ЕРЕВАН ПРОСТИЛСЯ С СУРЕНОМ ЗАКАРЯНОМ

Он ушел из жизни внезапно. Чудовищно рано. Вдруг. Увы, это отражение в зеркале нашей современности общей тенденции постепенного исчезновения поэзии - во всех смыслах - из нашей жизни. И хотя слишком просты, понятны причины этого “ухода”, не хочется, нельзя, невозможно смириться с ним.

ЧЕЛОВЕК САМЫХ РАЗНООБРАЗНЫХ ИНТЕРЕСОВ И УВЛЕЧЕНИЙ, необыкновенно одаренный, ни на кого не похожий, чрезвычайно искренний во всех своих проявлениях, талантливый композитор и пианист, профессор Ереванской консерватории, Сурен Закарян прожил всего 65 лет.

У судьбы было к нему неровное отношение – она одарила его годами тягостных испытаний и годами раскованного вдохновения. Прожитые годы были наполнены высоким смыслом, напряжением подлинной жизни, творческой энергии.

Человек внутренне свободный, не знающий запретных тем, артистически играющий словами и образами - все это ничуть не противоречило серьезности созданных им произведений.

Мне по роду занятий приходилось общаться в разное время со многими крупными музыкантами – композиторами и исполнителями. И, признаюсь, далеко не с каждым из них, исключая незабвенных Рубена Саркисяна, Зарэ Саакянца и некоторых других, было легко, приятно и интересно общаться, как с Суреном. Дело не только в том, что он был на редкость интеллигентен и с уважением относился к взглядам собеседника. Он был прост, правдив, самобытен, очаровывал душевной мягкостью и доброжелательностью. Был из тех композиторов, кто много размышляет о своей профессии, даже не всегда отдавая в этом отчет.

От него можно было услышать глубокие суждения по самым сложным и труднодоступным проблемам композиторской деятельности. Было ясно, что он несет в себе не только богатый внутренний мир, но и обладает редкой для музыканта способностью осмысливать его как бы со стороны, расчленять на составляющие. Он имел четко сформированное кредо, свои творческие принципы, свою, ясно осязаемую художественную вселенную.

Сурен был очень тонким, деликатным человеком, обладал бесконечным обаянием. И это чувствовали его друзья, коллеги, хотя даже испытанные остряки из их числа, не говоря уже о тех, кто в это число не входил, очень опасались попадать на его острый, как бритва, язык или стать объектом его колючих, искрометных острот. Но по большому счету никто всерьез на него не обижался. Никто не сомневался в его душевной чистоте, душевной тонкости и добром отношении. А его легкая ирония - это всего лишь средство для самозащиты. Он умел быть нежным и трогательным, а смех его не всегда бывал веселым.

ОСОБАЯ ДУХОВНАЯ УТОНЧЕННОСТЬ ВОСПИТАННИКА прославленного пианиста, профессора Московской консерватории Льва Власенко (в классе которого он учился на фортепианном отделении, а затем окончил и аспирантуру), выдающегося армянского композитора Эдварда Мирзояна, у которого он учился композиции в Ереванской консерватории, вели Сурена Закаряна к созданию своего стиля - неповторимого, своеобразного. Темпераментный, мгновенно загоравшийся, он умел захватить людей. Артисты с яркой индивидуальностью и сильным характером, такие как виолончелистка Медея Абрамян, дирижер Эд. Топчян и другие, охотно и вдохновенно исполняли его произведения.

Замечено, что уж если человек по-настоящему умен и талантлив, то его талант сказывается не только в какой-то одной области, а проявляется весьма разнообразно. Сурен был не только ярким пианистом, композитором, творящим в разных жанрах современной музыки, но и великолепным педагогом, воспитавшим несколько поколений замечательных исполнителей. Долгие годы он успешно возглавлял фортепианную кафедру Ереванской консерватории.

Есть музыканты, творчеством своим утверждающие этическую ценность мысли, логических звуковых форм. Для Сурена Закаряна ценность была в другом - в поэзии музыки, в красоте. И эта красота не придумывалась с помощью отвлеченной логики, а рождалась как озарение. Он верил в ее благостное воздействие на человеческую душу, верил в то, что красота, поэзия очищают.

С. ЗАКАРЯН ВОЗДВИГ ДЛЯ НАС НЕМАЛО МУЗЫКАЛЬНЫХ ПАМЯТНИКОВ как незаурядная личность, неординарный композитор. Вот они: Первый фортепианный концерт с оркестром, созданный им на последнем курсе Московской консерватории, Квартет для струнных, исполнявшийся в Малом зале филармонии Квартетом им. Комитаса, Монография для виолончели и камерного оркестра, которая впервые была сыграна легендарной Медеей Абрамян с оркестром и потом записана на CD Армянской музыкальной ассамблеей по инициативе Левона Чаушяна. Среди музыкальных памятников Закаряна и духовное сочинение, своеобразная месса для большого симфонического оркестра и смешанного хора. Это сочинение в свое время было представлено на соискание Государственной премии Армении.

Одно из последних сочинений композитора – Второй фортепианный концерт, прозвучавший летом 2019 года в Большом зале филармонии им. Арама Хачатуряна, сыгранный самим автором и филармоническим оркестром под управлением Эдуарда Топчяна. Трудно было представить, что это был последний, шумный успех Сурена Закаряна. Он играл с оркестром глубоко личное. Не сравнишь ни с кем. Потому что это было нечто высокопоэтичное, глубокое.

С уходом каждого хорошего человека уходит целый мир. С уходом друга уходит от нас часть и нашей жизни. Но остается память, остается музыка. Которая вновь и вновь будет возвращать нам минуты прекрасного общения, а жизнь его продолжится в его дочерях и в тех людях, которые будут ему вечно благодарны за то, что он был… И пусть его общий музыкальный памятник проживет дольше, чем его автор.