БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ КУРС ТРАМПА: ПЕРВЫЕ КОНТУРЫ

Ближневосточная политика администрации Трампа постепенно обретает реальные контуры. При этом заметно, что данное направление внешней политики США будет одним из приоритетов администрации, с учетом того, что ряд ее ключевых фигур, в частности, глава Пентагона Мэттис и новый советник по национальной безопасности президента Макмастер в свое время командовали военными операциями США в регионе. На данном этапе в ближневосточном курсе администрации Трампа выделяются два основных направления: борьба с ИГ и максимально жесткое сдерживание Ирана. При этом в стратегии США два этих направления, скорее всего, будут взаимоувязаны.  

В ПЕРВОМ СЛУЧАЕ ВАШИНГТОН ЯВНО НАЦЕЛЕН НА ПОВЫШЕНИЕ УРОВНЯ военного присутствия США в регионе в рамках усилий по нанесению поражения группировке ИГ. Как сообщает телеканал CNN, Пентагон может рекомендовать развертывание регулярных сил США в Сирии для борьбы с ИГ. При этом в рамках борьбы с ИГ приоритетом США является наступление против сирийской "столицы" ИГ – города Ракки. В рамках данного курса США еще предстоит сделать стратегический выбор между сохранением ставки на сирийских курдов в рамках борьбы с ИГ или же переходом к сотрудничеству с Турцией, что будет означать принесение курдов в жертву интересам Анкары.

В то же время формально сугубо антитеррористический курс США при Трампе на практике, скорее всего, является во многом прикрытием шагов по сдерживанию и максимальной изоляции Ирана. В этом отношении администрация Трампа во многом повторяет политику Буша-младшего, который в свое время сделал попытку обеспечить военное доминирование США на Ближнем Востоке под прикрытием именно антитеррористических лозунгов. На практике жертвой этого курса стал Ирак, светский режим которого не был связан с джихадистами.

В случае с Трампом на подлинные, сугубо геополитические цели политики Вашингтона указывают районы, рассматриваемые США в качестве приоритетных с точки зрения американского военного присутствия. Как уже отмечалось, одним из подобных приоритетов является Ракка в Сирии, которая, будучи центром ИГ, также расположена в непосредственной близости от коммуникаций, имеющих стратегическое значение с точки зрения интересов шиитского альянса, возглавляемого Ираном.

Также примечательно, что в ходе состоявшегося в конце января телефонного разговора с королем Саудовской Аравии Салманом бин Абдул-Азиз аль Саудом Трамп попросил о поддержке со стороны Эр-Рияда идеи создания безопасных зон в Сирии и Йемене, на что король ответил согласием. Нетрудно заметить, что в обоих случаях США намерены расширить свое военное присутствие в районах прямого столкновения интересов региональных конкурентов – Саудовской Аравии и Ирана. Оба конфликта – сирийский и йеменский - также имеют ключевое значение с точки зрения контроля над коммуникациями, стратегически важными для Тегерана и Эр-Рияда.

 В ТО ЖЕ ВРЕМЯ ПРИ ВСЕМ ОТМЕЧЕННОМ ВЫШЕ СХОДСТВЕ ПЕРВЫХ КОНТУРОВ ближневосточной политики Трампа с курсом администрации Буша-младшего в ней имеется и важное различие. Если политика Буша была основана на непосредственном военном доминировании и присутствии США, то Трамп намерен действовать тоньше. Наряду с рассматриваемым расширением военного присутствия США Вашингтон, скорее всего, намерен сконцентрироваться на формировании антииранского альянса с опорой на региональные центры силы.

Так, по данным The Wall Street Journal, администрация США проводит консультации с рядом арабских государств относительно возможности создания военного союза, который был бы направлен против Ирана. По словам источников издания, в союз могут войти, в частности, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Египет и Иордания. Предполагается, что США и Израиль не будут членами данного союза, однако примут участие в оказании ему поддержки в военной и разведывательной сферах.

Пока трудно сказать, к каким именно последствиям приведет Ближний Восток новый курс США, однако уже сейчас действия администрации Трампа стимулируют сдвиги в хрупкой и динамичной системе региональных альянсов. Турция уже приступила к маневрированию между США, Саудовской Аравией и Ираном. Последний же в условиях давления со стороны США инициирует новый виток сближения с Россией.

Конфронтация США с Ираном также может стать еще одним препятствием для нормализации российско-американских отношений, особенно с учетом отмеченной уже заинтересованности Тегерана в усилении партнерства с Москвой. На фоне усилий США, Саудовской Аравии и Израиля по формированию антииранского блока, спикер иранского парламента Али Лариджани заявил, что "Иран и Россия двигаются к стратегическому союзу в регионе".