ТРАМП ДРАЗНИТ ДРАКОНА

Приход к власти в США республиканской администрации во главе  с Дональдом Трампом еще до его вступления в должность вызвал охлаждение в отношениях США и Китая. Данный мини-кризис во многом проливает свет на дальнейший курс  США в отношении Пекина. Напомним, что в начале декабря стало известно о телефонном разговоре между Трампом и главой администрации Тайваня Цай Инвэнь. 

ЭТА БЕСЕДА, ПЕРВАЯ МЕЖДУ ЛИДЕРАМИ США И ТАЙВАНЯ С 1979 ГОДА, вызвала комментарии о возможном отходе США от своей позиции в отношении Тайваня, в рамках которой Вашингтон признает принцип "одного Китая" и избегает дипломатического признания острова, в то же время сохраняя с ним политические контакты и оставаясь ключевым партнером в военной сфере.

Произошедшее ожидаемо вызвало протесты Китая, хотя было заметно, что реакция КНР носила сдержанный характер, а острие ее критики направлено скорее против тайваньской администрации, а не нового президента США. Примечательно также, что экс-госсекретарь США Генри Киссинджер, комментируя ситуацию, заявил, что был очень впечатлен спокойной реакцией китайского руководства на телефонный разговор Трампа.

В то же время в западных СМИ появляются сообщения, свидетельствующие о том, что инцидент с телефонным разговором носил не случайный характер и, скорее всего, является  частью стратегии Трампа на китайском направлении, которая будет реализовываться в полном объеме при новой администрации. В частности, по данным The Washington Post, телефонный разговор Трампа с лидером Тайваня был тщательно спланированным и намеренно провокационным шагом. Отмечается также, что команда Трампа рассматривает беседу с тайваньской стороной как часть стратегии по сближению с тайбэйской администрацией.

Источники издания также отмечают, что телефонный контакт Трампа с Цай Инвэнь отражает взгляды некоторых советников Трампа, которые призывают его с самого начала взять жесткий курс в отношении Китая. В свою очередь The New York Times сообщила, что республиканец Боб Доул в течение полугода выстраивал контакты на высшем уровне между тайваньскими чиновниками и сотрудниками Трампа. По мнению издания, Доул сыграл определенную роль в организации 10-минутного разговора между Трампом и Инвэнь.

ТАКИМ ОБРАЗОМ, ТЕЛЕФОННЫЙ РАЗГОВОР С ГЛАВОЙ ТАЙВАНЯ БЫЛ, СКОРЕЕ ВСЕГО, компонентом более широкой стратегии Трампа на китайском направлении, нацеленной на жесткое сдерживание Китая и резкое изменение соотношения сил в отношениях с Пекином в пользу Вашингтона. Данный курс Трампа, заявленный им еще в ходе выборной кампании, отражает интересы части правящего класса США, заинтересованного в реиндустриализации США и в силу этого поддерживающего планы Трампа по возвращению американских промышленных предприятий из КНР. Также ужесточению позиции США в отношении Китая способствуют подъем Пекина в качестве экономического конкурента США и активизация борьбы между КНР и США за гегемонию в Восточной Азии.

Как уже отмечалось, скорее всего, компонентом данного курса сдерживания станет расширение сотрудничества США с Тайванем, в том числе и в военной сфере. Еще одним направлением, вероятно, станет обещанное Трампом резкое усиление протекционистского торгово-экономического давления на Китай. Протекционистские меры послужат как защите рынка США от китайского экспорта, так и заставят американский бизнес резко сократить интенсивность вывода промышленности в Китай. Для Пекина же подобный вариант развития событий с учетом значения американского рынка и инвестиций для Китая чреват резким усилением социально-экономической нестабильности.

Еще одним компонентом нового курса Вашингтона в отношении Пекина может стать  резкое расширение масштабов военно-морской конкуренции США с Китаем в Восточной Азии. Примечательно, что Трамп планирует увеличение возможностей ВМФ США и, в частности, увеличение количества боевых кораблей американского флота с нынешних 272 до 350 единиц. Наращивание военно-морских вооружений позволит США вести более жесткий курс в рамках давления на морские коммуникации Китая в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), а также попутно обеспечит Трампу поддержку военно-промышленного комплекса США.  

ПАРАЛЛЕЛЬНО СРАЗУ ПОСЛЕ ПРЕЗИДЕНТСКИХ ВЫБОРОВ ТРАМП ПРИСТУПИЛ к выстраиванию отношений с союзниками США в АТР, и прежде всего с Японией, встревоженной из-за предвыборных заявлений Трампа о намерении сократить военные обязательства США в регионе. Премьер-министр Японии Синдзо Абэ 17 ноября стал первым иностранным лидером, встретившимся с американским президентом после его избрания. Накануне встречи советник Трампа на условиях анонимности сообщил агентству Рейтер, что Трамп попытается успокоить Абэ и других союзников в Азии и что избранный президент подтвердит обязательства в сфере американо-японского союза и обязательства по долгосрочному присутствию Америки в АТР.

В результате постепенно вырисовываются контуры американской политики на китайском направлении, основными элементами которой, скорее всего, будут торговый протекционизм в экономической сфере, сближение с Тайванем, более активная военно-морская конкуренция с Пекином в регионе и одновременно укрепление отношений с  ключевыми союзниками. Трамп, в ходе предвыборной кампании положительно высказывавшийся об Индии, видимо, усилит курс Обамы на выстраивание альянса с Нью-Дели, который рассматривается в Вашингтоне как важный противовес Китаю. Противоречивой при этом остается ситуация вокруг планов Трампа по выводу США из соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП), распад которого рассматривается в регионе как шаг, соответствующий скорее интересам Китая и способный усилить привлекательность предлагаемых Пекином интеграционных проектов.  

Однако даже с учетом возможных корректировок будущего курса Вашингтона уже первые контуры новой американской политики на азиатском направлении подтверждают еще предвыборные предположения о том, что сдерживание Китая, скорее всего, станет ключевым направлением внешней политики администрации Трампа.