ГЛУМОВ И КОМПАНИЯ –

В репертуаре Государственного русского драматического театра им. Станиславского после относительно недолгого перерыва вновь появилась пьеса, которая, кажется, никогда из него и не уходила – "На всякого мудреца довольно простоты" Н. Островского. На сей раз появилась под названием-цитатой "С чем в люди выходят". Поскольку для художественного руководителя театра и постановщика спектакля, народного артиста РА Александра ГРИГОРЯНА пьеса эта не просто любимая – "без нее жизнь в театре была бы неполной".

УХОДЯЩИЙ ГОД БЫЛ ДЛЯ РУССКОГО ТЕАТРА НЕ ПРОСТО ТРУДНЫМ – трагически ушел из жизни молодой "герой" театра Ерванд Енгибарян, ушли из труппы – кто по личным причинам, кто в поисках иной, неактерской зарплаты - несколько крепких актеров. Но Александр Григорян – не просто режиссер, он лидер, строитель и хранитель театра. В его долгой творческой биографии – не один сюжет о преодолении, возвращении к старту и новых победах. Спурт был рывком тяжелым – театр работал в графике жесточайшем. Но в его репертуаре вновь вечные пьесы и новые спектакли.

Итак, вновь взята вечная пьеса Островского "На всякого мудреца довольно простоты". Пьеса, которая не теряла актуальности никогда, временами была почти под запретом, но всегда возникала как личная социальная рефлексия режиссера, как острое желание определить, кто же сегодня очередной Егор Дмитрич Глумов, а кто мамаевы, крутицкие, городулины…

"Поразительно современная пьеса, потрясающе раскрывающая всю социальную и политическую подоплеку любого современного дня - цинизм, приспособленчество, желание любыми средствами добиться своего, - говорит Александр Самсонович. – Кстати, еще во время Кочаряна в рамках визита в Ереван В.Путина был прием, и так случилось, что меня посадили за стол к президенту России. Он расспрашивал о театре, и когда я сказал, что собираюсь ставить "Мудреца…", Путин повернулся к Кочаряну и сказал: "Это замечательно, потому что это одна из лучших пьес о карьеристах!" Ведь действительно в этой пьесе, как часто бывает у Островского, представлена "социальная программа" героя – наступить на любого. А на этой нашей премьере я убедился еще раз – люди восторженно принимают критику негодяйства, цинизма, безнравственности. Последний, можно сказать, обличительный монолог Глумова идет на аплодисментах. Пусть Глумов мерзавец, но ведь общество еще хуже. Ведь они знают, что перед ними сволочь, вор, негодяй, и все равно поднимают его до небес. И это для нас важнее, чем Глумов и глумовщина".

Пьеса была написана Островским в первое десятилетие после упразднения крепостного права, когда русское общество имело туманное представление о том, в каком направлении оно движется. Как говорит один из персонажей - "ни мы не знаем, куда идем, ни те, которые ведут нас…" Свою версию пьесы постановщик классифицировал как комедию-балаган – балаган не только в плане остроумной стилизации театрального языка, но в социальном значении.

"ТАК МАЛО ПЬЕС, В КОТОРЫХ АКТЕРЫ МОГУТ ПОЧУВСТВОВАТЬ ХАРАКТЕРЫ, полновесность ролевого материала, на который они могут смело опираться, - дает еще одну мотивацию режиссер. - Эту пьесу я начал еще в институте – делал отрывки. Много лет назад - еще Геннадий Коротков играл Глумова – я получил первую свою комсомольскую премию еще в 66-м году. Так что это одна из моих любимых пьес. Хотя "На всякого мудреца довольно простоты", "Ревизор", "Горе от ума", "Три сестры" - это не просто любимые пьесы. Без них, как мне кажется, жизнь в театре была бы неполноценной".

Взявшись в очередной раз за любимую пьесу, Григорян поставил не просто жестокую социальную сатиру и концептуально-принципиальный спектакль. Александр Самсонович – режиссер молодой, чувствующий пульс времени и не игнорирующий желания зрительного зала. А посему создал он произведение не просто поучительное, но веселый и остроумный театральный шлягер, в котором частенько нуждаются те, кто зевает с опасностью вывихнуть челюсти на многих театральных попытках сеять разумное, доброе, вечное. Можно было бы долго рассуждать о том, что классику следует ставить с "хорошими манерами". Однако не потеряется ли за всеми этими серьезными рассуждениями самое главное - актерский сюжет о том, что театр жив и "врагу не сдается наш гордый…"? О том, как дружно, взявшись за руки, возглавляемые своим лидером, молодые и маститые дали жару и выдали!

Спектакль провоцирует, скорее, не театроведческий разбор, а лихорадочные "заметки в блокноте", потому как сам сверкает и переливается разноцветными осколками того, что можно назвать театральным трюкачеством, хулиганством etc, но не стоит ханжить - достаточно мы слышали в разных театрах и на разных спектаклях криков: "Низя-я-я!". Да, мне было интересно смотреть, как Артур Петросян в роли Городулина, как в ледяную воду, бросился в шарж, пародию! Мне было интересно, как Сергей Магалян - Крутицкий "переключился" с мудрого Тевье из "Поминальной молитвы" на амплуа шустрого маразматика, сошедшего с ума на квасном патриотизме и вещающего на фоне зеленого, как цвет имперских вицмундиров, задника. Мне было интересно, как Фред Давтян – Мамаев играет монументального представителя "достославных времен", которому только это и остается - соответствовать запросам нимфоманки-жены он не в состоянии, и как Вероника Сароян играет женщину-вамп Мамаеву. Интересно, как мастер сцены Ирина Марченко представляет ханжу Турусину, в душе которой все еще звучат романсы о собственных бурных романах…

ПОЖАЛУЙ, ОДНО ИЗ ГЛАВНЫХ ДОСТОИНСТВ СПЕКТАКЛЯ ТО, КАК ОРГАНИЧНО и уверенно вписались в актерский ансамбль мастеров, расширив его ряды, актеры Русского театра новой генерации. Маша – Елена Есаян, Курчаев – Григорий Киракосян, Голутвин – Арман Меджлумян и, конечно, Глумова – Лолита Букия, замечательная сценическая миниатюра, в основе которой то ли безумная материнская любовь, то ли бесстыжий бабий обман. Молодые актеры прекрасно освоили главное средство выражения, взятое режиссером на вооружение, – речь. Необычная концентрация речевой энергии, высочайшая интенсивность интонаций. Речь в спектакле пронзительна, живописна и очень смешна, актеры создают карнавал интонаций, адекватный карнавалу слов Островского, играют и перебрасываются интонациями, как воздушные акробаты, они их смакуют. В своих находках они не просто смелы и находчивы – они азартны и заражают своим азартом зал.

Особый прорыв - Глумов - Карен Кочарян, актер, поступивший в труппу театра совсем недавно. В спектакле "Как Боги", в котором он дебютировал, главной фишкой героя были прекрасная фактура, мужское обаяние и прекрасная русская речь. В "С чем в люди выходят" мы увидели уже совсем иного Карена Кочаряна. Его Глумов – не просто честолюбец, завистник, циник, авантюрист, "непризнанный талант", израненный чужим положением и собственным неуспехом. Кочарян внес в образ интеллектуальную краску, которой, может быть, не хватало предыдущим исполнениям. Он полон скрытых страстей, этот Глумов, наделен тем редким качеством, которое можно назвать огнем ума, темпераментом мысли. Пусть это ум низкий, но яростный и независимый. Яркий интеллектуал, оказавшийся парией и готовый на все, решивший любой ценой вырваться из ничтожества, любой ценой стать козырной картой. В особо удачных сценах актер играет Мечту – мечту, ставшую обманом, мошенничеством, подлогом, прелюбодейством, воровством…

В финале Глумов сходит со сцены в зал и произносит тот самый знаменитый заключительный монолог, шагая по проходу при включенном свете. Туман окончательно рассеялся, консенсус состоялся - столпам общества нужен такой, как Глумов, да и он без них несостоятелен. Отчего же театр так снисходительно взглянул на пороки Егора Дмитрича Глумова? Да оттого, что общество и его диктующие правила игры столпы не лучше!