Недавно просматривая старый блокнот, я обнаружила в нем запись беседы с известным грузинским композитором  Мери Давиташвили – автором детских опер "Каджана" и "Нацаркекия", музыки к мультфильмам "Свадьба соек", "Цуна и Цурцуна", "Вражда", песен, на которых воспитывалось не одно поколение ребятишек. "Я двух гениев встречала на своем пути,  – сказала она тогда, - Бориса Пастернака и Дмитрия Шостаковича". Ее рассказ о "тбилисских каникулах" великого поэта, сохранившийся в моем журналистском блокноте, я предлагаю сегодня читателям нашей газеты.

Микаэл Таривердиев, автор музыки к культовым советским фильмам "Семнадцать мгновений весны" и "Ирония судьбы", по праву считается одним из любимейших композиторов XX века. Его музыка стала неотъемлемой частью души и идентичности многих поколений огромной страны. Наследие композитора настолько велико, что поколения века текущего все еще будут делать для себя музыкальные открытия, доказывающие, что горизонта Таривердиева сложно достичь. 

В очередную годовщину победы нашего народа в Великой Отечественной войне мы хотим рассказать о жизни и боевом пути наших земляков, супругах Николае Багратовиче Саркисяне - фронтовом разведчике и Анне Александровне Оганесян - сотруднице специальных формирований железнодорожных войск. К сожалению, очередной юбилей супругов мы уже не сможем отметить. Уже несколько лет, как их нет с нами.

О молодом поколении, юных храбрецах, достойно защищающих наши границы, об акции "Бессмертный полк", о чудовищной тенденции к переписыванию истории, о школе разведки, о ветеранах Великой Отечественной войны и их нуждах – беседа корр. "ГА" с ветераном ВОВ, разведчиком Петросом Петросяном

У детей фронтовиков - особое отношение к тем, кто воевал в 1941-1945 гг. Не случайно многие из них участвуют в получившей в последние годы широкий размах акции "Бессмертный полк". Участвовала в ней 9 мая и я в Ереване, держа в руках фотографии трех дорогих мне людей, о судьбе которых хочу рассказать к годовщине начала Великой Отечественной войны.

Ушедший полтора года назад из жизни академик РАЕН, доктор биологических наук Юрий Арутюнович Магакян (1929-2015) многое сделал не только в биологии, но и в области электроники и прикладной математики. Юрий Арутюнович был человеком разных интересов: музыка, филателия, радиолюбительство. Он хорошо знал старый Ереван, тот Ереван, о котором сегодняшнему поколению мало что известно. В мемуарах, предлагаемых читателю, описываются столица и ее обитатели советских времен.

Ушедший полтора года назад из жизни академик РАЕН, доктор биологических наук Юрий Арутюнович Магакян (1929-2015) многое сделал не только в биологии, но и в области электроники и прикладной математики. Юрий Арутюнович был человеком разных интересов: музыка, филателия, радиолюбительство. Он хорошо знал старый Ереван, тот Ереван, о котором сегодняшнему поколению мало что известно. В мемуарах, предлагаемых читателю, описываются столица и ее обитатели советских времен.

Лучшее из того, что я слышала и читала о Мартиросе Сарьяне (не считая, конечно, работы Волошина), - это устные рассказы Владимира Рогова и мемуарная проза Андрея Белого. Когда я слушала поэта, переводчика и живописца Владимира Рогова, я сетовала, что со мной нет магнитофона. Когда я читала ритмизованную прозу Андрея Белого, я сожалела, что книга эта не стоит на моей полке (теперь стоит). Ничего лучше тех устных вдохновенных рассказов и тех углубленно-сосредоточенных строк я не знаю во всей ныне уже обширной литературе о Мартиросе Сарьяне.

Лучшее из того, что я слышала и читала о Мартиросе Сарьяне (не считая, конечно, работы Волошина), - это устные рассказы Владимира Рогова и мемуарная проза Андрея Белого. Когда я слушала поэта, переводчика и живописца Владимира Рогова, я сетовала, что со мной нет магнитофона. Когда я читала ритмизованную прозу Андрея Белого, я сожалела, что книга эта не стоит на моей полке (теперь стоит). Ничего лучше тех устных вдохновенных рассказов и тех углубленно-сосредоточенных строк я не знаю во всей ныне уже обширной литературе о Мартиросе Сарьяне.