СТОЛИЦА ВСЕХ АРМЯН

Хвастаться тут нечем, ибо не от хорошей жизни Армения наша на протяжении своей поддающейся описанию истории имела 12 столиц. Древние наши столицы, будучи столицами всего государства, прежде всего представляли свои ашхары, - естественно исторические районы средневековой Армении – со всеми их особенностями: природой, традициями, жизненным укладом, диалектами. Каждый из ашхаров полагал, что он именно и есть истинная Армения. Но ни один из ашхаров – ни Васпуракан, ни Сюник, ни Пайтакаран, ни Арцах, ни остальные – «всей Арменией» не были. Более того, падение армянской государственности привело к тому, что, когда окончательно формировалось большинство современных государств и наций, когда происходила их консолидация и централизация, складывались их общегосударственное и общенациональное мышление и психология, наши ашхары все больше вынужденно самозамыкались и «самоконсервировались», жили как бы внутриобщинной жизнью, ибо это позволяло сохранять свою национальную идентичность в условиях чужеземного ига, разделившего страну на несколько частей, каждая из которых на протяжении столетий входила в состав того или иного государства-завоевателя.

7 столиц Араратской долины

В такой примерно ситуации Ереван – город-крепость с 2200-летней историей, многократно разрушенный и утративший свое былое значение – к середине XV века становится центром Айраратского-Араратского ашхара. Конечно, и Айраратский ашхар, хотя и получил свое название по имени священной горы, не был «всей Арменией», но, вероятно, вовсе не случайно Араратская долина почти всегда становилась центром вновь и вновь возрождающейся армянской государственности и на этой террито- рии в разные эпохи находились 7 столиц Армении, в том числе и последняя – наш Ереван.

Вряд ли можно посчитать, сколько раз за свою историю возрождался и отстраивался Ереван. Гораздо легче посчитать, сколько раз он разрушался, об этом сохранились более достоверные сведения. Завоевывали и разрушали Ереван ассирийцы, римляне, византийцы, арабы, сельджуки, татаро-монголы, персы, турки...

К середине XV века круг претендентов на него сузился: персы и турки. Город 14 раз переходил из рук в руки: завоеватели изгоняли население, разрушали город (излюбленное выражением летописцев – «сровняли с землей»), сами же в нем практически ничего не строили. Что не успевали разрушить завоеватели, восполняла стихия: землетрясение 1678 года, к примеру, разрушило почти все жилые дома, крепости, церкви, мосты...

Так что нетрудно понять, почему в Ереване почти нет памятников с почти трехтысячелетней историей. Сохранилось лишь то, что было спря- тано под землей. Не могло в этих условиях сохранить себя и коренное население города, также многократно уничтожавшееся и изгонявшееся. Достаточно вспомнить шаха Аббаса, переселившего в Персию 300 тыс. человек, в том числе и ереванцев.

Вхождение Армении в состав России наконец-то принесло Еревану 99 мир. К концу XIX в. это был город, как писалось в справочниках, «с некоторыми претензиями» и населением в 12-15 тысяч человек.

Не рядом, а вместе

Столицей Ереван стал после возрождения армянской государственности в 1918 году. Население города к этому времени увеличилось на несколько десятков тысяч человек – беженцев из Западной Армении. Поток их стал заполнять Ереван, как и всю Армению, еще с 1915 года. Сколько их было, трудно сказать, так как одни в Ереване не задерживались, другие умирали от голода и эпидемий. Но, как ни странно, именно эти голодные, больные, перенесшие ужасы Геноцида люди способствовали, наряду с оттоком из Еревана заполонивших и осевших в нем в последние века турок, татар, персов, превращению Еревана в истинно армянский город. Ибо это было беженцы из тех самых «законсервированных» армянских ашхаров, и в Ереване впервые жители этих ашхаров стали, хоть и вынужденно, жить не рядом, а вместе.

Эта главная особенность нашей столицы, определившая ее новое и важнейшее значение в судьбе армянского народа и формировании его государственного мышления и осознания себя единой нацией, была заложена именно в те дни.

Фактически с первых же дней существования Советской Армении ее власти продолжили политику собирания армян. Страна остро нуждалась в квалифицированных специалистах во всех областях, и по призыву Родины в Ереван стали стекаться инженеры, энергетики, строители, профессура, деятели культуры и науки. Это тоже были бывшие жители исторической Армении, выросшие на европейской, преимущественно российской, культуре, зачастую даже не владеющие родным языком. Так, к 1926 году в Ереване стали жить – и впервые в новой истории вместе – 65 тысяч западных и российских армян, причем коренные ереванцы уже в то время в городе составляли меньшинство.

В 30-50-е годы Ереван рос стремительно. В 1939 году – 204,2 тысячи жителей, в 1959 году – 517,7 тыс. Конечно, немаловажным фактором был естественный рост населения – высокий уровень рождаемости и постоянное снижение уровня смертности. Но не только это. Столица армянской государственности продолжала притягивать к себе армян со всего мира.

Волны репатриации из Спюрка в 1922-1926, 1932-1936, 1946-1948 годах увеличили население Армении на 175 тысяч человек, большая часть которых осела в Ереване. Это были те же западные армяне, все еще сохранявшие приверженность своим ашхарам, но уже утратившие былую общинную «чистоту» и несущие на себе отпечаток пребывания в странах, из которых они приезжали.

В Ереване и вокруг него в эти годы вырастали поселения, образующие вместе с самим городом своеобразную модель исторической Армении: Арабкир, Зейтун, Харберд, Нор Ареш, Себастия, Кирза, Малатия, Киликия... Обманная модель и слабо утешающая, но, видимо, жители этих поселений хотели сохранить в себе память и верность своим истокам, своим ашхарам, надежду на возвращение на историческую родину. Армяне из Советского Союза пополняли Ереван не волнами, а ручейками, зато ручейки эти никогда не прерывались.

Горнило для общеармянского менталитета

А сама Армения? Она, естественно, тоже пополняла свою столицу, и Ереван (хотя и был «закрытым» городом) жадно вбирал в себя провинциалов – представителей 5 исторических ашхаров, оказавшихся хоть и не полностью на территории нынешней Армении.

Казалось бы, Новый Вавилон. Ведь все эти люди везли в Ереван свои традиции и обычаи, психологию и мировосприятие, наречия и диалекты... Но нет, именно в эти годы Ереван превращался в общенациональную столицу, в горниле которой переплавлялись все различия, извлекалось в процессе естественного отбора все лучшее и полезное, из менталитета ашхаров складывался и вырастал общеармянский менталитет.

Странную на первый взгляд картину являл Ереван: всюду, казалось, были одни тбилисцы, бакинцы, карабахцы... ванцы, мушцы, мусалерцы... «ахпары», приехавшие из той или иной страны... Но эта, идущая из глубины веков общинная психология ашхаров повелительно перекрывалась психологией ереванца, олицетворявшего в себе «общеармянина», по крайней мере некий этап на пути его формирования. Не случайно в Ереване никогда не существовало властных или мафиозных кланов, основанных на принципе землячества, как, скажем, нахичеванский в Азербайджане.

Ереван становится большим городом: в 1970 году – 775,2 тысячи человек, в 1977 – 967,2 тысячи. Но главным было не то, что он стал большим, а то, что он стал городом. Со своими сугубо ереванскими традициями, 101 укладом, атмосферой... Жить в нем, кстати, приезжающим было нелегко. Бывшие сельчане с трудом осваивались в большом городе, приехавшие из-за «железного занавеса» никак не могли смириться с советскими порядками, а бывшим жителям крупных городов с многовековыми традициями и многонациональным населением не хватало здесь некоторой свободы, «светскости». Да и могла ли быть иной атмосфера города, у жителей которого если не в памяти, то в подсознании жили ужасы Геноцида, погромов, изгнаний.

Ереван принимал всех, и, поскольку город уже сложился, он достаточно легко вбирал в себя размеренно втекавшие в него ручейки, и большинство приехавших если не в первом, то во втором-третьем поколении становились ереванцами. Этому способствовали, на это «работало» все: сама неповторимая, уникальная архитектура города, прекрасные памятники, высочайший уровень науки, образования, культуры, искусства. И хотя дело было в Советском Союзе, поощрявшем национальное в лучшем случае только «по форме», в этом городе все было проникнуто национальным содержанием и смыслом.

Может, эту особенность Еревана не всегда замечали сами ереванцы, но ее непременно отмечали гости города и прежде всего – армяне Спюрка, говорившие о нашей столице с неизменным восхищением и безусловно признававшие ее общеармянской столицей. Они не только поражались тому, что вокруг все говорят на армянском, но и получали возможность хотя бы на короткое время испытать давно утраченное армянами и постепенно становящееся обычным для ереванца душевное состояние: расслабься, ты – в безопасности, ты у себя дома.

Рисуя эту несколько идиллическую картину прошлого, мы, естественно, не забываем ни о политическом режиме, ни о бытовых неудобствах, ни об отсутствии товаров и т.д. Но сейчас речь не об этом, а о главном – о Ереване как общенациональной столице, вобравшей в себя как бы все прошлое своего народа, все своеобразие его разрозненных и рассеянных частей, обладающего уже достаточно развитым государственным и общенациональным мышлением и самосознанием.

...Если их не более 7%

Почему мы говорим о том Ереване в прошлом? Не только потому, что мы, старые ереванцы, ныне путаемся в новых названиях улиц, не только потому, что исчез привычный облик города, многие его привычные и обжитые на протяжении многих десятилетий заветные уголки. Не только. Все меньше становится самих ереванцев – носителей того духа и смысла города, которые были его сущностью. Сколько ереванцев увезли с собой этот ереванский дух, который в других краях использовать как профессию невозможно и который со временем неизбежно ослабнет, заменится в лучшем случае общинно-национальным, а то и вовсе неизвестно каким сознанием? В конце 80-х в Ереване было примерно 1200000 жителей. Сегодня их, вероятно, существенно меньше. Их было бы еще меньше, если бы не новая волна репатриации. Казалось бы, не впервые и армяне приезжают вроде бы из тех же мест. Но из теории известно, что общество без проблем адаптирует новых членов, если их не более 7%. Судьба распорядилась так, что новых жителей в Ереване сегодня гораздо больше.

Сможет ли Ереван сохранить себя, сможет ли превратить своих новых жителей в ереванцев, сможет ли и в будущем развиваться как общеармянская столица, формирующая национальный менталитет, самосознание, идеологию, духовность, культуру?.. Это – судьбоносный вопрос для нашего народа. Ведь как пелось в одной из многих замечательных песен, сложенных в те годы о нашем городе: «ЕРЕВАН – ТЫ БОЛЬШЕ ЧЕМ ГОРОД...»

10 октября