АРМЕНИЯ И АРЦАХ: ОТ СЛОВ К СТРАТЕГИЧЕСКОМУ ДОГОВОРУ

Последние два месяца были насыщены различными новостями о процессах, протекающих вокруг Арцаха. В нынешней сложной и не до конца понятной внутренней конфигурации данная тема начинает приобретать совершенно иной характер. Различные внешние и внутренние силы стремятся использовать арцахский кейс для извлечения собственных дивидендов. Многие эксперты специально используют манипулятивные технологии в этом направлении, формируя в обществе опасные настроения. В том, что арцахский фактор станет одним из основных точек различных противостояний, никаких сомнений не было, ибо это не новое явление для армянской политической действительности.

Сегодня в нашем обществе сформировались две условные линии беспокойства: искусственная и реальная. Каждая из них имеет свой понятийный аппарат, аргументационный базис (содержащий реальность и мифы) и широкий лоббистский потенциал. Главная опасность заключается в размытости этих линий, что не дает простому обывателю провести между ними разграничительные черты. Я бы хотел представить ряд идей, которые могут помочь отделить мифы от реалий.

Самый главный миф заключается в том, что признание независимости Арцаха со стороны Еревана приведет к слому переговорного процесса и может повлечь за собой крупномасштабную войну.

Первое, важно осознать и принять, что Минская группа ОБСЕ не занимается урегулированием конфликта. ОБСЕ была создана в период Холодной войны, и ее функционал обладал нужным инструментарием в рамках совершенно конкретной конфигурации взаимоотношений (правила и порядки Ялтинско-Постдамской системы в международных делах). Сегодня Минская группа ОБСЕ предлагает исключительно организационные и консультационные услуги, а проблема «сдерживания агрессора» (именно это интересует нас больше всего) не входит в ее компетенцию. Официальный Баку открыто говорит международному сообществу о готовности решения конфликта силовыми методами и время от времени демонстрирует это в разных формах с различной интенсивностью – от нарушения режима прекращения огня до диверсий. Подобные действия нивелируют основной принцип, на котором строится весь переговорный процесс по урегулированию – неприменение силы и угроза применения силы.  

Теперь возникает вопрос – почему международное сообщество не вводит против Азербайджана соответствующие санкции и не признает за армянской стороной объективного права выхода из переговоров? Фактически азербайджанская сторона каждый раз выходит сухой из воды, заставляя иных акторов оказывать давление именно на нас. Четырехдневная война разрушила множество иллюзий и надежд, показав, что агрессия со стороны Азербайджана никак не связана с признанием или непризнанием Арцаха. Все это время Ереван вел себя довольно сдержанно, стремясь создать у сильных мира сего впечатление законопослушного государства. Оценили ли это? Конечно, нет, ибо риторическое уважение, когда тебя гладят по голове за послушание и говорят приятные слуху вещи, – это одно, а реальное уважение, которое проявляется исключительно к сильным и наглым, – совершенно другое. Отказавшись признать независимость Арцаха после апреля 2016 года, мы оказали большую услугу своему противнику: Баку понял, что у армянской стороны нет смелости на быстрые и самостоятельные решения. Миф развенчан, мы более двадцати лет говорили, что признания нет из-за угрозы войны, которая все-таки пришла. К сожалению, возможность упущена, и теперь необходима новая стратегия.

Промежуточный выход из ситуации – это подписание договора о стратегическом союзе между Республикой Армения и Республикой Арцах. Что это дает? Первое – закладывается нормативно-правовая база, которая в кризисный момент позволит Еревану принять нужные решения в сжатые сроки (не тратя времени на бюрократические процедуры).

Второе – это даст возможность конкретизировать позицию о том, что Ереван является гарантом безопасности Степанакерта. Необходимо черным по белому прописать конкретные действия сторон в случае очередной агрессии. Более того, вакуум этой базы позволяет Азербайджану закреплять нарратив о том, что в НКР находятся армянские оккупационные войска. При наличии соглашения мы можем говорить миру о том, что военные находятся там на основе договора в рамках осуществления Арменией своих обязательств как гаранта безопасности.

Третье – это покажет ведущим глобальным и региональным игрокам конкретный интерес армянской стороны и решимость его реализации всеми возможными способами.

Четвертое – будет придана практическая субъектность арцахской стороне. Нужно прописать, что по ряду принципиальных вопросов (территории, статус) Ереван будет присутствовать на переговорах исключительно вместе со Степанакертом. Если этот вариант не устраивает посредников и Баку, то никакого практического смысла продолжать их у армянской стороны нет.

И наконец, мы сможем успокоить страсти внутри армянского мира, раз и навсегда закрыв все разговоры о сдаче каких-либо территорий. В документе должно быть четко прописано, что независимость Республики Арцах в ее конституционных границах не может быть предметом какого-либо торга. Напротив, необходимо вести диалог на том фундаменте, что семь территорий, находящихся под контролем арцахской стороны, – это результат агрессии со стороны Азербайджана, что косвенно или прямо признавалось ведущими державами. Именно тот факт, что Баку совершил агрессию и незаконно блокировал армянские границы лег в основу принятия раздела 907 в американский «Закон в поддержку свободы».

Даже если для нашего «партнера по переговорам» важен принцип территориальной целостности, то давайте начнем разбирать, как и почему она «была нарушена» (включая этнические чистки армянского населения в Баку, Сумгаите и Мараге). К сожалению, в навязывании дискурса на международном уровне они преуспели больше, несмотря на то, что изначальные стартовые позиции у нас были намного солиднее. Все наши внешнеполитические, диаспоральные и лоббистские ресурсы должны быть направлены на решение этой задачи, иначе наше политическое поражение неизбежно уже в среднесрочной перспективе.

Второй миф – мир в обмен на земли. Подобные красивые формулировки далеки от суровых политических реалий. Сдав хотя бы один район, мы запустим механизм тотального разрушения армянской государственности, ибо ни Ереван, ни Степанакерт не могут установить мир со страной, чья государственная и национальная идентичность построена на полном отчуждении мирного сосуществования. Даже граждане других стран с армянской фамилией являются объектом постоянных угроз со стороны Баку, ведь их лидер четко и последовательно следует установленной линии о том, что все мировое армянство является врагом Азербайджана. Президент Алиев также обозначил периметр «пространственных амбиций» своей страны, которые включают не только Арцах, но и Сюник, Севан и Ереван. Даже подобная риторика c территориальными претензиями к Армении – субъекту международного права – была безразлично воспринята посредниками по Минской группе, а также международным сообществом (не говоря уже о деле Сафарова). Сколько еще сигналов и шагов нужно, чтобы мы наконец-то осознали, что мир с Арменией, Арцахом и армянами никак не интересует азербайджанскую сторону. В связи с этим, в Ереване и Степанакерте необходимо на законодательном уровне приравнять любую риторику и действия, направленные на нарушение территориальной целостности двух армянских государств, к государственной измене со всеми вытекающими последствиями.

Помимо того, что признание Арцаха и его дальнейшее включение в состав Армении является нашим моральным и нравственным долгом, важно понимать и прагматичные негативные последствия неопределенности. К примеру, экономическое развитие, которое невозможно без серьезных инвестиций. Многие армянские политики в Ереване и Степанакерте, с которыми я встречался, всегда подчеркивали именно эту проблематику. Однако, зачем крупному армянскому бизнесмену вкладывать деньги в районы Арцаха, если есть даже малейшая вероятность того, что эти земли будут однажды отданы противнику? Зачем ему же реализовывать проекты даже в Шуши и Степанакерте, если имеется хотя бы 0,1% того, что нынешний статус будет трансформирован в нечто меньшее? Эти вопросы тесно связаны и непосредственно с самой Арменией, ведь все прекрасно осознают, что конец государственности начнется именно с какой-либо территориальной уступки. Никто (тем более человек из мира бизнеса) больше не доверится банальным и громким выражениям типа «наше, не отдадим».

Третий миф – подготовка народов к миру. Мир – понятие крайне растяжимое, и состоит из многих переменных, поэтому подобные формулировки необходимо конкретизировать. Если мир означает нашу фактическую капитуляцию путем сдачи территорий в обмен на оттягивание неизбежной войны, то это проявление наивысшей глупости. Такой мир будет иметь исключительно краткосрочный эффект, ибо наш противник видит совершенно иные сценарии развития событий. В их понимании мир означает тотальное доминирование азербайджанского политического, экономического и цивилизационного фактора над армянским с его подчинением и порабощением. Даже соседней Грузии, которая находится под зонтиком такой глобальной силы, как Соединенные Штаты, приходится уже сегодня искать механизмы по снижению влияния Баку.

Теперь давайте представим, что ожидает нас (все-таки армян позиционируют как врагов) в случае подобного мира. Одним из наиболее безобидных последствий станет всецелое экономическое поглощение всего армянского пространства Азербайджаном. Реальный мир будет возможен только в тот момент, когда мы сумеем укрепить свой государственный и национальный иммунитет: численность населения, экономические параметры, военно-технический потенциал, лоббистские возможности. Для достижения этой цели нужно изменить психологическую атмосферу: чувство ответственности перед реальной угрозой должно превалировать над внутренними разногласиями. 

Время слов прошло. Теперь нужны совершенно конкретные гарантии (конечная цель – воссоединение, «Миацум»). Нельзя также забывать о том, что сегодня наша государственность находится на развилке, и права на ошибку больше нет. Мир погружается в геополитические джунгли. Прежние принципы и механизмы уже не будут работать, а борьба за выживание станет еще более жесткой. Будет действовать только одно правило – «правил никаких» и одно право – «право сильного». По этой причине мы не можем позволить себе роскошь быть слабыми, инерционными и пассивными. Настало время нестандартных и смелых решений. Альтернатива – гибель и исчезновение. 

Арег Галстян – кандидат историческихнаук, постоянныйавтор/экспертжурналов The National Interest, Forbes, The Hill и The American Thinker.

Mediamax.am