...ЛИШЬ СОБСТВЕННОЙ ТРУСОСТИ НАДО БОЯТЬСЯ

"Не бойтесь врагов - они могут только убить вас. Не бойтесь друзей - они могут только предать вас. Бойтесь равнодушных - это с их молчаливого согласия случаются все предательства и убийства на земле", - заметил когда-то Бруно Ясенский. А Антон Павлович Чехов призывал по капле вытравлять из себя раба... На этих двух постулатах строится новый спектакль "Случай в метро", который на сцене Национального академического театра им. Г. Сундукяна поставил молодой режиссер Давид Арутюнян.

СОРОК ПЯТЬ ЛЕТ НАЗАД ПО ПЬЕСЕ НИКОЛАСА БАЕРА "ИНЦИДЕНТ" режиссер Лари Пирс создал настоящий киношедевр - о безразличии, трусости, отсутствии чувства собственного достоинства, о том, что слаб человек, вплоть до подлости. Обличающее, правдивое, но вместе с тем очень неприятное и жесткое кино. За очень короткое время римейк голливудского фильма 1967 года возникает на отечественной сцене уже второй раз. В позапрошлом году под названием "Крысы" он появился на сцене Гюмрийского драматического театра им. В. Аджемяна, и тоже в постановке молодого режиссера Людвига Арутюняна. Спектакль был на ура! принят публикой и удостоился премий. Теперь вот Давид Арутюнян решил поведать о "Случае в метро" с главной театральной площадки страны.

Почему молодых потянуло на "Случай в метро"? Может быть, потому, что призыв "Бойтесь равнодушных!" обрел сегодня свое окончательное визуальное, эмблемное таки воплощение? На смену человеку, смотрящему мимо, пришел человек, самозабвенно вперившийся в свой телефончик. А там хоть трава не расти!

Кстати, единственное, что связывает два абсолютно разных спектакля, аджемяновский и сундукяновский, - это общность двухъярусной декорации установки. Люди, наблюдающие жизнь "сверху", проживающие ее на бегу, не заглядывая вглубь, авось пронесет. Но больно много скопилось там, наверху, всего того, о чем пишут газеты, но о чем не хотелось бы знать, - безработные, наркоманы, люди без дела. Хостел! Как он возник? Как наказание за все попытки отгородиться. Бродим по жизни, как призраки, ни о чем понятия не имеем, ни за что не отвечаем. Не реагируем. И это не какой-то исключительный случай, это модель всей теперешней жизни.

Два зарвавшихся отморозка, с одной стороны, и кучка разрозненных обывателей, обремененных своими делами и заботами - с другой, в полупустом вагоне метро, едущем к последней станции. Что их может связывать? Ничего, кроме ограниченного пространства, из которого нет выхода. Раздражитель в виде двух уродов, вся власть которых в наглости, физической силе и безнаказанности, и молчаливое раздражение перепуганных пассажиров. Перед зрителем, как в калейдоскопе, проплывают все нюансы человеческой психики - от робкого возмущения и бессильной ярости, до низменной трусости и гаденького предательства: ведь чувство самосохранения, инстинкт, заложенный самой природой, в очередной раз берет верх, заглушая звуки хемингуэйевского колокола, который звонит по всем нам.

"СЛУЧАЙ В МЕТРО" НА СЦЕНЕ НАЦИОНАЛЬНОГО АКАДЕМИЧЕСКОГО - спектакль эпохальный по определению. Хотя бы потому, что кроме мастеров в лице Джульетты Бабаян и заслуженного артиста РА Размика Хосроева, пришедшим поддержать молодых коллег, весь исполнительский состав спектакля - новое поколение актеров главного театра страны. И, хотя зритель успел узнать и полюбить их благодаря телеэкрану, в театре они достаточно долго находились на вторых ролях. А тут взрослые и руководящие отважно решили: баста! И пустили на сцену свежую, молодую струю бурным потоком. Кстати, формат спектакля - полтора часа сценического времени - тоже инновация для тяжелоформатной во всех смыслах академической сцены.

Но дело не в том, что Давид Арутюнян взялся за спринтерский рекорд. Его спектакль вовсе не дайджест для торопливых прохожих или школьников, которым нужно рассказать знаменитый сюжет, да поживее, но концептуальная и острая сегодняшняя версия. Важно не то, сколько молодой режиссер отсекает, а то, сколько оставляет, чтобы дать возможность актерам сыграть свои роли эффектно, сильно и жестко. Чтобы история била наотмашь, и не темой своей, а качеством энергии.

Инцидент в метро играют в узком пространстве вагона, организованным художником Кареном Григоряном. В этом пространстве у каждого свое кресло-место, на котором они сидят, зажатые и напряженные. И вроде бы можно выпрямиться во весь рост, но пассажиры почему-то предпочитают сгибаться, вбирать голову в плечи, кособочиться и искажаться - воплощенное искажение человеческих нравов. Каждый старается прошмыгнуть, пересесть подальше от глумливых хамов, устроивших в вагоне потеху. Но они зажаты в тиски, и чаша унижения никого не минет. Постепенно, по мере развития истории, все вовлекаются в круг "шуток" двух подонков. Хотя вообще-то здесь не до шуток...

Оставаясь рациональной режиссерской затеей, "Случай в метро" запоминается острой и содержательной игрой каждого из актеров. Ощущение сельди в бочке, экстремальные условия игры не сковывают труппу, напротив, словно концентрируют, собирают в пучок эмоциональную энергию каждого. Минимальные по текстовому объему роли словно дисциплинируют исполнителей и одновременно дают любому шанс запомниться зрителям надолго. Каждый нашел свою краску, нанес на это большое полотно свой выразительный мазок. Марджан Аветисян, Анаит Мутафян, Гарегин Чепчян - лаконичные, но такие точные и бьющие по нервам актерские высказывания. Для центральных антигероев - Нарека Айказына и Александра Тадевосяна - этот спектакль не просто главная роль, но первый большой шанс, которым они сумели при поддержке режиссера умело и находчиво воспользоваться. Эти парняги не дешевые гопстопники. В какие-то минуты весь в черном и покрытый затейливыми тату Джо воспринимается как истинный сатана-искуситель, и, скорее всего, несмотря ни на что, этот длинноногий Волан-де-Морт, Джо Ферроне в исполнении Нарека будет являться юным зрительницам в мечтах. Что до его подельника - сентиментального садиста с гнусной ухмылкой, которого очень точно играет Алик, от него становится страшно совсем не понарошку.

В СПЕКТАКЛЕ "СЛУЧАЙ В МЕТРО" ЕСТЬ ТАКОЙ ПЕРСОНАЖ - СОЛДАТИК в исполнении Армена Кушкяна, паренек со сломанной рукой, который сумел-таки дать отпор и поставить наглецов на место. А может, у мальчика попросту сдали нервы? Молодой, наивный, но, так или иначе, именно он сыграл роль сорванного ниппеля и позволил пару вырваться наружу и не разорвать к чертям собачьим этот наполненный сначала равнодушием, а потом липким страхом вагон.

Последние двадцать минут спектакля, может, самое ценное, что в нем есть, это чувство наэлектризованности, возникновение которого сложно объяснить словами и ощущение которого зрителя держит, не отпускает...

Словом, молодая команда сундукяновцев не просто громко и выразительно заявила о своих правах и возможностях. Вместе с Давидом Арутюняном она соединилась в общем неподдельном чувстве и стремлении к откровенному театральному высказыванию, суть которого - если сегодня здесь и сейчас не дать, фигурально выражаясь, в морду подонку, если не вспоминать о том замечательном чувстве, которое именуется чувством собственного достоинства, если всегда прикрываться установкой "моя хата с краю", жизнь непременно приложит тебя. Мордой об асфальт. И будет больно, стыдно и мучительно.

Может, когда-нибудь мы перестанем бояться...