ПЕРЕДЕРГИВАЮТ ВЕРДИКТЫ ЕСПЧ

Не далее как на прошлой неделе стало известно об очередных двух решениях по делам "1-2 марта", вынесенных Европейским судом по правам человека против Армении. Это "Воскерчян против Армении" и "Айвазян против Армении". В обоих вердиктах признается нарушение статьи 5 европейской Конвенции по правам человека - право на свободу и личную неприкосновенность (в частности, говорится о незаконном содержании под стражей), и правительству надлежит выплатить истцам компенсацию. Воскерчяну - 3000 евро, а Айвазяну - 4500.

ГРИГОР ВОСКЕРЧЯН ОБВИНЯЛСЯ В РАЗЖИГАНИИ МАССОВЫХ беспорядков и попытке узурпировать государственную власть в марте 2008 года. Он был задержан 8 марта и доставлен в полицию, где его допросили о листовках, которые раздавались им в ходе демонстраций. 11 марта ему предъявили обвинение. В 2009 году Воскерчяна приговорили к 2 годам заключения, но он был освобожден по амнистии. ЕСПЧ счел правомерной жалобу истца об отказе отечественного суда предоставить соответствующие и достаточные основания для его содержания под стражей.

Что касается Масиса Айвазяна, осужденного за нападение на полицейского в ходе событий "1-2 марта", то Евросуд опять-таки усмотрел нарушения положения статьи 5 Евроконвенции, признав, что имело место незаконное содержание под стражей истца в период с 1 по 13 мая. Страсбург счел неприемлемым отказ суда предоставить должные основания для содержания Айвазяна под стражей.

Как только стало известно о двух новых вердиктах Евросуда, сегодняшние власти поспешили направить их на службу своей политике: якобы ЕСПЧ вынес судебные акты, которые ставят под сомнение законность и обоснованность отечественных судебных приговоров по мартовским делам. Более того, прозвучало высказывание о неизбежности привлечения судей, вынесших подобные приговоры, к ответственности.

Правда, позже власти смягчили позицию и призвали судей добровольно написать заявления об уходе. От греха, так сказать, подальше, чтобы в случае чего избежать уголовной ответственности. То есть наглядно продемонстрировано, как исполнительная власть единолично решает, каких судей наказать в уголовном порядке, кому писать заявления, а кого освободить от ответственности.

ВЕРНЕМСЯ К ДВУМ ВЫШЕНАЗВАННЫМ СУДЕБНЫМ АКТАМ ЕСПЧ. Вполне понятно, что они никоим образом не ставят под сомнение законность и обоснованность обвинения, а касаются лишь вопроса обоснованности избрания меры пресечения. В этих решениях не оспариваются ни вид, ни срок назначенного судом наказания. Весь спор заключается в том, что ЕСПЧ счел недостаточно обоснованным применение ареста как меры пресечения. А в некотором смысле, как это представляют сами адвокаты, не исключено, что это было продиктовано желанием прежних властей лишить истцов свободы. Дело в том, что эти люди могли бы проходить по уголовным делам в качестве обвиняемых без применения ареста, поскольку не было обоснованного опасения, что они могли бы избежать ответственности или каким-то образом повлиять на следственный процесс.

С самого начала можно было понять, что поспешная оценка сегодняшних властей была не слишком логичной. Ведь даже если исходить из сумм назначенных компенсаций (3000-4500 евро), то станет очевидно, что такие минимальные суммы устанавливаются при неверной, вернее, более жесткой, чем следовало бы, меры пресечения. Возникает вопрос: почему власти поторопились представить решения ЕСПЧ в собственной интерпретации? Какую цель они при этом преследовали? Анализируя ситуацию, в том числе высказывания адвокатов, приходишь к выводу, что подобная оценка преследовала цель создать иллюзию, что факты массовых нарушений общественного порядка с целью свержения конституционного строя со стороны лиц, осужденных за эти действия еще 10 лет назад, якобы не подтверждаются решением ЕСПЧ, а следовательно, нынешний следственный процесс против Роберта Кочаряна вполне оправдан. Но, как стало ясно, эти решения никоим образом не ставят под сомнение законность вынесенных судебных приговоров, давно вошедших в законную силу.

НА ЭТОМ ФОНЕ ИНИЦИИРОВАНИЕ НОВЫХ СЛЕДСТВЕННЫХ ПРОЦЕССОВ, пересматривающих не только приговоры, но и конституционные нормы, никак не может восприниматься как закономерное явление. Взять хотя бы пример, что любой правовой акт, в частности, указ президента, может быть оценен с точки зрения конституционности только Конституционным судом. А это означает, что пока нет соответствующего решения Конституционного суда следственный орган не может, опираясь лишь на собственные догадки об опасности этого указа, выстраивать уголовное дело. И тем более давать оценку решениям суда, как это однажды уже произошло в случае с судебным актом Александра Азаряна.