ПОЧЕМУ СМЕЯЛИСЬ ЧАЙКИ

В отличие от книг, живописных полотен, скульптур, фильмы стареют быстро. Даже те, которые в свое время являлись событием.

МОЖНО НАСЧИТАТЬ НЕ ТАК УЖ МНОГО ФИЛЬМОВ, ПАФОС КОТОРЫХ по прошествии лет не выглядит наивным, мастерство которых не надо принимать с поправками на время. В армянском кинематографе это "Песня первой любви" режиссеров Ю. Ерзинкяна и Л. Вагаршяна, "Тжвжик" и "Родник Егнар" А. Манаряна, "Здравствуй, это я!" и "Одинокая орешина" Ф. Довлатяна, "Автомобиль Авдо" и "Автомобиль на крыше" Д. Кесаянца, "Треугольник", "Мы и наши горы", "Наапет" с блестящими Сосом Саркисяном и Галей Новенц, "Кусочек неба" с Фрунзе Мкртчяном и Софико Чиаурели Генриха Маляна, "Цвет граната", "Тринадцатый апостол" С. Параджанова, "Перед рассветом" Г. Мелик-Авакянца, "Механика счастья" и "Невеста с севера" Н. Оганесяна, "Мужчины" Э. Кеосаяна, "Осеннее солнце" Б. Оганесяна, "Господи, помилуй" В. Чалдраняна и еще несколько других, возможно этапных для армянского кино, которые я не вспомнила.

Среди них и несколько фильмов Альберта Мкртчяна. Этот режиссер, судьбе которого не всегда сопутствовала удача, имел перед армянским кинематографом неоспоримую заслугу. Именно он в конце 70-80-х годов снял фильмы "Песнь прошедших дней", "Танго нашего детства", аналогам которых нет и не было в нашем кино. Эти фильмы, наряду с другими его работами - короткометражкой "Памятник", телевизионными фильмами "Твердая порода" (совместно с Генрихом Маркаряном), "Бовтун" по повести Мушега Галшояна, художественные картины "Добрая половина жизни", "Крупный выигрыш", документальной лентой "Колокола" - раскрывают тот самобытный мир, которым ушедший из жизни режиссер обогатил наше искусство. Диапазон его фильмов необычайно широк: от щемящего душу лирического звучания до драматических коллизий, от комического начала до гротеска.

Названные фильмы - разные по художественному уровню, по теме, по масштабу занятых в них актеров, но их роднит чувство ответственности, чувство долга перед своим народом, перед временем и искусством. Фильм  Мкртчяна "Дыхание" - явно не самая блестящая его картина, но мне запомнилась еще и потому, что совершенно случайно когда-то оказалась на Севане, где шли съемки этого фильма. Впечатление даже по прошествии многих лет (1988 г.) осталось совершенно отдельным.

...СЕВАН. БАГРЯНЫЕ КРАСКИ ЗАКАТА. ОГНЕННЫЙ ДИСК СОЛНЦА вот-вот скроется из виду. Ни на озере, ни на берегу нет конкретных примет современности, и это придает особое звучание происходящему. Чередование горячих и холодных тонов в окраске неба и туч, бушующие волны озера, затухание колорита и горизонта, как бы уводящий вдаль взгляд, вносят в атмосферу затаенную грозную ноту, придают характер зловещего пророчества.

- Приготовились! Мотор! Камера!

Мертвые чайки и рядом с ними утонувший ребенок. Мужчина

берет его на руки и идет прямо на камеру. А камера целиком обращена к нему, выхватывает руки, всматривается в глаза. В них - немой ужас. Еще мгновение и тишину взрывает страшный крик. Тысячи чаек взмывают в небо. Их тревожный клич постепенно переходит в смех. Смех этот звучит так же мрачно, как и смертный приговор. Он словно предостерегает, что в один прекрасный день последняя чайка протрубит прощальный клич и устремится в небо. Тогда воцарится тишина, и это будет так же страшно, как и отчаянный крик нашего героя.

- Но пафос будущего фильма "Дыхание", я думаю, в опровержении этого факта, - говорил мне Альберт Мкртчян. - Своим фильмом мы попытаемся пробудить человеческую душу, напомнить о назначении человека, о том, что он все-таки человек. А это ко многому обязывает.

А. Мкртчян принадлежал к тем художникам, которые без эмоций и взрыва ничего не делают. Не случайно его фильмы разные по тематике и стилистике. У него был свой способ видеть мир и изображать жизнь. Рамки времени - от самых ранних детских впечатлений до сегодняшних событий. Лента "Добрая половина жизни" отвечала духу времени. Режиссер не мог не откликнуться на то, что тревожило его, мучило. Затем последовали фильмы "Песнь прошедших дней", "Танго нашего детства" - фильмы, навеянные впечатлениями детства. Мир детства - мир добра, чистоты, доверчивости.

Фильм "Дыхание" также был продиктован внутренней необходимостью. Правда, первоначально его сценарий выглядел несколько иначе. Речь шла об одном ответственном работнике, от которого зависело решение экологических проблем. Нечистыми путями шел он к своей карьере и, естественно, его экологическое сознание было в плену других задач. Кризис экологический оборачивался нравственным кризисом.

Чем-то сценарий напоминал другой его фильм - "Добрую половину жизни", и это Альберта не устраивало. Фильм окончательно вызрел в тяжелые февральские дни. Наступил момент, когда режиссер уже бредил идеей фильма, когда она сама толкнула его на съемочную площадку. Естественно, у каждого может быть момент, когда вдруг всем существом как-то особо ощущаешь связь с землей, которая тебя взрастила. Этим чувством надо проникнуться, иначе получится фальшиво, еще одна галочка на актуальную тему.

В ДЕНЬ, КОГДА Я БЫЛА НА СЪЕМОЧНОЙ ПЛОЩАДКЕ, уже отсняли больше половины фильма. Он о человеке, от которого зависит судьба озера, и в конечном счете - судьба народа. Это фильм об ответственности современника перед грядущими поколениями. Не может жить плод, обрубивший пуповину, - вот главная мысль картины. Обостренно, в экстремальной ситуации выверяется герой фильма на стойкость. Он перед выбором: быть с народом или нет. Быть с народом - означает сохранить свои гены, отойти от него - значит жить, как раньше - кривить душой, подхалимничать. Но народ сейчас пугает его, и хотя в критический момент перед ним возникают видения детства - символ чистоты, совести, - он бежит от него.

- А кто бежит от народа - душит свое прошлое, - говорил мне Альберт Мкртчян. - В каждом новорожденном есть гены народа, а народ честен, добр. Я всегда помню слова матери, сказанные мне в детстве: "Когда ребенок рождается, он кричит. Это крик радости или боли - не знаю, знаю только, что это самый чистый крик. И человек всю свою жизнь должен слышать его". В нашем фильме много импровизации. По ходу съемок сценарий менялся, обогащался, зачастую сама ситуация подсказывала решение. Например, этот финал с чайками, которые вы увидели. Крик нашего героя в финале - это не тот крик, о котором говорила моя мать. Это крик отчаяния, крик осознания своей вины, горькое сознание своего фиаско. Вины человека, который всю жизнь стремился только к собственному благополучию. Но понял это слишком поздно.

В главной роли снимался Хорен Абрамян. Режиссер долго искал актера. Для того чтобы полностью реализовать в работе поставленную задачу, нужно было найти актера-единомышленника. Актера он искал не по внешним данным и не по таланту. Его волновал масштаб личности. По мысли Альберта, в фильме недостаточно внешнего действия и чисто внешней типажности. Здесь нужна типажность духовная. "Хорен - личность. Вместе с тем актерская индивидуальность позволяет раскрыть драму героя. Это моя первая работа с ним. Вначале мы осторожно, как в футболе, подходили друг к другу. Но это длилось недолго. Потом стал рождаться образ, и мы потянулись друг к другу. И спорили много, но это тот спор, что рождает истину".

В фильме "Дыхание" помимо Хорена Абрамяна участвовали Галя Новец, Азат Гаспарян, Алла Туманян, Жанна Блбулян, Хачик Назаретян, Левон Шарафян, Виген Степанян, Армен Сантросян. Художник фильма - Рафаэль Бабаян, композитор - Мартун Исраелян.

ЖАЛЬ, ЧТО СЕГОДНЯ НИ АВТОРА, НИ МНОГИХ УЧАСТНИКОВ ФИЛЬМА УЖЕ НЕТ С НАМИ. Нет актера больших масштабов и горячих страстей Хорена Абрамяна, уникального не только неповторимостью своей актерской индивидуальности, но и той значительной ролью, какую он сыграл в развитие нашей культуры. Нет Гали Новенц - актрисы, соединившей в себе редкостные природные данные, черты национального характера, женственность и лирическую грусть. Ей было подвластно все - и комизм, и трагизм, и простая реальная жизнь. В ее героинях в фильмах Мкртчяна было заложено все, что трогает любое сердце - очарование женской слабости, глубочайшая убежденность в своей правоте, открытая честность, стремление помочь каждому, кто ей дорог...

Нет и Азата Гаспаряна - уникального, способного воплощать самые противоположные роли - от тупого, жестокого кагебешника до доброго, мягкого, излучающего теплоту героя фильма Нерсеса Оганесяна "Механика счастья". На экране и театральной сцене он мог быть и поэтичным по-своему, но прежде всего типичным, принципиальным, обыкновенным, наделенным той сердечностью, которая связывает людей хорошей дружбой, дает им душевную общность.

Это были не актеры даже, это как бы целый театр, целый город характеров и судеб...

Вот такие ностальгические чувства вызвали воспоминания о съемках фильма "Дыхание".