УСТАЛ ЖИТЬ В КОНФЛИКТЕ С СУДЬБОЙ

Утро 9 апреля 2004 года не предвещало ничего тревожного. Тем более трагичного. Обычный рабочий день для всех, кто работал в редакции популярного в республике еженедельника "Урарту" – детища Иосифа Вердияна, золотого пера армянской журналистики. За короткое время еженедельник занял на газетном рынке свою достойную нишу – нишу интеллигентного читателя. Впрочем, как средство массовой информации, публикующее на своих страницах злободневные и актуальные статьи армянской реальности того периода, еженедельник "Урарту" был читаем и в среде политических и государственных деятелей Армении.

Лидеры некоторых политических партий, желая переподчинить себе "Урарту", предлагали его главному редактору и учредителю немалые деньги. Однако для Иосифа Вердияна ценнее денег были его творческая свобода и независимый статус газеты. Выше этого он считал лишь семью.

В ТОТ ДЕНЬ, 9 АПРЕЛЯ 2004 ГОДА, ОН, КАК ВСЕГДА, ПРЕБЫВАЛ В ЖУРНАЛИСТСКИХ ПОИСКАХ. С новым ответсеком обсуждались некоторые изменения в информационной политике газеты. Мне он предложил открыть вторую спортивную страницу и посвятить ее шахматам. К слову, в шахматы Иосиф Семенович играл очень даже прилично, хорошо разбирался во многих тонкостях игры. Отсюда и его яркие, запоминающиеся интервью с чемпионами мира Анатолием Карповым и Гарри Каспаровым.

Мы были с ним соседями по кварталу и обычно возвращались домой вместе. В тот день он решил задержаться в редакции: сотрудникам сказал, что поработает еще часок. Через неполный час вскочил со стула от неожиданной боли в груди и... упал, сраженный недугом, который уже несколько лет пристроился в его широком, благородном сердце.

Иосиф, сын Семена из славного рода Вердиянов (он любил шутить, говоря, что и великий композитор Джузеппе Верди из их рода, просто в жизненной суматохе потерял армянское окончание фамилии), родился в Кировабаде (ныне Гянджа, бывший Гандзак – столица северного Арцаха) – городе, который дал миру многих славных сыновей и в котором пока еще все было навеяно стариной: поэзией Низами, Месхети и Давтака, златословием баснописца и правоведа Мхитара Гоша, историческими повествованиями Киракоса Гандзакеци и знаменитыми лекциями по естественным наукам средневековья Ованеса Саркавага, учеными трудами Давида Алавка и Григора Токавера.

Среднюю школу Иосиф окончил на отлично. Вузовских знаний набирался на филфаке Ереванского государственного института русского и иностранных языков имени Брюсова. Затем в аспирантуре знаменитого на весь СССР МГУ, где и стал кандидатом исторических наук.

ТРУДОВУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОН НАЧАЛ ПОМОЩНИКОМ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ГОСТЕЛЕРАДИО АРМЕНИИ. Затем пять лет журналистской деятельности в газете "Коммунист" (предтеча "Голоса Армении") – заведующим отделом пропаганды, а в начале 80-х – в Арменпресс. С 1983 года он собственный корреспондент ряда московских газет: "Советской культуры", "Труда", "Московских новостей", "Литературной газеты", "Общей газеты" и "Новой газеты". С двумя последними он сотрудничал уже в постсоветское время. Интересная деталь творческой биографии: главный редактор "Новой газеты", прежде чем подписать с ним трудовой договор, устроил Иосифу своеобразный экзамен. Называл предполагаемую тему статьи, и Вердиян тут же придумывал к ним заглавия, на что у него был особый талант. После нескольких остроумных, философских заголовков пораженный руководитель "НГ" протянул Иосифу ручку со словами: сам выводи цифру своего оклада.

Как творческая личность, он был "совой" – работал в основном ночью. Вечерами любил гулять по городу, часто на пару с Зорием Балаяном или Джоном Киракосяном, живущими неподалеку. Это были не просто прогулки, так сказать, вечерний моцион. Даже в это время он работал. Благодаря своей наблюдательности нередко возвращался домой с идеями в голове – для нового рассказа или новой статьи. Он умел подавать обыкновенный, словно бы малозначащий факт с самой неожиданной стороны, сопровождая его такими нюансами и оборотами речи с философским подтекстом, что зачастую его сочинения нельзя было читать, не прибегая к помощи дополнительной литературы.

Писал он легко и как одержимый. В порыве вдохновения слова сами изливались яростным потоком. Он и редактировал быстро и качественно, порой заменяя в тексте всего пару слов, и статья сразу расцветала.

Вспоминая Вердияна на страницах своей "Элитарной газеты", Нелли Саакян призналась: "Только теперь я полностью осознаю, как мне будет не хватать Иосифа с его вечным интересом к жизни, к чтению, с его не авторитарной манерой ведения газеты, с его глубокой благодарностью судьбе за то, что соединила "Урарту" с "Элитарной газетой". Есть ведь смеси гремучие, а есть удачные. Да и просто по-человечески жаль, что ушел человек совсем еще не старый, а внешне так и вовсе моложавый и красивый. Симметрия черт его лица была удивительной и, как всякая симметрия (синоним лада), действовала неотразимо. А сколько еще он мог сделать и как насыщенно и мудро провести старость! Но человек предполагает, а судьба располагает. И расположения ее часто горючи".

ИОСИФ ВЕРДИЯН БЫЛ ЛАУРЕАТОМ ПРЕМИИ СОЮЗА ЖУРНАЛИСТОВ АРМЕНИИ "ЗОЛОТОЕ ПЕРО" (в 1977 году), лауреатом премии "Вопреки-2002" имени Ларисы Юдиной. В 1988 году в издательстве "Советакан грох" вышел его сборник "До востребования: очерки, рассказы". Его несколько рассказов вошли в учебники русского языка, но огромный пласт его сочинений все еще не знаком подрастающему поколению армян, тех, кто в ладах с русской словесностью. А ведь благодаря сыну Иосифа Баграту были собраны, а в московской редакции "Новой газеты" отредактированы и подготовлены для печати все его произведения. Оставалась малость – найти мецената, пожелавшего издать его. Срок этой малости уже десять лет. Неужели и впрямь оскудела земля армянская на Манташевых?

Свое последнее сочинение он озаглавил как реквием: "Я устал быть армянином", - в котором признался, что "устал жить в конфликте с судьбой". Сердце и не выдержало.

Каков человек – такова его память, говорил Иосиф. И замечал еще: "Не исключена и обратная связь. Какова память – таков и человек". Уже ровно 10 лет, как нет среди нас Иосифа Семеновича Вердияна. Но память о нашем друге и наставнике – мудрая. И будет такой всегда. Ибо есть что перечитывать.