И ТЕАТР ТРЕБУЕТ СИСТЕМНОГО ПОДХОДА

Пока Ваан БАДАЛЯН был подростком-вундеркиндом, организовавшим театр в подвале собственного дома, им умилялись все. Он взрослел, чаша увядания, предназначенная многим вундеркиндам, его минула. Пошли спектакли яркие, тонкие, удивительные, отмеченные изысканным вкусом - талантливые, идущие вразрез с нашим театральным мейн-стримом. Теперь мнения разделились - от откровенного восхищения до неприкрытого раздражения. Прилив восхищения усиливается с каждым новым спектаклем. Волна раздражения достигла девятого вала, когда в прошлом году 35-летнему режиссеру и художественному руководителю Маленького театра при Центре детского эстетического воспитания было присвоено звание заслуженного деятеля искусств РА. Сам он, правда, не заморачивается - ни на награды, ни на реакцию на них. Продолжает ставить спектакли, реализует множество разных проектов и остается художником, которому принадлежит не только бескрайний мир его воображения, но, кажется, мир вообще. 

- Ты просто неуловимый Джо! Весь прошлый год "недоступен", и знающие люди утверждают, что за границей...

- Действительно, я пытался резюмировать прошлый год и понял, сколько проектов удалось осуществить. Началось с Италии, где я совместно с "Театро компьери ди Флорида" во Флоренции поставил спектакль SDD - "Шейкспир деад дреамс". Это такой проект, в котором три актера как бы проходят через всю галерею культовых шекспировских образов. Гамлет перевоплощается в Макбета, Отелло читает монолог Лира... Спектакль брал старт в гримерке - актеры начинают гримироваться и перевоплощаться... Это такой микс хореографии, музыки, пластического и драматического театров. Достаточно широкоформатное дело - зал на четыреста мест. Спектакль действительно прошел очень успешно. Цитировать отзывы не буду, скажу только, что он получил приглашение из восьми городов Италии, так что весной нам предстоит большой тур - Милан, Умбрия, наконец, Рим. По ходу постановки возникла масса идей, которые не вошли в этот спектакль и которые жалко бросать на полдороге. Так что нечто подобное я сейчас делаю у нас, в Маленьком театре. Наш спектакль будет называться "Шекспир Шейк" - это будет нашей первой премьерой сезона.

- Кстати, о премьерах. После премьеры "Не покидай меня", где были заняты ребята с ограниченными возможностями, мнения разделились - кто-то умилялся и восхищался, а кто-то считал, что одноразовое использование и вселение надежды в таких людей негуманно...

- Могу успокоить гуманистов - это не "одноразовое использование", инклюзивная группа работает в нашем театре постоянно. Кстати, после Италии ездил в Лондон - встречались с руководством группы Can Do Co, работающей с людьми с ограниченными возможностями. Идея была в том, чтобы пригласить специалиста и сделать что-нибудь новое с нашими детьми. Все удалось осуществить. Летом к нам приезжала хореограф Джемайма Холдли, которая работала с ними. В конце сентября у нас была премьера. Джемайма взяла очень армянскую тему - тоска по утраченному дому. Это был интересный и нужный проект - наши дети многому научились. Потом Маленький театр ездил на фестиваль в Венгрию со спектаклем "Пьеро". Играли на армянском, но как публика хохотала, какая реакция была в зале! Причем выезжали с большими трудностями, и в итоге вместо четырнадцати участников в спектакле было восемь. Может, этот нерв тоже сыграл свою роль, ребят выложились по полной. Так что в итоге спектакль называли "армянской бомбой". После этого я еще успел съездить в Пекин, где проходили Дни армянской культуры - меня пригласили поставить гала-концерт. Очень противоречивые впечатления. Пекин, в котором живут двадцать пять миллионов человек, лето, жара и влажность - не продохнуть, без портативного вентилятора никуда. И на контрасте - фантастические здания филармонии, Оперного театра, который стоит посреди озера. Кажется, эта поездка оказалась с долгосрочной перспективой. Они заинтересовались контактами с нами, предложили реализовать какие-то программы.

- Китай? А земля полнилась слухами, что ты в Америке.

- Было и такое. Американское посольство организовало программу по обмену опытом, чтобы показать, как они работают с молодежью посредством исполнительских искусств. Конечно, было круто, множество стереотипов разбилось вдребезги. Например, пропаганда отсутствия расовой дискриминации - это просто голливудская сказка. За месяц побывал в шести штатах - по семь-восемь встреч в день. Кстати, за исключением Нью-Йорка, Бостона и Сан-Франциско, в плане искусства профессионального там почти ничего нет. Искусство они воспринимают как способ оградить молодежь от улицы и вкладывают в это огромные деньги. Было интересно ознакомиться с их системой налогообложения - как она работает, чтобы бизнес реально поддерживал искусство. Еще раз убедиться, что у нас это работать не может. А главное, убедиться, что при всех "особенностях национальной охоты" здесь ты гораздо свободнее, чем в их "свободе". От всех этих законов и уложений невозможно сделать полшага в сторону, какая-то квадратность - поэтому у них театр не развивается. Если тебе дали доллар, тебе надо год доказывать, что ты его заслужил.

- Разве лучше, когда всем сестрам по государственным серьгам и никакого спросу?

- Да, есть у нас такое дело. Но в любом случае мы, когда говорим "Америка", представляем что-то единое. Но по культуре, менталитету, уровню развития населения каждый штат - это просто абсолютно разные люди. В общем, детям там приходится видеть много кошмара прямо на улицах, и существует множество программ излечивания от увиденного при помощи арт-терапии. Меня очень впечатлило, насколько большую роль у них играют community, а по-нашему - общины. Театр, построенный коммюнити - люди собрали деньги, построили роскошное театральное здание и содержат его. Проблема в том, что, если ты хочешь делать с ними какой-то проект, это обязательно должно быть связано с конкретным городом этой страны. В любом случае поездка была очень поучительная. Бесплатные музеи, новые технологии... Это что-то потрясающее! В Кливленде просто выпал в осадок - тач-скрин длиной в пол-улицы Абовяна. Прикасаешься к экспонату - вся информация, видео, можно подключить свой айпад, и он будет служить тебе гидом. Всякие фокусы для детей - дотрагиваешься до полотна Пикассо, оно рассыпается на части и надо собрать пазл. Вроде игрушка, а хочется попробовать.

 - Это что же, "Галерею эмоций", которая была посвящена 100-летию Геноцида, которой открывался HighFest и которая на всех оставила неизгладимое впечатление, ты делал между играми в игрушки?

- Это тоже было серьезное испытание, а для меня и большая гордость. Четыре поколения артистов Маленького театра приняли участие в этом проекте. Правда, пришлось помучаться - территория НПАКа никак не приспособлена под подобные проекты. Пришлось приглашать альпинистов, развешивать на стенах и потолке какие-то прибамбасы... Идея была в том, чтобы провести публику через целую палитру эмоций. И очень многое зависело от самого зрителя - кто как воспринимает. Скажем, коровья или свиная голова для меня ассоциировались с брезгливостью, но были люди, которые видели в этом мусульманство, турок, противопоставление христианству и прочее. Я никак не ожидал, что у нас каждый день будет по триста человек публики. Были дневные показы, когда казалось - рабочее время, да еще фестивальная программа, не придут. Но зал каждый раз был полон. Еще меня впечатляла тишина, которая возникала, как только люди входили в НПАК. А выходили многие со слезами на глазах. Теперь мы попробуем сделать этот спектакль репертуарным в нашем театре. Посмотрим, как он впишется в наш формат. Наверное, придется задействовать улицу.

- Из всего, что ты говорил, выходит, что сегодня при желании молодой режиссер может вырваться из рамок узкого отечественного театрального контекста.

- Да, точно может, на сто процентов. Все зависит от человека. Но если ты чувствуешь, что здесь не реализуешься так, как тебе бы хотелось, потрать год, выучи иностранный язык, Слава богу, мир такой большой и полный возможностей, столько ворк-шопов, грантов, каких-то программ. Кстати, и в той же России. А иногда смотришь - молодые режиссеры даже по-русски толком не говорят. Кстати, еще одна строка моей гордости - трое из моих ребят уехали на год учиться в разных университетах за рубежом, и я понимаю, что заложил в них эту жилку - не останавливаться, расти, идти вперед. Это все непросто - надо стучаться в разные двери, но существуют тысячи фондов. Вот сейчас я очень хочу, чтобы наш театр стал площадкой для реализации самых разных проектов. Сейчас у нас работает детская студия, наша уже повзрослевшая труппа, инклюзивная группа ребят с ограниченными возможностями и международные проекты. Сложно, конечно, зато интересно.

- Реалии нашего театра сильно отличаются от мировых трендов, на которые ты заточен. И как при этом находить актеров, если, скажем, хочется делать большой, серьезный проект?

- Это очень трудная проблема. На мой взгляд, даже среднее поколение актеров - это люди, которые идут путем, с которого их уже не свернуть. Поэтому нужно максимально концентрировать внимание на молодых. Я уверен, что лучший педагог - это не тот, кто обучает, а тот, кто вдохновляет, внушает веру в собственные силы. Сейчас я начал преподавать, правда, заочникам в ГИТиКе. Опять же по этому принципу - стараюсь их вдохновить и заразить. Они очень разные - кто-то не прошел на очный, кто-то живет в России и сюда приезжает ненадолго. Когда мы начали, было ясно, что начинаем не с нуля, а с минуса, и до нуля еще надо дойти. И в плане базы знаний, и в плане навыков. Я до сих пор не могу смириться с тем, что в театральный институт приходят поступать люди, которые не видели ни одного спектакля. Спрашиваешь - если ты даже в детстве в кукольном театре не был, зачем тебе это нужно? "Хочу стать актером!". Или на экзамене по пластике - восемь человек, и все делают одни и те же движения! Откуда такая стандартизация?! Спрашиваешь, какую музыку любишь, что слушаешь? "Комитаса!". А можешь что-то спеть? В ответ звучит Саят-Нова... Но когда по ходу дела снимаешь всю эту шелуху, оказывается, что там под слоем наносного - человек со своими желаниями и интересами.

- Мюзикл "Мосты любви", спродюсированный "Шармом", который ставил ты, несмотря на много лишних разговоров, был не просто не ниже планки - вроде полностью соответствовал потребностям молодого зрителя. Но жизнь его оказалась на редкость короткой. Выходит, делать качественные, а значит затратные проекты, у нас не стоит?

- Так это уже аксиома. Продавать дорогие билеты невозможно, а если и возможно, то буквально на три-четыре спектакля. В нашем городе нет массового зрителя, способного регулярно покупать билеты даже за пять тысяч драмов. И те, кто управляет культурой, должны это понять. Делать большие проекты изначально бессмысленно, их невозможно содержать, если, конечно, у тебя нет личного спонсора, который тебя бескорыстно поддерживает. Даже Оперный театр не может позволить себе масштабного спектакля. Недавно я ходил на "Жизель" - в зале было буквально человек тридцать. Для кого работает эта махина? Это проблемы, которые требуют системного подхода. Необходима какая-то дифференциация. Есть хороший театр, хорошие спектакли - в них надо вкладывать деньги. Надо оставить в сторону эмоции и конструктивно что-то менять в театральной жизни. Но когда до этого дойдут руки?

- И с чего надо начать эти перемены?

- Наверное, все-таки в первую очередь с системы образования. Обзавестись нормальными кадрами. И не стесняться - приглашать профессионалов, специалистов, которые будут работать на наших площадках. На примере воркшопов, которые проходили в нашем театре, я убедился - молодые хотят учиться, просто рвутся приобщаться к чему-то современному. С удовольствием приходят на мастер-классы по современному танцу, драматургии. Это не стыдно - зафиксировать тот факт, что у нас хромают какие-то сферы, и приглашать профессионалов. Вот недавно посмотрел короткометражки, сделанные студентами ВГИК-а и представленные на "Кинотавре". Нормальный сценарий, мысль работает, кадр дышит. Это же не от того, что там все Феллини - просто людей правильно учат.

- Театр, педагогика, инклюзивная программа - ты такой многофункциональный. А что в этом ряду для тебя приоритет?

- Конечно режиссура. Вот сейчас я хочу сделать вербатим... Не надо делать большие глаза - да, вот хочется чего-то очень реалистического. Хотя наша реальность настолько сюрреалистична... Кстати, эта мысль зародилась у меня во время работе над "Не покидай меня". Убедился, насколько на человека воздействует судьба другого человека, им же самим рассказанная. Посмотрим... Есть множество интересных вербатим-пьес, но тут столько проблем, начиная с авторских прав. В Европе или России за них не приходится платить какие-то огромные суммы. Есть пьесы, которые существуют в сети - ты делаешь определенный взнос, какое-то время их играешь и платишь процент. У нас это целая эпопея. Но сегодня людей интересует именно это. Мне хочется вывести все наши персонажи на сцену - мы в этом живем, но никак не пропускаем через себя, через призму творчества. Нашему театру свойственна такая отстраненная, опосредованная гражданская позиция. А сегодня важно именно это - чем мы живем, кто мы такие? Вокруг столько всего, что надо не обсуждать на кухне, а показывать со сцены.