ПРИВЫЧКА ДВАЖДЫ НАСТУПАТЬ НА ГРАБЛИ

Дежавю... История повторяется - один раз в виде трагедии, другой - в виде фарса... История с Государственным музыкальным камерным театром сегодня, как и десять лет назад будоражащая журналистские умы, развивалась по сценарию под старую копирку. И только нынешний финал оказался хуже предыдущего. Десять лет назад за увольнение директором художественного руководителя министр культуры немедленно уволил директора. Сегодня чиновник увольняет художника и - нормально! Времена меняются не в лучшую сторону.

Не было у бабы проблем - купила баба поросЯ... Это Я к тому, что Музыкальный камерный театр не есть "наследие тяжелого советского прошлого", которое и выбросить жалко, и нести невозможно. Музыкальный камерный театр родился уже в независимой Армении по инициативе государства, которое внезапно охватило желание делать жанр. Нашли профессионала, единственного в стране режиссера музыкальных спектаклей и даже с питерским образованием Армена Меликсетяна, здесь начинал тогда совсем молодой, но уже подающий большие надежды Карен Дургарян. В мрачном здании-ангаре, никак под музыкальное дело неприспособленного бывшего кинотеатра, они начали делать спектакли. Допелись-доигрались даже до "Кошек" Уэбера и "Нотр-Дам де Пари". Что-то "происходило" - что-то двигалось вперед. И хотя спектакли приходилось оценивать с оглядкой на возможности, все равно было симпатично, а главное оптимистично - когда-нибудь будет лучше... А потом преобразовать театр и довести его до бродвеевского уровня вздумалось тогда зятю действующего президента. Сколько было сказано красивых слов о выступлениях в ближайшем будущем на этой сцене чуть ли не Майкла Фоли и чуть ли не Уитни Хьюстон - благо она была тогда жива!.. Ничего этого, разумеется, не случилось, зато случился неизбежный конфликт между административной и творческой властью театра, закончившийся тем, что директор Левон Абрамян уволил художественного руководителя Армена Меликсетяна. Вот тогда-то совсем недавно назначенный министр культуры Асмик Погосян отправила в отставку зятя президента! Да, были времена...

Зато почему-то вдруг оказалось, что мюзикл, о котором так мечтало государство, все-таки "не наш жанр". О жанре благополучно забыли, в Государственный музыкальный камерный театр назначили Давида Акопяна, и Ереван обзавелся еще одним государственным драматическим театром, который вроде бы существовал, особо ничем не примечательный, никаких новых красок в театральную жизнь не внося... Это присказка - хотя длинноватая - а вот сказка чередом пойдет.

ДВА ГОДА НАЗАД ДАВИДА АКОПЯНА ВДРУГ ИЗ МУЗЫКАЛЬНОГО ТЕАТРА убрали и назначили нового директора - Вардана Григоряна. Вардан Григорян - даже не зять президента, но бывший работник Министерства культуры. О том, как преподаватель армянской словесности вайкского филиала Педагогического университета стал главным специалистом по театру в Минкульте, можно рассказывать долго и смешно... Но зачем? Читатель догадлив и хорошо знаком с отечественными реалиями. Один не в меру остроумный режиссер назвал "главного специалиста" Огурцовым - из "Карнавальной ночи" - и прозвище прилипло за точностью характеристики. К тому же в театральном мире так же хорошо знали о личных финансовых проблемах главного театрального специалиста. Поэтому назначение никого не удивило - для чего назначать человека директором театра, если не для решения личных финансовых проблем? Удивило другое - жажда снова наступать на одни и те же грабли. Обеспечить синекурой бывшего сосидельца по министерству - нормально. Но зачем надо было опять вспоминать про вывеску "Музыкальный камерный театр"? Зачем надо было по второму кругу назначать главным режиссером Армена Меликсетяна? Результат-то угадывается с первой ноты.

Результат мы имели возможность наблюдать на протяжении последних месяцев: скандалы, разборки, нелицеприятные высказывания в адрес друг друга, открытые письма, сильно порадовавшие журналистскую братию. И финал - Вардан Григорян приказом уволил Армена Меликсетяна.

"Вардан Григорян испытывал тяжелое давление коллектива - если бы он этого не сделал, коллектив потребовал бы его отставки. Сам я придерживаюсь точки зрения, что даже директор должен понимать структуру и сущность театра, его пульс и дыхание. Но чего требовать от Вардана Григоряна, если об этом забывает Армен Меликсетян - человек театра. Забывает, что кроме постановок в театре должны быть атмосфера, общение, контакт, который сложно налаживать. Я убежден, что, если против руководителя, пускай самого талантливого, восстает коллектив, всегда страдает руководитель. Почему мы общаемся в жанре открытых писем, причем именно тогда, когда это касается нашей шкуры, а не когда надо выступить по поводу каких-то по-настоящему серьезных вопросов? Министерство направило меня в качестве переговорщика, чтобы как-то мирно урегулировать вопрос. Прихожу, коллектив весь в сборе, Меликсетяна нет, вместо него какая-то женщина-эмиссар поднимается к трибуне и зачитывает какой-то текст от главрежа. Оказалось, это руководитель музыкальной части, которую труппа в глаза не видела. Что тут скажешь?" - комментирует Ара Хзмалян, возглавляющий худсовет музыкального театра, которому было предписано попытаться расхлебать кашу, министерством же заваренную. Если честно, наш разговор с Араиком напоминал диалог идеалиста с реалистом. Потому что при всей фантазийности человеку, хорошо знающему изнанку артистического мира (позволю себя таковой считать), представить актеров, давящих на директора, ну никак невозможно. Так же, как и классического чиновника Вардана Григоряна, увольняющего режиссера, не спросивши разрешения свыше.

"С ЧЕГО, НА МОЙ ВЗГЛЯД, НАЧАЛСЯ КРИЗИС В МУЗЫКАЛЬНОМ КАМЕРНОМ ТЕАТРЕ - с творческого вакуума, - считает Ара Хзмалян. - Целый год простоя - ничего не делалось! Вы знаете второй такой театр? По инерции донашивали спектакли Давида Акопяна. В этом случае я обвиняю и директора, и главного режиссера. Я говорил это Меликсетяну, и, наверное, это касается не только его - с государством свои взаимоотношения нужно оговаривать с самого начала. Не надо кидаться занимать должность, едва услышав о ней, если вы смутно представляете, на что идете. Если не знаешь, куда идешь - плохо, если понимаешь какие-то вещи и все равно идешь - еще хуже. В конце концов, надо возвести это в ранг культуры общения и назначения - прежде чем войти в театр, пусть каждый новый руководитель представит свою концепцию. Что собирается делать, в каком направлении развивать театр - представит обществу, государственной структуре. Чтобы потом не возникало таких ситуаций. Вы представляете, с одной стороны, 70 человек идут в суд со своими договорами! Хотя, наверное, имеет смысл свести сроки договоров к минимуму - смотреть, какая работа проделана за год, и уже понятно, на что человек способен. С другой стороны, театр теряет профессионала, теряет Меликсетяна. Я предлагал ему компромиссный вариант. Войти в театр не в статусе главрежа, а просто сделать спектакль - понемногу пройдет селекция труппы, он соберет соратников. Амбиции или что-то иное помешало, он не согласился - в итоге все мосты сожжены".

Если кризис в театре начался с творческого вакуума, есть смысл задаться вопросом - с чего начался творческий вакуум? Ответ прост: с изначального конфликта творческого и административного руководства. Конечно, было бы лучше, много лучше, если бы они в свое время сумели договориться. Но еще лучше было бы, чтобы те, кто принимает решения о назначениях, наконец поняли, что в одну телегу впрячь нельзя коня и трепетную лань. Если проще: в творческом объединении, по крайней мере в наших реалиях и при наших кадрах, точнее, при их отсутствии в плане театрального менеджмента права творца и администратора, художника и чиновника должны быть неравны. И не в пользу последнего. В конце концов, все наши большие театры обходятся без видимых конфликтов исключительно потому, что, несмотря на букву закона, ставящего директора во главу угла, эти самые директора, по крайней мере внешне, безоговорочно признают приоритет художественного руководителя и единственного представителя армянской государственности в отдельно взятом коллективе не изображают. Режиссера без самосознания не бывает. Так почему же Меликсетян должен быть исключением? И почему, если профессионального постановщика музыкальных спектаклей государство назначает в Государственный музыкальный камерный театр делать мюзиклы, он не вправе рассчитывать на труппу, способную хоть как-то этот мюзикл вытянуть? И стоит ли удивляться трогательному единодушию коллектива, взбунтовавшегося против главрежа? Ведь труппе за годы своего существования, извините, ничем выдающимся себя не проявившего драматического театра Давида Акопяна, было чего бояться. Ведь потерять стационарную зарплату, пускай актерскую, маленькую - сегодня мало кто может себе позволить.

"ПОКАЖИТЕ МНЕ СЕГОДНЯ В ЕРЕВАНЕ СПЕКТАКЛЬ, ГДЕ АКТЕРЫ УМЕЮТ ПЕТЬ И ТАНЦЕВАТЬ. И я думаю, в этом причина причин конфликта - сегодня всерьез говорить о музыкальном театре нам, увы, не приходится. И пусть никто не делает жупела из жанра? Кто дает такие кадры? Мы, что, не видим, какие кадры выпускает институт? Какие-то отдельные яркие персонажи будут всегда, но они мало что меняют в общей картине. Недаром сегодня в спектаклях часто занимают танцоров - актер драматического театра просто двигаться и разговаривать на сцене не умеет, не то чтобы петь. Так что давайте будем честными и признаемся: говорить всерьез о музыкальном театре, тем паче о мюзикле мы не имеем права - нет ни режиссеров, ни актеров, ни технической базы.

Мюзикл - это праздник и для глаз: свет, костюмы, декорации, блеск и мишура. И все это должно быть со вкусом. Так что давайте не поднимать вопроса жанра. Вот насколько беднее была бы наша театральная палитра, если бы в ней не было Театра кукол с его "свободной площадкой" - со всем этим разнообразием драматических, пластических, пальцевых и каких угодно спектаклей. Ведь лучшие спектакли в последние годы мы видим именно там. Это модель того, каким должен быть театр сегодня. Во всем мире идет динамическое смешение систем - концерты в музеях, чуть ли не в больнице открывают цирк - настолько стерты жанровые грани. А тем более в нашей стране, где материально- техническая база крайне скромная, если существует структура, такой базой обладающая, она не имеет права замыкаться в своем жанре. Столько всего интересного лишено возможности себя презентовать, и театры должны стать площадкой для каждого талантливого проявления", - считает Ара Хзмалян.

Оставим в сторону первую часть его выступления об актерском соответствии. Ясно, что, по сути, он прав, как и ясно, что такие выдвинутые в одночасье требования способны накрыть хризантемой едва ли не все армянские театры. Есть в этом рассуждении и некое противоречие. Если нормально приглашать в спектакль танцоров, певцов и прочее, значит, делать жанр все-таки можно - было бы желание. А его нет, и это уже не рассуждения и предположения, а, судя по всему, будущее, уготовленное Музыкальному камерному театру. Из него будут делать "свободную площадку". И в принципе ничего плохого в этом нет, а оскомина при упоминании этого термина возникает исключительно по старой памяти.

Ведь именно под лозунгом "свободной площадки" довели до стагнации Национальный академический театр им. Сундукяна. Хорошо, будем считать, что опомнились, что догадались - подобные эксперименты следует ставить не в главном театре страны, а на подмостках во всех смыслах поскромнее. Министерство культуры собирается в очередной раз реформировать Музыкальный камерный. Создать новый худсовет, в который войдут ведущие молодые режиссеры и который будет привлекать свободных и талантливых на свободную же площадку. На первый взгляд выглядит оптимистично. Но только на первый. Коллективно руководить театром, да и вообще чем бы то ни было - дорога в никуда. Опять же - смотри опыт сундукяновского театра. Откуда взять еще одного Рубена Бабаяна, чей пример весьма успешно приводил Ара Хзмалян и чья успешнейшая "свободная площадка" - результат неусыпного бдения и диктатуры хозяина? И куда деть Вардана Григоряна? Или представить, что он может справиться с такой задачей? Так это три ха-ха!

Наконец, вопрос вопросов: собирается ли государство всерьез заниматься такой свободной площадкой или это очередная "реформа" для отвода глаз от конфликта, а дальше свободная синекура так и останется свободной синекурой на предмет трудоустройства "своих". Вопросы множатся, и в памяти всплывает отец-основатель Константин Сергеевич Станиславский. Как он там говорил: "Не верю!" Так вот я в данном случае ну совершенно Станиславский!