МЫ МОЖЕМ ОРГАНИЗОВАТЬ ПРОИЗВОДСТВО ПРОТИВОЯДИЯ ОТ УКУСОВ ЗМЕЙ,

- Г-жа Айвазян, лаборатория психофизиологии занимает особое место в структуре вашего института. Какие исследования там проводятся?

- Это наша единственная лаборатория, которая при проведении экспериментов работает с людьми. Ее направление - исследование воздействия различных стрессов на психологию человека. Речь идет не о патологической психике и ментальных отклонениях, а о том большом разбросе, который мы называем психической нормой, однако воздействие различных стресс–факторов порой может иметь фатальные последствия. Примером тому - недавняя катастрофа самолета, который австрийский пилот сознательно направил на скалы французских Альп. Летчик вроде бы не страдал психическими нарушениями, однако неустойчивость его психики стала причиной гибели 150 человек, жизни которых были доверены ему. Сейчас у нас осуществляется пилотная программа по определению психической устойчивости людей, которым предстоит работать в военно-воздушных силах и гражданской авиации. Тестирование на недавно приобретенном полиграфе – приборе, известном в народе под названием "детектор лжи", проходят курсанты военно-воздушного училища.

Сотрудники лаборатории, которой руководит Александр Хачунц, ведут исследования на полиграфе, выявляя психическую устойчивость данной личности в разных пограничных ситуациях, возможных в условиях летной практики. Но это далеко не единственное применение подобных исследований. Так, крупные зарубежные корпорации регулярно проводят тестирование своих сотрудников на полиграфе, определяя квалификацию их действий в разных стрессовых ситуациях, связанных с выполнением служебных обязанностей. Одна из разработанных лабораторией программ направлена на выявление стрессов, которые испытывают студенты и учащиеся школ во время сдачи экзаменов. Исследования проводились на добровольцах, среди них были и студенты, проходившие у нас практику. Задачей было вычленить группы, которые могут быть интересны как целевые.

Программы с тестированием учащихся проведены и в Нагорном Карабахе, анализ результатов дан на уровне кандидатской диссертации. Наши аспиранты из Ирана провели аналогичные исследования в своей стране. Целевой аудиторией были дети, потерявшие родителей в военных конфликтах и катастрофах. Исследуя проблему посттравматических стрессов, мы стремимся понять психофизиологические особенности и специфику людей, подверженных этому расстройству. Еще одна из наших задач - улучшение методологии психофизиологических исследований.

Интересные результаты были получены в результате сотрудничества с лабораторией доктора физ.-мат. наук Самвела Геворкяна из Ереванского госуниверситета. Используя разработанные в этой лаборатории акустические датчики, мы смогли выявить различные особенности физиологии человека, даже различать тембр голоса. В дальнейшем это может помочь наладить коммуникации людям с ограниченными возможностями. О результатах этих исследований докладывалось на различных научных площадках. В нашем институте прошел семинар, посвященный биомедицинским аспектам исследования с акустическими датчиками.

- Болезни Альцгеймера и Паркинсона относятся к числу главных медико-социальных проблем современного общества. Продолжаются ли сегодня исследования этих и других нейродегенеративных заболеваний, проблемой развития которых ваш институт занимался еще в советские годы?

- Работы в этом направлении идут и сейчас. Занимаются ими сразу несколько лабораторий. Исследования по этим заболеваниям ведутся по разным направлениям, включающим совмещения некоторых патологий или развитие болезни Альцгеймера у женщин после менопаузы. По статистике, болезни Альцгеймера более подвержены женщины, а болезнь Паркинсона чаще возникает у мужчин. Исследования проводятся на животных моделях, чтобы в дальнейшем экстраполировать их на людей. Одно из новых направлений - исследование развития нейродегенеративных заболеваний в условиях стресса. Наши специалисты также проводят исследования различных препаратов растительного и животного происхождения, которые могут повлиять на восстановление нервной ткани при нейродегенеративных заболеваниях. Нервная система очень чувствительна к любым повреждениям, и вопросы восстановления ее клеток - проблема номер один в современной нейромедицине. Некоторые препараты дают хороший пролонгированный результат.

- Ваш институт располагает необходимой исследовательской аппаратурой?

- В рамках программы "Модернизация научного оборудования", проводимой Госкомитетом по науке, институт смог приобрести трехканальный лазерный сканирующий конфокальный микроскоп. Это очень ценный прибор, единственный не только в Армении, но и во всем регионе. Он является основным и наиболее часто используемым инструментом в области биомедицины, позволяет исследовать все уровни тканевой организации организма. С помощью трехканального лазерного сканирующего конфокального микроскопа можно выявить проблемы нейрофизиологических, гистологических, молекулярных структур. Современная наука пользуется подобным инструментарием для визуализации любых динамических изменений, которые происходят в различных тканях, в том числе и в нервных тканях головного мозга. Это направление всегда было приоритетным для нашего института. Специфика его как нейрофизиологического зафиксирована в уставе института еще с советских времен, он был ведущим в данной области на всей территории СССР. Прибор может использоваться во всех областях, связанных с исследованием и визуализацией любых образцов клеточных культур, а также для диагностики и тканевой инженерии.

- Ваш институт занимается исследованиями в области токсикологии. В одном из интервью вы говорили о желании организовать выпуск противоядия от укусов змей прямо на базе института. Есть надежды на реализацию этой идеи?

- Проект готов и представлен в правительство, сейчас он находится в процессе рассмотрения. Реализация его необходима, тем более что требуется не так уж много средств, чтобы покрыть потребности Армении в этой сыворотке. Производство сыворотки Загребского института иммунологии, так называемое хорватское противоядие, которым пользовались не только мы, но и вся Европа, пару лет назад было закрыто. Эксперты ВОЗ посчитали, что оно не соответствовало стандартам, так как иммунизация проводилась на мелких млекопитающихся - кроликах, а не на лошадях.

Сейчас на постсоветском пространстве используют так называемое ташкентское противоядие, но оно поливалентное, содержит антитела против трех видов яда – гюрзы, среднеазиатской кобры и песчаной эфы, что делает его тяжело переносимым и способным вызвать резкую аллергическую реакцию. К тому же сыворотка против яда среднеазиатской гюрзы не особенно эффективна против укуса гюрзы нашего кавказского подвида. Сходство состава ядов этих змей очень небольшое, менее 4 процентов. Но ничего лучшего в нашей медицинской системе сегодня нет, хотя препарат к тому же и очень дорогой – одна ампула стоит 140 тысяч драмов. Делать наш вариант противоядия, повторюсь, не так сложно и не так дорого, тем более что при наладке производства мы будем ориентироваться и на другие страны.

На базе нашего института мы можем подвергнуть кровяную плазму высокой очистке, биохимической обработке, провести испытание на безопасность и эффективность в соответствии с требованиями ВОЗ и получать сыворотку. Основная проблема в том, что для получения сыворотки нужны лошади, которые служат живой биологической фабрикой по производству антител. Процесс получения противоядия выглядит так: здоровой лошади делают ступенчатые инъекции небольших доз змеиного яда, в течение нескольких месяцев в ее крови вырабатывается иммунитет и только потом у лошади забирают кровь, которая служит исходным материалом для изготовления противоядия. Организм лошади, несмотря на забор крови, способен быстро восстановить количество красных кровяных телец. Да и речь идет о группе всего в пять-шесть голов, которая может на долгие годы обеспечить работу небольшого производства. Не нужно заводить собственный питомник, достаточно на основе соглашения с фермами лошадей отделить для нас небольшую группу. Тем более что жизни лошадей это не угрожает.

Наша программа реальна, в ней представлены конкретные цифры, необходимые для начала производства и поддержания его существования. Противоядие можно, как я уже говорила, предложить и другим странам. Случаи смертей от укусов ядовитых змей в Европе единичны, но в ряде ее стран, как в Англии, например, где из ядовитых змей обитает только слабо ядовитая обыкновенная гадюка (Viperaberus), действует закон, согласно которому каждая клиника обязана иметь хотя бы по одной ампуле противоядия. Более того, они должны обновлять ее запасы по истечении срока годности, а значит, раз в два года. Помимо лаборатории токсинологических исследований, в нашем институте уже много лет функционирует лаборатория пурификации и сертификации зоологических ядов, где проводятся исследования по другим направлениям использования змеиного яда, компоненты которого могут стать основой препаратов для лечения ряда тяжелых заболеваний.