ЖИВОПИСЬ ДОЛЖНА ПОЛЮБИТЬ ТЕБЯ

Творчество тбилисской художницы Эрны Долмазовой – это мир, переполненный  чувством восторга перед красотой. Каждое появление этой художницы в тбилисском art-пространстве привлекает внимание публики – оригинальные работы, выполненные в разных жанрах, вызывают неподдельный интерес. У нее уже было несколько персональных выставок в Тбилиси, с ее творчеством знакомы и ереванцы – картины Эрны несколько раз экспонировались в столице Армении на выставках, представляющих творчество тбилисских армянских художников. 

В ТОМ, ЧТО ОБЯЗАТЕЛЬНО СТАНЕТ ХУДОЖНИЦЕЙ, ЭРНА НИКОГДА НЕ СОМНЕВАЛАСЬ. В девять лет она потребовала, чтобы родители отвели ее в кружок рисования Дворца пионеров и посещала его вплоть до окончания школы, хотя дорога от улицы Ортачальской до проспекта Руставели занимала много времени. "Я не понимала, как можно пропустить занятие, хотя на улицах было неспокойно – шли митинги, демонстрации, не ходил транспорт".  Девочка оказалась права: навыки, полученные в кружке, пригодились. "Мы рисовали гипсовые античные головы, анатомическую фигуру, портреты друг друга или знакомых. Приносили домашние рисунки, наброски, пейзажи, которые потом вместе обсуждали, – это была настоящая художественная студия, и почти все, обучавшиеся там, в дальнейшем стали профессиональными художниками".

Дважды не пройдя по конкурсу в Академию художеств Грузии, Эрна поступила в Государственное художественное училище им. Н.Николадзе сразу на третий курс и с отличием закончила его. В годы учебы рисовала натюрморты, пейзажи, но более всего увлекалась портретами, терроризируя младшую сестру, которая служила ей моделью.

Спустя время Эрна решила "доработать" эти портреты бусинками и опять оказалась права: работы  приобрели удивительный шарм. После училища Эрна стала работать преподавателем в 104-й армянской школе Тбилиси. Водила учеников в Музей искусств Грузии, знакомила с работами старых мастеров, учила копировать их и копировала сама. Изучая технику того или другого мастера, она находила для себя что-то новое.

Наверное, так и должно быть, чтобы затем найти свой стиль, выработать свою манеру письма. Техника старых западноевропейских мастеров настолько захватила ее, что, собрав свои старые работы, она стала шкурить холсты, лисировать их, подготавливая к нанесению тонкого слоя краски. И получила совершенно новую для себя живопись.

"Бывает, рисуешь цветы, нравится, оставляешь. Но проходит время,  и картина перестает удовлетворять тебя. И тогда начинаю шкурить холст, лисировать его, и вот уже  цветы в их первозданном виде исчезают, получается нечто совершенно другое". Был период, когда Эрна увлеклась обнаженной натурой. Гурам Клибадзе - директор художественного училища, чьим мнением Эрна дорожила,  увидев эти работы, спросил: "Что ты хотела этим сказать? Ничего, кроме обнаженки, в них нет, а этого очень мало".

 ЭРНА ОБИДЕЛАСЬ, ОДНАКО СПУСТЯ ВРЕМЯ РЕШИЛАСЬ ПРОШКУРИТЬ САМЫЙ НЕУДАЧНЫЙ, на ее взгляд, холст, отлисировать, отшлифовать его. И снова он долго лежал заброшенным, пока однажды она не стала различать в тонком слое краски, совсем как в кофейной гуще, какие-то, как ей казалось, фигурки. "Я начала выявлять их черной краской, и работа стала совершенно иной. Я поняла, что нашла то, о чем говорил учитель. Когда-то давно, прочитав "10 заповедей от Сальвадора Дали", я никак не могла понять фразу "живопись должна полюбить вас". Как она может полюбить, она же не живая? Но в процессе работы над  этой картиной, когда она стала получаться, поняла, что живопись меня любит. Так что не пожалела и остальные работы из этой серии. Все они пошли под шкурку – теперь в этой коллекции у меня восемь картин", - рассказывает художница.

Впервые я увидела работы Эрны Долмазовой на выставке тбилисских армянских художников "Art-мост", которая проходила в культурном центре Мераба Бердзенишивли "Муза". Это были две композиции из серии Celebrations of Loneliness, несколько натюрмортов и коллаж. Очень интересные, я бы сказала, креативные работы, хорошо смотревшиеся даже на фоне картин таких известных мастеров, как Гаяне Хачатрян, Зулейка Бажбеук-Меликян, Лев Баяхчев, Альберт Дилбарян... Но по достоинству оценить творчество художницы я смогла только сейчас, увидев ее работы все вместе в родительском доме. Здесь были  живопись и графика, ее коллажи и рисунки на обуви - различные композиции и даже автопортрет, дополненный прядью волос. Персональная выставка этих "туфель" прошла в 2003 году в галерее на знаменитой   улочке Шардена.

Следующим увлечением молодой художницы стал body-art. Началось все с рисунков, которые Эрна впервые сделала сама на себе. Великолепную бабочку на ее руке заснял известный мастер фотографии Гурам Тибахашвили, она была так хороша, что родилась идея выставки "И ложится краска на… голое тело". "Тело в роли "холста" – простор для творчества. Он одинаков, что для живописи на холсте, что для графики на бумаге, что для превращения человеческого тела в объект искусства", - сказала Эрна. Выставка открылась  в галерее Академии художеств – "Академия плюс". Это была объединенная форма двухлетнего art-процесса, в котором соавторами художницы стали фотомастера Гурам Тибахашвили, Лика Осепашвили,  Натия Коиава, Ира Курмаева.

БЫЛА У ЭРНЫ И ВЫСТАВКА КОЛЛАЖЕЙ, НО УЖЕ В МУЗЕЕ "КАРВАСЛА". В экспозицию вошли 50 работ, которые, как и все, что делала Эрна, поражали изысканным сочетанием вроде бы совершенно несочетаемых деталей. Художница любит старые вещи, все ящики в доме забиты, нередко подобранными на блошиных рынках, а иногда и на свалках, предметами старины, которые и становятся основным реквизитом при создании коллажей. И не только их. Но что бы ни делала Эрна – креативный художник с богатым воображением - живопись она не оставляла никогда. На стенах ее большого дома представлена целая экспозиция живописных работ, среди которых и натюрморт с серебряным стаканом. Строгий, сдержанный и какой-то очень живой. "Когда писала этот натюрморт, почувствовала, что сама стала этим стаканом. До этой работы  не понимала, когда говорили, ты должна чувствовать эту вещь, стать ею. А тут вдруг поняла, что стала". 

Флером  былых времен пропитаны картины "Старый саквояж" , "Швейная машина", "Старый утюг", "Старая туфля", расположенные на стульях. "Хотела написать семь таких стульев, но пока всего лишь четыре. Работала над ними по нескольку месяцев. В любой момент, если бы остановилась, картина  могла считаться законченной, но все зависит от задачи, которую ставишь, а моей задачей было передать дух  времени, в котором жили эти предметы. Очень люблю старые вещи, даже не знаю почему. Просто люблю". Портреты предков также особая область в творчестве Эрны. Она  рисовала их по старым фотографиям, стремясь передать не просто внешний облик каждого, но и ментальность эпохи, к которой они принадлежали. Над этой серией она тоже работала очень долго.

Два года назад у Эрны родился сын. От мастерской, которую она снимала, пришлось отказаться, ребенок отбирал все время. И тогда появилось новое увлечение - она стала выжигать на дереве. Сегодня у Эрны много  деревянных картин, таких же оригинальных, как и все, что она делает. Она хочет все познать, все попробовать. Планов  много. Думает выйти в город и писать Тбилиси, старую его часть. Не показную, отретушированную, а такую, как она есть в реальности. Тот действительно старый город, который постепенно уходит в небытие. Армянская церковь со снесенным куполом, узкие улочки с покосившимися домами... Мечтает начать работать и над миниатюрами…

"Мама всегда говорила: "Моя Эрна будет художницей, поступит в Академию художеств. В академию я не поступила, но художницей стала.  Наверное, помогло такое качество характера, как упорство. Помните, как в Библии: "Стучись, и я открою дверь". Я стучалась, и дверь открылась".