КАРАБАХСКИЙ КОНФЛИКТ: РЕТРОСПЕКТИВА И РЕАЛИИ

"Главная задача сегодня – не имитация мирного процесса, а установление реального режима перемирия", - констатировал в интервью "ГА" президент Научного общества кавказоведов, эксперт ИМЭМО РАН Александр КРЫЛОВ 

Национальный исследовательский институт мировой экономики и международных отношений имени Е.М.Примакова Российской академии наук (ИМЭМО РАН) выпустил в свет исключительный по своей значимости двухтомный сборник статей под названием "Постсоветские государства: 25 лет независимого развития", в котором освещаются наиболее значимые процессы и тенденции на территории бывшего СССР, анализируются итоги пройденного в четверть века пути независимого развития постсоветских стран, особенности их политической и социально-экономической трансформации, основные направления евразийской интеграции, миграционные процессы и т.д. Второй том вышеупомянутого сборника целиком посвящен Южному Кавказу, и в этой связи хотелось бы отметить статью доктора исторических наук, президента Научного общества кавказоведов, эксперта ИМЭМО РАН Александра Крылова "Южный Кавказ: особенности постсоветского транзита", в которой автор, в частности, обращается также к карабахскому конфликту.

- Г-н Крылов, вы пишете, что одним из основных препятствий на пути развития и модернизации Южного Кавказа продолжает оставаться нерешенная карабахская проблема. Давайте отмотаем назад и проанализируем влияние карабахского фактора на региональные процессы после того, как Азербайджан проиграл в войне, которую сам же развязал…

- Начнем с того, что после сокрушительного поражения в войне 1992-1994 годов для азербайджанских властей стала очевидной невозможность военного решения карабахской проблемы. Поэтому основной акцент в первые послевоенные годы был сделан на дипломатию: в Баку всерьез рассчитывали использовать для возвращения Карабаха заинтересованность США и ЕС в поставках энергоносителей из Азербайджана. Соглашения об энергетическом сотрудничестве с ЕС трактовались в Баку исключительно в рамках формулы "нефть в обмен на Карабах". Позднее были попытки использовать заинтересованность Москвы в членстве Азербайджана в ОДКБ, на этот раз формула звучала как "ОДКБ в обмен на Карабах", потом "ЕАЭС в обмен на Карабах".

 - Почему эти попытки оказались для Азербайджана провальными?

- Потому что они строились на крайне завышенной оценке степени важности своей страны для США, ЕС и России. Закономерно, что оторванные от реальности надежды на то, что кто-то из внешних игроков вынудит Армению возвратить Нагорный Карабах под власть Азербайджана, не оправдались. Это привело к разочарованию в политике США, ЕС и России в азербайджанском обществе. Для власти же стала очевидной необходимость выработки нового курса по отношению к НКР и Армении с опорой на собственные силы. Ясно и то, что азербайджанская власть поставила карабахскую проблему в центр политической жизни страны, возврат "оккупированных территорий" был превращен в главную национальную идею, призванную объединить общество вокруг действующей власти.

- Подобная политика продолжается, не так ли?

- Однозначно. В настоящее время отказ от этой идеи для Баку столь же невозможен, как сдача НКР для Еревана. С начала 2000-х годов параллельно с масштабными закупками современного вооружения Баку постоянно повышал уровень напряженности на линии разграничения в качестве одного из средств давления на армянские власти и общество. Руководство Азербайджана никогда не исключало перехода к военно-силовому сценарию решения карабахской проблемы. Об этом свидетельствовали курс на достижение военного превосходства над армянской армией, заявления азербайджанских официальных лиц, включая посла Азербайджана в России Полада Бюльбюль-оглы, в которых обосновывались право Азербайджана на военное решение карабахской проблемы, а также активная дипломатическая работа по ослаблению позиций Армении на международной арене, в первую очередь по подрыву союзнических отношений Армении и России.

- В контексте поставок Россией вооружения Азербайджану это было не так уж глупо…

- Да, Баку удалось использовать в своих целях сотрудничество с Россией в военно-технической области: поставки российского вооружения азербайджанской армии превратились в одну из наиболее болезненных проблем в российско-армянских отношениях. В 2015 году под влиянием коммерческой привлекательности многомиллиардных сделок с Азербайджаном для российского ВПК (как и для производителей вооружения из других стран) прежний военно-политический баланс оказался существенно нарушенным в пользу Азербайджана по ряду видов вооружения (танки, артиллерия, тяжелые огнеметные системы, разведывательные и ударные беспилотники и др.). Наращивание потенциала азербайджанской армии сопровождалось ростом военной напряженности. В 2015 году азербайджанская сторона постоянно нарушала режим перемирия. Для обстрела территории НКР и приграничных районов Армении азербайджанские войска регулярно использовали ракетно-артиллерийские установки и крупнокалиберную артиллерию. В Москве и Ереване осознали потенциальную опасность сложившейся ситуации и в феврале 2016 года Армении был выделен государственный экспортный кредит на 200 миллионов долларов на покупку российского оружия сроком на 10 лет с отсрочкой выплат до начала 2018 года. Данное соглашение позволило бы нейтрализовать превосходство азербайджанской армии в отдельных видах вооружения непосредственно в зоне конфликта.

- Однако Азербайджан не стал дожидаться "нейтрализации"?

- Именно. В начале апреля прошлого года (до того как российское вооружение поступило в Армению) на линии фронта начались боевые действия. По мнению военных экспертов, одной из причин решения Баку о проведении крупномасштабной военной операции именно в это время мог стать российский "оружейный" кредит, предполагавший поставку в Армению "Смерчей" и "Солнцепеков". Это могло побудить бакинское руководство начать свою авантюру, пока баланс сил конфликтующих сторон не был окончательно выравнен. Весьма вероятно, что 16 марта 2016 года Ильхам Алиев получил предварительное одобрение своих планов во время встречи с Эрдоганом в Анкаре.

Вспомним апрельские события: в ночь с 1 на 2 апреля 2016 года азербайджанские разведывательно-диверсионные группы в нескольких местах просочились за расположенные в зоне безопасности армянские передовые позиции с целью не допустить подхода резервов до их захвата наступающими с фронта передовыми частями. Рано утром 2 апреля 2016 г. азербайджанские войска перешли в наступление, бои развернулись на всей протяженности 200-километровой линии фронта. Мартакертский (северный) и Гадрутский (южный) фланги армянских позиций подверглись массированным артиллерийским обстрелам, одновременно происходило перемещение предназначенной для развития наступления бронетехники на центральном агдамском направлении.

Армянская артиллерия открыла огонь по наступающим частям и по районам сосредоточения азербайджанских войск второго эшелона. В результате 2-3 апреля азербайджанское наступление срывалось несколько раз на глубине 19-20 км от линии фронта. Наступающим не удалось прорвать армянские позиции, 4 апреля 2016 года министр обороны Азербайджана дал указания всем родам войск, в том числе ракетно-артиллерийским войскам, быть готовыми к нанесению "сокрушительных ударов" с применением тяжелых боевых средств по Степанакерту и другим городам НКР.

Одновременно азербайджанские войска впервые за время боев применили ракетные системы залпового огня "Смерч" и тяжелые огнеметные системы "Солнцепек". Несмотря на это 4 апреля 2016 года инициатива окончательно перешла к армянской стороне. Кстати, по мнению российского политолога В. Михайлова, заявление о вероятности ракетных ударов по столице НКР свидетельствовало о близком к паническому состоянии азербайджанского армейского командования.

 - По вашей оценке, почему азербайджанское наступление закончилось провалом?

- Это произошло в первую очередь благодаря упорству армянских передовых частей, не допустивших прорыва линии обороны, и эффективному огню армянской артиллерии. В условиях утраты фактора внезапности и выдвижения армянских резервов к линии фронта азербайджанское командование осознало бесперспективность продолжения военных действий. Армянское руководство предпочло не переходить в наступление, которое было чревато непредсказуемым для обеих сторон результатом. При посредничестве России в Москве прошли переговоры начальников генштабов Армении и Азербайджана, стороны договорились о прекращении огня вдоль всей линии соприкосновения с 12:00 5 апреля 2016 года. Боевые действия были прекращены, однако уже через несколько дней перестрелки вновь возобновились, и прежняя вялотекущая позиционная война на изматывание противника продолжилась.

- Давайте поговорим о международной реакции на агрессивные военные действия Азербайджана, развязавшего апрельскую войну…

- Она оказалась для Баку неблагоприятной. Наиболее резким и определенным было, конечно, заявление официального представителя ОДКБ. В нем вся ответственность за обострение ситуации возлагалась на Баку и выражалась поддержка армянской армии: "Действия азербайджанской стороны в данном случае ведут к обострению ситуации и конфликта. Генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа и руководство секретариата ОДКБ находятся в постоянном контакте с руководством Армении и получают от Министерства обороны республики исчерпывающую информацию о произошедшем вооруженном столкновении"…

- Что продемонстрировала апрельская война?

- Во-первых, то, что азербайджанская армия не в состоянии решить карабахскую проблему путем быстрого и победоносного военного блицкрига. В наступлении были задействованы новые виды вооружения и наиболее подготовленные подразделения специального назначения, которые наряду с танковыми подразделениями понесли самые серьезные потери, но не смогли решить поставленных задач. Азербайджанская разведка боем показала, что все усилия и гигантские военные расходы не привели к ощутимому преимуществу азербайджанской армии. Более того, по мнению ряда экспертов, пока трудно говорить даже о существенном росте боеспособности и подготовленности личного состава армии. Между тем бои выявили недостатки и в армянских вооруженных силах: в разведке, связи и снабжении, что привело к увольнению трех генералов, курировавших эти направления. При этом необходимо учитывать, что в боях принимали участие армянские передовые части, которые укомплектованы преимущественно призывниками. Основные силы и средства, а также резервные компоненты Армии обороны НКР и подразделения вооруженных сил Республики Армения так и не успели принять участия в боевых действиях. Не были применены многие из имеющихся на их вооружении современных видов вооружения и военной техники, в том числе высокоточные оперативно-тактические ракетные комплексы.

- Что мы имеем сегодня и в ближайшей перспективе в контексте урегулирования карабахского конфликта?

- На фоне хронического тупика в переговорном процессе и резко возросшего уровня напряженности главной задачей МГ ОБСЕ и российской дипломатии становится не продолжение имитации мирного процесса, а установление реального режима перемирия путем создания эффективных механизмов по недопущению возобновления военных действий. Бои 2-5 апреля 2016 года продемонстрировали необходимость создания надежной системы мониторинга. Соглашение о создании такой системы под эгидой МГ ОБСЕ должно включать в себя юридически оформленные обязательства конфликтующих сторон о выявлении и наказании виновных в нарушении режима перемирия. Эффективный международный контроль за прекращением огня создаст условия для активизации переговорного процесса с целью достижения всеобъемлющего урегулирования карабахского конфликта. В противном случае уровень враждебности сторон продолжит нарастать, карабахская проблема продолжит оставаться источником напряженности и препятствием для развития всего Южного Кавказа.