МУЗЕЙ ЯХТЫ "КИЛИКИЯ" – ЭТО МУЗЕЙ СТРАНЫ КИЛИКИЯ

Президент морского исследовательского клуба "Айас", капитан парусной яхты "Киликия" Карен Балаян обратился к премьер-министру Армении Овику Абрамяну с вопросом о создании Морского музея Армении. Узнав об этом из администрации премьер-министра, я посчитал своим долгом выразить свое отношeние к этой актуальной теме.

ПРЕЖДЕ ВСЕГО СЛЕДУЕТ ОТМЕТИТЬ, ЧТО СО СТОРОНЫ МЭРИИ ЕРЕВАНА клубу "Айас" была предложена прибрежная территория в северо-восточной части Ереванского озера площадью около 4000 квадратных метров. В письме, учитывая государственное значение музея, излагалась просьба о передаче указанной территории клубу "Айас" по договору о дарении на правах безвозмездной собственности (такое определение было предложено в мэрии). В письме отмечается и то, что есть кому заниматься проектированием музея и начальным этапом строительства.

Это значит, ощутимо близко исполнение мечты, о которой мы поведали нашему народу еще десять лет назад с борта "Киликии", путешествуя по семи морям вокруг Европы. Тогда на финишной прямой трехэтапного плавания мы мечтали и о первом в истории нашего народа кругосветном плавании на яхте, которая обязательно должна называться "Армения", и о создании Морского музея Армении. Идея создания музея, как и строительства судна "Киликия", принадлежала Карену. Парусник, копия киликийских судов XI-XIV вв., построенный им и его друзьями, прошел по семи морям впервые, кроме всего прочего, под флагом Армении. Обо всем этом, и в частности о создании музея, я рассказал в третьей книге трехтомника об эпопее. Предлагаю фрагменты из книги "Киликия: возвращение" о нашей мечте.

* * *

КТО-ТО ИЗ РЕБЯТ ЕЩЕ В ПРОШЛОМ ГОДУ ОБРОНИЛ ФРАЗУ: "У КАРЕНА ЕСТЬ удивительное хобби – он коллекционирует директоров морских музеев мира" и находится с ними в переписке. Не помню, кто это был, наверное, Гайк Бадалян, чьи перлы на судне со временем становятся народным творчеством. Но фраза точная. В этом смысле не был исключением и Стокгольм. Очередным другом Карена был Фред Хоккер – директор музея погибшего легендарного военного корабля "Ваза" (в некоторых изданиях пишется через "с" – "Васа"). Уникальный, конечно, музей, где представлен всего один экспонат со своими раритетами, поднятый со дна моря спустя триста тридцать три года военный корабль "Ваза". Все остальное – это то, что взято с самого судна, начиная с человеческих черепов и кончая денежными монетами, мушкетными пулями и кухонной утварью.

В 1625 году самый знаменитый шведский король Густав II Адольф решил удивить мир. И удивил. Для постройки "Вазы" было срублено 1000 вековых дубов, скорее, отобрано 1000 "сигар" из бессчетного числа срубленных деревьев. Такого до этого нигде в мире не случилось.

В те времена не принято было на борту судна писать его название. Кстати, именно поэтому на борту "Киликии" ничего не написано. Ее узнают по флагам Армении и историческим флагам Киликии и Арцаха. Но это не значит, что в древние и средние века обходились только полотняными символами.

Хотелось бы сравнить основные характеристики "Вазы" и "Киликии". Пусть такого рода сравнение ни у кого не ассоциируется с басенными образами Слона и Моськи. Дело в том, что оба судна построены из дуба. Длина "Киликии" – 20 метров, "Вазы" – всего в три раза больше. Ширина – пять метров, "Вазы" – в два раза больше. Осадка – полтора метра, у "Вазы" - в три раза больше. И главное – водоизмещение у "Киликии" 50 тонн (при чистом весе всего двадцать тонн), а у Вазы в 24 раза больше. У "Киликии" площадь большого паруса около 120 кв. метров, а у "Вазы" при всех поднятых парусах на трех мачтах – 1275 кв. метров. Мы при ураганном ветре в течение нескольких минут спускаем большой парус и поднимаем два стакселя. Иначе большой парус или порвется, как это было у нас во время потийского шторма, или перевернет судно, или вырвет мачту с корнем. Все это законы физики. На "Вазе", кроме ее огромного собственного веса, имелись 64 тяжеленные пушки, не считая около сотни членов экипажа и еще до сотни почетных пассажиров вместе с детьми.

10 АВГУСТА 1628 ГОДА "ВАЗА" ОТОШЛА ОТ ПРИЧАЛА. КАК ОТМЕЧАЕТСЯ в десятках документов (в том числе и судебных), "ветер был слабый, но порывистый". Я только успевал старательно записывать рассказ директора музея Фреда Хоккера, ставшего закадычным другом Карена Балаяна. Корабль прошел всего 1300 метров. Меньше одной мили. В письме Государственного совета (правительства Швеции) королю отмечалось, что в открытой бухте все паруса наполнились порывистым сильным ветром, корабль начал крениться и на глазах тысяч и тысяч стокгольмцев с поднятыми парусами и флагами ушел на дно в течение нескольких минут. Это было в пять часов пополудни.

Об этой катастрофе и невинных жертвах Швеция скорбела триста тридцать три года кряду. Скорбели от короля Густава, которому принадлежит знаменитая формула "Процветание Королевства Швеция зависит от Господа Бога и нашего флота", до короля Карла XVI Густава, который 15 июня 1990 года и открыл музей.

Подняли "Вазу" 24 апреля 1961 года, и тотчас же началось медицинское (в буквальном смысле слова) исследование и лечение. Сохранилось более восьмидесяти процентов материала . Уникальный экспонат уже посетили около 25 миллионов человек. Швеция сумела превратить давнюю национальную трагедию в символ национальной гордости.

И Фред Хоккер, держась за руку Карена, начал говорить с такой готовностью, словно ожидал этого разговора: "Подобная идея носится в головах у шведов. Кстати, я вот внимательно всматривался в загорелые лица матросов "Киликии", которые слушали меня битый час, и сам подумал о том же. Вы же построили копию судов ваших предков. Причем речь у вас идет о восьмисотлетней и даже девятисотлетней давности. И ведь получилось. Вчера мой друг Карен знакомил меня с "Киликией", и мне подумалось, что это не просто историческая реплика. Это – ваша национальная гордость. Многие пытаются создавать копии судов своих предков, но мало кому удается осуществить такое плавание. Это ведь самое главное. Так что наступит время или, как вы сказали, придет новый Альфред Нобель, и мы последуем вашему примеру и построим новую "Вазу".

ЭТОТ ДОБРЫЙ МАЛЫЙ НЕ ЗНАЛ, ЧТО НЕНАРОКОМ ПОПАЛ В ДЕСЯТКУ. Во время традиционных бесед с членами экипажа я неоднократно заводил речь о будущей судьбе нашей "Киликии". Ребята предлагали разные варианты, больше говорили о Севане, но с существенной оговоркой: "Правда, в пресной севанской воде трудно будет хранить деревянное судно. За ним нужен будет постоянный уход все двадцать четыре часа в сутки, иначе в один печальный день судно может утонуть".

У меня другая идея: установить "Киликию" на невысоком постаменте, как это сделал Тур Хейердал, который перевез из далекого Чили свой легендарный плот "Кон-Тики" в Осло. И сегодня норвежцы безумно гордятся своим уникальным музеем. Я не хочу сравнивать "Киликию" ни с "Вазой", ни с "Кон-Тики" (хотя, собственно, почему бы нет?), но убежден: нам давно следовало бы иметь в Армении музей с условным названием "Армяне и море". Бесценных экспонатов для подобного музея предостаточно, тут уже Карен постарался. Чего стоят одни только исторические документы – тексты морских законов, принятых еще в Киликийском Армянском государстве! Так что в страдающем теснотой Ереване можно-таки поставить, как говорится, на киль "Киликию", которая пронесла на своем борту по семи морям государственные флаги Армении и Арцаха, Еревана и Эчмиадзина, флаги исторической Киликии, а также символы двадцати шести стран Европы, Малой Азии и Ближнего Востока, когда входили в их территориальные воды. Такая вот у нас мечта. Мы-то ведь знаем, что если мечта осуществима, то это уже план. Может быть, ее осуществят другие, наши потомки. Все равно когда-нибудь такой музей у нас будет.

И все же я верю в то, что нашу мечту претворим в жизнь мы сами. Не надо оставлять это нашим потомкам, у которых будут свои планы и проекты. Вообще нет ничего слаще осуществленной мечты! Это чувство мне знакомо. Мечтал же я одну из самых трудных и опасных экспедиций на собаках по Крайнему Северу назвать "Карабахом" – и добился своего. Можно прочитать об этом в книге "Белый марафон", изданной в Москве. Мечтал же на лодках "Вулкан" и "Гейзер" написать "Степанакерт" – написал, и с этим согревающим сердце названием мне удалось пройти десятки тысяч километров по рекам и морям. Есть ведь, кроме всего прочего, и щемящее сознание того, что сама мечта гораздо величественнее реальности. Анатоль Франс говорил, что сама по себе мечта – высшая реальность, она – душа сущего. И я в этом не раз убеждался: мечтая, ты вовсе не уходишь от реальности, а скорее приближаешься к ней. Вот почему я люблю слово "действенность". Любить надо действенно, служить родине надо действенно, мечтать надо действенно. И хотелось бы вместе с моими читателями помечтать о создании Морского музея в Ереване (именно в Ереване) на базе парусного судна "Киликия".

... Но впереди еще тысячи и тысячи миль...

* * *

P.S. Хочется верить, что у нас в Армении, которая некогда простиралась географически (в буквальном смысле) от моря до моря, непременно создадим Морской музей, которым будут гордиться нынешние и будущие поколения. Остается напомнить, что клуб "Айяс" гордо носит название самого мощного порта (из более чем двадцати) могущественного армянского флота, созданного первым царем Киликии Левоном Вторым, чей памятник мы воздвигнем рядом с музеем.