ВЕЛИКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Меня в Ереване часто спрашивают: "Отчего ваш Гюмри такой криминальный?" В этом вопросе угадываются подвох, желание поддеть гюмрийца, в завуалированной форме заявить, что в его регионе нет криминала, тишь да благодать.

Спрашивающие (да и журналисты, пишущие о "криминальном" Гюмри) больше всего руководствуются слухами, чем статистикой и ежедневными сообщениями полиции: в Гюмри сегодня не больше криминала, чем в Ереване и других регионах Армении. Сегодня, если хотите знать, после коррупции основным бичом республики является великое противостояние между семейными кланами. Что им еще делить, ведь и так все давно поделено между ними?

Криминальная ситуация в 50-х годах в Ереване и Ленинакане была далека от благополучной. Молодежные формирования, именовавшие себя "гвардиаканами" и "майли тхек", стремясь к власти в городах, сражались на ножах, кастетах, не раз звучали выстрелы.

ТОГДА ВСЕ ЭТО ОБЪЯСНЯЛИ НЕДОСТАТКАМИ В РАБОТЕ С МОЛОДЕЖЬЮ, отсутствием клубов по интересам и молодежных организаций, но это, скорее всего, было своеобразным социальным бунтом: все члены "майли тхек" были из необеспеченных и многодетных семей. Сынки подпольных миллионеров, судей и т.д., пользуясь властью своих отцов, бесчинствовали на улицах, позже, с середины 60-х годов, и они вскоре присмирели - расправа улицы мгновенна и жестока.

Осенью 1958 г. в Ленинакане был основан комсомольский оперативный отряд, основной целью которого стала борьба с проявлениями хулиганства. Нас, спортсменов и комсомольских активистов, в отряде было немного, человек двадцать, а противостояли нам менее 2 тыс. уличной шантрапы и многие сотрудники милиции, которые ревниво относились к нашей деятельности и, пожалуй, сами учиняли беспорядки в городе. Так, Тарзан, дослужившийся до звания капитана за свою неимоверную силу и избиения подследственных, постоянно занимался спекуляцией билетами, тем более что его доступ к кассе кинотеатра "Октябрь" был свободным. Однажды на замечание самого младшего члена нашей команды, которого мы прозвали Мальчиком, Тарзан ударом кулака отшвырнул его к решеткам билетной кассы. Мальчик слег в больницу, дело замяли, но мы не простили ему: пригласили к себе, чтобы выслушать его оправдания и извинения. Однако Тарзан покрыл нас матом и полез в драку, явно не соображая, с кем имеет дело. Тогда один из наших боксеров, отстранив всех нас, избил его до полусмерти. Замяли и это дело...

К 1961 году улицы города были уже свободны от хулиганствующей молодежи, но не думаю, что мы решили дело мордобоем: после каждой стычки мы подолгу и заинтересованно беседовали с задержанными, приводили им свои веские доводы и аргументы. Помню, как поздно вечером я беседовал с накурившимся анаши парнем до двух часов ночи. Отец его погиб на фронте, мать одна растила двоих сыновей, еле сводя концы с концами... А через несколько лет наш переулок оглушила свадьба, тот самый парень взялся за ум, создал семью, считал меня своим "крестным отцом".

70-е ГОДЫ. ТОЛЬКО В ТЕЧЕНИЕ ДВУХ НЕПОЛНЫХ ЛЕТ ЗА РАЗЛИЧНЫЕ преступления были осуждены и отправлены за решетку 40 подростков. Будь моя воля, я бы снес до основания места заключения подростков, их всегда можно убедить, отвратить от ложного пути. Вор всесоюзного масштаба Мнджо как-то сказал мне: "Если бы я начал жизнь заново, стал бы, может, таким же известным ученым, как мой двоюродный брат, академик Мнджоян. Кем бы ни был, все равно, стал бы первым. Просто мне не повезло больше всех: рядом не оказалось опытного педагога".

Тогда мое беспокойство не было напрасным: обошел семьи осужденных подростков, и выяснилось, что от силы 9 подростков заслуживали наказания. Бездушно с ними обошлись, не думая о судьбах людей и будущем страны...

Носит объективный характер и детская преступность 90-х годов: дети, оставшиеся после землетрясения без родных и даже дальних родственников, естественно, оказались на улице, но их приютило государство. Педагоги детдомов в меру своих сил и возможностей обогрели и дали им образование. Сейчас они шагают по жизни.

Вот, пожалуй, и все о моем "криминальном" Гюмри, во всем остальном он на равных с другими городами Армении. Временные спад и рост преступности в Ереване, Гюмри, Ванадзоре и т.д. объясняются дефицитом внимания к людям, своевременностью профилактических мер полиции, сложившейся тяжелой социально-экономической ситуацией...

Как говорилось выше, в Гюмри, как и в других городах Армении, верховодят семейные кланы, которые могут решить любой вопрос так, как им нужно, и остаться безнаказанными. Расскажу в этом контексте об отношениях кланов в Гюмри.

НЕТ, НЕ ПРОСТИЛ БЫВШИЙ МЭР ГЮМРИ ВАРДАН ГУКАСЯН ВЫСШИЕ эшелоны власти и гюмрийцев, не дозволивших его избрание еще на один срок: после выборов он основал... общественную мэрию, принимает посетителей, помогает нуждающимся. Сделано уже немало и новым мэром Гюмри, владельцем пивоваренного завода Самвелом Баласаняном. Поживем - увидим, что будет дальше, ведь в свое время и Вардан многое сделал для блага гюмрийцев: распределил между самыми нуждающимися земельные участки для огородничества, спонсировал учебу студентов (говорят, выделял из личных средств), держал в центре внимания нужды ополченцев, помогал семьям погибших, раздал инвалидам киоски для организации собственного бизнеса, всерьез занялся восстановлением армянских и русских церквей, а в настоящее время семья Гукасянов без всякой поддержки государства и городской общины единолично продолжает восстанавливать церковь Аменапркиц.

Сын В. Гукасяна у дома Самвела Баласаняна учинил скандал: угрозы, ругань, выстрелы, с него взяли подписку о невыезде. Примечательно, что при всем этом С.Баласанян занял позицию стороннего наблюдателя: ни жалоб, ни нареканий в адрес подозреваемого. Отмолчался он и тогда, когда начальник Полиции РА Владимир Гаспарян, проводивший совещание с сотрудниками городской полиции, призвал его и присутствующих к бесстрашию, к честному исполнению гражданского долга.

Говорят, молчание - не только золото, но и знак согласия. Каково же было мое удивление, когда через несколько дней С.Баласанян во всеуслышание заявил журналистам из Еревана (первый канал), что "случись подобное хоть еще раз, он лично строго накажет Спартака Гукасяна". Невольно спрашивается, какого наказания следует ожидать: застрелит Спартака, наймет для этой цели киллера, лишит Гукасянов всех точек опоры в городе? В любом случае подобные крутые заявления не к лицу мэру города. Для наказания существует суд, а это - прерогатива государства. Вслед за этим заявлением последовал насмешливый комментарий Вардана Гукасяна: "Самвел Баласанян забывает, что, увидев нас в городском парке, тут же бежал до самой площади". А это что - призыв к мальчишеским разборкам 50-х годов? Не бывать этому, и не потому, что много воды утекло с тех пор, а больше по той причине, что терпение гюмрийцев не беспредельно.

На совещании В.Гаспарян призвал своих подчиненных к исполнению служебного долга, невзирая на лица. Таких сотрудников милиции, - смелых, настоящих рыцарей общества, было немало в Ленинакане. Так, начальника городской милиции полковника Левона Галстяна, ставшего при Левоне Тер-Петросяне министром ВД республики, побаивались воры в законе, страшились олигархи и подпольные миллионеры: первые на долгие годы покинули Ленинакан, а вторые вели себя в городе ниже травы, тише воды. Помню, как начальник Ширакского РОВД при задержании преступника с гранатой прикрыл своим телом его и тем самым спас своих подчиненных и случайных прохожих от гибели... Вот на кого надо равняться, кого ставить в пример. Но, увы, сегодня в обществе правят другие критерии, и ценность человека определяется толщиной кошелька и умением идти к цели любыми средствами.