ЛАДОНЬ, ВМЕСТИВШАЯ МИР

Недавно вышел сигнальный номер русского перевода первой книги Уильяма САРОЯНА "Отважный юноша на летящей трапеции", изданной в 1934 году. Книга вышла в Москве в издательстве "Эксмо" в переводе Арама ОГАНЯНА. Как отмечает автор перевода, эта книга принесла Сарояну славу, "...на американском горизонте появился новый писатель. На первый взгляд размером не больше ладони, это любопытное явление обещает перемену погоды, а может, и циклон", - написал о его дебюте журнал "Тайм". Сегодня, спустя почти столетие, очевидно, что это так и есть: проза Сарояна стала классикой. Совершенно особенный мир, существующий на страницах его произведений, привлекает яркостью, индивидуальностью, неповторимым мягким юмором.

ПЕРЕВОДЫ АРАМА ОГАНЯНА АНГЛОЯЗЫЧНЫХ ПИСАТЕЛЕЙ ДАВНО ВОШЛИ В НАШ "ДОМ" и крепко там обосновались. Это не только рассказы Сарояна, но и произведения Рэя Бредбери, Майкла Арлена-младшего, Джона Апдайка, Амброза Бирса, Роберта Шекли, Джемса Тарбера, Г.К.Честертона, Роальда Дала. Определенное место в переводах Оганяна занимают и армянские авторы Грант Матевосян, Агаси Айвазян, Левон Хечоян. В 2005 году в Ереване вышел сборник произведений Агаси Айвазяна на английском языке. The Salt Minc Eari ("Соленый Граф"). Роман Левона Хечояна "Черная книга, увесистый жук" в переводе А.Оганяна на английский язык опубликован в 2008 году в Лондоне (Black Book, Weighty Bug). Несмотря на обилие авторов, произведения которых Оганян переводит, к Сарояну у него отношение другое. Он занимал особое место в его сознании. Он его выстрадал. Но ведь трудная любовь бывает вечной. Герои Сарояна всегда сопутствовали его внутренней жизни, вызывая в нем то горестное, то светлое и ликующее чувство.

Очевидно, многим кажется, что переводить Сарояна не сложно, учитывая особенности языка, простоту стиля. Но это кажущаяся простота. При современном уровне переводческого мастерства все чаще встречаемся мы с грамотными правильными переводами, но лишенными живого дыхания, поэтического огня. Переводы Оганяна узнаваемы. Они несут печать свежего дарования. В них есть главное - гармония оболочки слова с его внутренним наполнением, которая делает рассказы Сарояна явлением исключительным и неповторимым. С самого начала А.Оганян стремился к тому, чтобы, воссоздавая Сарояна на русском, никак не жертвуя законами русского языка, сохранить все оттенки стиля, интонации и своеобразия языка писателя. И это ему удается. Оганян дает нам не копию, а портрет оригинала. Может быть, отличаясь от "источника" по формальным признакам, он близок автору сопереживанием, и этого не отнять у Оганяна.

Он проникается мироощущением, манерой, стилистическим характером автора и по мере сил передает это мироощущение, манеру и стиль средствами русского языка. Он переводит Сарояна не просто с английского языка на русский, он переводит с одного языкового мышления в другое языковое мышление, передавая не только точный смысл, но и интонации, ритм, темп, тональность, то есть сугубо эмоциональную языковую окраску автора. Он переводит стиль и дух произведения: в каждом отдельном случае выбирает из всех возможных средств единственно верное. Существует мнение, что в каком-то смысле индивидуальность переводчика должна слиться с авторской. Потому что, полностью слившись с автором, он раскрывает его изнутри, из самых сокровенных глубин его души. Не могу сказать, так ли происходит у Оганяна, но определенно он переносит нас в мир автора, открывает его нам, потому что, читая, забываешь о том, что это перевод. Конечно, отдельные случайные ляпсусы никак не могут служить критерием для оценки качества перевода. Но почему А.Оганян остановился на переводе первой книги У.Сарояна?

- В НАШИ ДНИ ЭТА КНИГА САРОЯНА ЗВУЧИТ ОСОБЕННО СОВРЕМЕННО, -говорит Арам. - С легкой руки Гертруды Стайн поколение, прошедшее Первую мировую войну, окрестили "потерянным". Эти слова, адресованные Хемингуэю, распространились на всех, кто выжил в той войне и не нашел себе места в мирное время. В 1929 году началась Великая депрессия, которая продолжалась до начала Второй мировой войны. Миллионы молодых работоспособных людей, пострадавших от безработицы и безысходности тех лет, литературовед и писатель Харлан Хетчер назвал "вторым потерянным поколением". Причем он признал Уильяма Сарояна одним из выразителей чаяний и надежд этого поколения в американской литературе.

О тяготах и лишениях, выпавших на долю своих современников, Сароян знал не понаслышке, - продолжает Арам Оганян. Вот из какой реальности возник рассказ Сарояна "Отважный юноша на летящей трапеции", который мгновенно принес ему признание. Если бы эти испытания выпали только на долю Сарояна, то, может, рассказ не вызвал бы такого резонанса. Однако именно потому, что в плачевном состоянии оказались миллионы, рассказ нашел широкий отклик у людей, увидевших в "отважном юноше" образ своего поколения. Проза времен Великой депрессии 30-х годов XX века актуальна и сегодня, во времена экономических кризисов и дефолтов, сотрясающих целые страны и континенты. В этом смысле проза Сарояна может быть востребована в нынешние непростые времена, как в далеком 1934 году.

Книга посвящена Виту Барнету и Марте Фоли. В декабре 1933 года Уильям Сароян получил письмо от редакторов журнала "Стори" Вита Барнета и его супруги Марты Фоли, в котором сообщалось, что его рассказ "Отважный юноша на летящей трапеции" будет напечатан в февральском номере журнала, в котором печатались такие выдающиеся авторы, как Шервуд Андерсон, Эрскин Колдуэл, Уильям Фолкнер, Гертруда Стайн и другие, а теперь и ему, Сарояну, представилась возможность стать членом этого эксклюзивного клуба. Благодаря этой публикации Сароян впервые получил доступ к общенациональной аудитории (до этого его рассказы печатались во второразрядных журналах). Сароян решает не останавливаться на достигнутом и начинает писать по одному рассказу в день. Написанное, по два-три рассказа, он посылает своим новым знакомым. В.Барнет и М.Фоли приветствуют инициативу Сарояна и требуют новых рассказов. За один месяц Сароян написал 35-36 рассказов, из которых редакторы отобрали 26. Они и вошли в первый сборник "Отважный юноша на летящей трапеции", напечатанный в октябре 1934 года издательством "Рэндом хаус". Среди множества книг, напечатанных в том году на бескрайних просторах Америки, журнал "Тайм" безошибочно разглядел своеобразный стиль Сарояна и откликнулся статьей "Надвигается циклон", в которой отмечалось: "На первый взгляд размером не больше ладони, это любопытное явление обещает перемену погоды, а может, и циклон".

ПРОГНОЗ РЕЦЕНЗЕНТА СБЫЛСЯ БЫСТРЕЕ, ЧЕМ ОЖИДАЛОСЬ. Выход первой книги Сарояна действительно вызвал бурю негодования у Э.Хемингуэя, которого оскорбили высказывания Сарояна о нем в рассказе "Семьдесят тысяч ассирийцев". В журнале "Эсквайр" (январь,1935) Хемингуэй разразился грубой статьей в адрес Сарояна, а заодно и другого армянина - Майкла Арлена (Тиграна Куюмджяна). Отношения Сарояна и Хемингуэя не улучшились ни десять, ни двадцать лет спустя.

Однако этот окрик и несколько нелицеприятных отзывов в прессе потонули в хоре восторженных голосов критики. Издательство анонсировало выход книги так: "Новое громкое имя в жанре короткого рассказа - Сароян! Вот уже много лет ни один автор коротких рассказов не вызывал такого всеобщего интереса и оживления. Он самый обсуждаемый и востребованный молодой писатель в Америке. Его талант так же ярок, как у Фолкнера, Драйзера и Ладнера".