ ВСЕГО ЭТОГО - ИСКОВЕРКАННАЯ ТВОРЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ, глухая боль. На наших глазах уничтожили то, что было создано непомерными усилиями. Все по принципу "наоборот", все бессмысленно. Как во сне, где неясно откуда ползет темное давление и овладевает волей. Только полной атрофией воли можно объяснить тогдашнее поведение оркестра.

О том, что обвинения против дирижера были построены на песке, спровоцированы со стороны, видно и невооруженным глазом. Его обвиняли в излишней требовательности, в диктаторстве. Оказывается, и требование пройти аттестацию было результатом его самодурства. Создается ощущение, что оркестранты не имеют ни малейшего представления о том, какие требования предъявляются к артистам в других оркестрах, например в Мариинском, в каком жестком нечеловеческом режиме они работают (по 12-20 часов). Доводы же наших оркестрантов не только не убеждают, но у всякого, знающего Карабекяна, вызывают улыбку. Но улыбка, как говорится, замирает на устах, когда видишь, что весь этот бред, лишенный здравого смысла, легко берется в расчет, не раз приводивший к обеднению культуры. Стоило бы задуматься о феномене оркестра, приобретшего репутацию одного из лучших музыкальных коллективов. Если в эти тяжелые в экономическом отношении годы оркестр внутренне устоял и избежал повального обезличивания, работал в полную силу, давал концерты, где профессиональный уровень, музыкальная культура, развитие достижений предшественников и своего почерка не оставляло сомнений - разве все это надо было разрушать? А то, что против Карабекяна оказалось большинство - это еще мало о чем говорит. К сожалению, известно, что в плохом деле у нас легче объединяются, чем в хорошем.

Если бы мы умели извлекать уроки из прошлого, многое могло бы сложиться иначе... Могли ли мы подумать, что, приветствуя приход Карабекяна на поприще, которому он так преданно служил, нам выпадет тяжелая судьба говорить эти горькие слова прощания?