ПАРИЖ ОТКРЫВАЕТ АРМЯНСКОГО ХУДОЖНИКА

В самом центре Парижа открыта выставка замечательного армянского пейзажиста Гамлета МИНАСЯНА. Она проходит в рамках программ к 25-летию независимости Армении. Этот удивительный, но скромный труженик искусства при жизни не открыл ни одной персональной выставки ни в Ереване, ни за рубежом. Он ушел из жизни в 1994 году, но след оставленный им, - еще одна тайна нашего искусства. Для многих зрителей его посмертная выставка в Ереване, как и экспозиция в Париже, прозвучала как откровение.

         Эти работы обнаружил у сына художника директор лицея Самвела Мурадяна архимандрит Арутюн Тер-Пстикян и решил, что их непременно должны увидеть зрители Парижа. И был прав. Ведь порой искусство больше дает сердцу зрителя, чем работы многих дипломатов вместе взятых.

ПЕРЕД ВЗОРОМ ФРАНЦУЗСКИХ ЗРИТЕЛЕЙ С КАРТИН ГАМЛЕТА МИНАСЯНА предстала сама Армения, отмеченная цветовым многообразием, глубиной и нежностью мастера, самозабвенно любившего свою страну. Вся экспозиция (свыше 100 работ) - это гимн теплу и свету. В них вся любовь художника. Неистребимая жажда служения своему Отечеству, неистовое обожание - вот как можно охарактеризовать любовь Минасяна, то чистое восхищение, которое всегда, пока стоит земля, будет отличать большую душу художника.

На парижской выставке в основном представлен пейзаж - важнейшая составная часть его творческого наследия. Ведь Минасян вошел в историю армянского изобразительного искусства как тонкий пейзажист, талантливый колорист и мастер красивой виртуозной линии. Незаурядный колористический дар, высокая культура, умение проникнуть в сущность художественных стилей прошлого и чувство современности определяют его место в искусстве республики.

               Художник увлекает темпераментным рассказом о природе, наполненной глубоким смыслом. Рассказывает по-своему ярко, жизнеутверждающе, самобытно. У него все сердечно и просто: и отношение к живописи, без которой он не мог жить, и к людям, которым всегда стремился помочь. Разглядывая одну за другой картины, поражаешься тому, какого сосредоточенного и возвышенного состояния духа достигал художник, приступая к работе. И как нужно было уметь слиться с природой, чтобы говорить о ее сокровенном. Продолжая развивать традиции армянского реалистического искусства, он бережно хранил их в своей пейзажной живописи.

Работы Минасяна обладают способностью раскрываться не сразу, и секрет этого - в пластическом содержании, сочетающемся с точностью характеристик и состояний. Причудливость пейзажа передана точными ритмами, наиболее полно определяющими содержание полотна. Минасян безошибочно угадывал и находил контрапункт цвета, и потому ни в одной его работе не увидишь бьющей в глаза эффектности.

 ...УДИВИТЕЛЬНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ БЫЛ ХУДОЖНИК. ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ война (с оружием в руках он защищал свою страну в течение всей войны) не заслонила от него всей красоты жизни, а напротив, усилила. Влюбленность его в жизнь, в природу, в каждую окружающую его мелочь была поистине велика. Для него природа - не слепок, не бездушный лик. Говоря словами поэта, "в ней есть душа, в ней есть свобода. В ней есть любовь, в ней есть язык". Зеленые холмы и долины в блеске летнего южного солнца, деревья, склонившиеся у подножия Арарата, драгоценная россыпь камней у прозрачной, пронзительно синей воды, пласты каменистой, словно выжженной зноем и временем почвы - все это мотивы пейзажей Г.Минасяна. Он тщательно изучал и с чувством, близким к благоговению, писал портрет земного лика своей Родины, со всеми складками, которые оставили на нем века.

Большинство пейзажей Минасяна полны света, воздуха, а краски звучат в полную силу, все формы определенны, контуры четки, композиция отличается строгой архитектоничностью. В отличие от многих художников, в пейзажах Минасяна объекты не растворяются в световоздушной среде, а существуют с ней в полной гармонии, сохраняя свежесть живого эмоционального восприятия. Художник соединяет их с удивительно точным знанием каждого изображенного дерева, камня, пласта земли. Его глаз и рука удивительно верны, и в то же время природа в восприятии художника - это всегда Природа с большой буквы. Она для Минасяна оказалась тем прибежищем, где он освобождался от житейской суеты и скованности, которую часто испытывал в общении с людьми, особенно чуждыми ему по духу. Работа с натуры в тесном общении с природой была отрадна и целительна для художника - он словно приобщался к той великой гармонии бытия, которая воспринималась как воплощенный идеал.

В последней четверти XX века, когда человечество так категорически быстро утрачивало связь с миром природы, отношение Минасяна к ней многим казалось хитрым ходом, с помощью которого он якобы пытался избегнуть "черновой" работы по художественному обслуживанию злобы дня, как своеобразное бегство от актуальных тем. Это далеко не так. Чтобы написать эти сочные, густые, пропахшие травой и землей картины, надо, конечно, стоять на этой земле обеими ногами. Он чувствовал глубоко и сильно эту библейскую Армению. В умении преображать, обращая в факт высокого искусства самые простые и будничные явления, - в этом видится ключ к поэтике Минасяна.

 И ВСЕ ЖЕ В ЧЕМ СВОЕОБРАЗИЕ ГАМЛЕТА МИНАСЯНА? ОПЫТ И ТРАДИЦИИ мастеров старшего поколения и неповторимая индивидуальность, желание и умение художника рассказать о природе, увиденной своими глазами, по-новому - в этом его отличительная черта. Это давало ему возможность говорить в современной стилистике, но тем живописным языком, грамматика и синтаксис которого разработаны армянскими пейзажистами более старшего поколения. Именно они учили его внимательно смотреть на природу, работать не только у холста, постоянно и мысленно подбирать краски, смешивать их, мысленно "писать" то, на что смотришь. И он обрел острый взгляд на натуру. Но самым большим учителем для художника была сама природа.

Картины Минасяна завораживают зрителей Франции, видевших блестящие образцы мирового изобразительного искусства. Чем? Своей безыскусной простотой, проникающим в душу покоем. Создается ощущение, что каждое полотно Гамлета Минасяна сопричастно Армении, в особенности поэзии. Та же бегущая под горой речка, та же дорога, те же скалы. Казалось бы, что может быть условнее, чем попытка создать образ столь же эффектный, сколь и затасканный - дороги и горы. А между тем полотна воспринимаются как откровение, ослепляют новизной и первичностью. И это объясняется не только силой лирического заряда, но и тем, что дорога по обгорелой до черноты тропке к вершине, а потом снова к ущелью - от самого начала до конца реальна, конкретна.

Наверное, именно Минасяну пришла счастливая мысль связать воедино образы природы, попытаться зримо передать те мотивы, которые вдохновляли всех поэтов, ту природу, среди которой он жил и работал. И вот уже созданы удивительные "заповедники" на полотнах, каждому из которых отданы долгие часы труда, десятки поездок по весенним, зимним, летним и осенним дорогам, чтобы застать, запечатлеть нужные моменты, определяющие состояние природы. Большое количество художественных подробностей, мастерски отобранных и соединенных в картину, - отличительная особенность стиля Минасяна. Так жадность восприятия художником природы, жизни оборачивается щедростью его искусства, дарующего радость армянским, французским и будущим поклонникам его искусства.