ЗАДАЧА МЕДИЦИНЫ – НЕ ОТСТАВАТЬ ОТ НАУКИ

- Г-н Виллемс, уже много лет вы сотрудничаете с Институтом молекулярной биологи Национальной академии наук Армении. Какими исследованиями вы занимаетесь?

- Наше сотрудничество действительно длится давно, и за эти годы опубликовано много совместных статей в самых престижных зарубежных журналах. Тематика наших исследований связана с  молекулярной популяционной генетикой.  Это очень важное и перспективное направление, поскольку археологи и историки могут проводить свои исследования только в пределах 6-7 тысяч лет. А у генетики совершенно другие возможности. С материалом возрастом 200 лет нам трудно работать, поскольку за такой короткий период новых мутаций практически не происходит. Генетиков гораздо более интересует и устраивает возраст изучаемого материала порядка 200 тыс. лет, что позволяет получить очень интересные данные как о неандертальцах, так и о современном человеке.

Наша наука вышла на новый уровень, когда из обнаруженных в процессе раскопок костей, которым тысячи или десятки тысяч лет, была выделена ДНК и начались сравнительные исследования. Потом появились новые методы секвенирования ДНК, которые позволяют получить достаточно информации, подтверждающей, что мы разошлись с неандертальцами 100 тыс. лет назад, но можно найти и показать, что неандертальцы, которые являются нашими самыми близкими родственниками, и современные люди имеют примерно 2% общих генов. Это гены, которые современные люди получили от неандертальцев. Но главная задача – установить, какие ветви рода Homo, в какое время и каким образом внесли свой вклад в формирование генетического разнообразия современных людей. Когда лет 15 назад расшифровывали структуру генома человека, что обошлось примерно в 2-3 млрд долларов, сначала показалось, что теперь можно будет с легкостью решить многие проблемы практической медицины. В то время мы полагали, что наиболее распространенные тяжелые заболевания  – сердечно-сосудистые и онкологические – напрямую  связаны с общими изменениями в геноме человека. Однако вскоре стало ясно, что не хватает знаний о генетических особенностях как целых популяций, народов, так и отдельных людей. 

- То есть между нациями существуют генетические различия?

- В широком смысле человечество - это единый биологический тип, но  когда примерно 60 тысяч лет назад современные люди вышли из Африки, одни оказались на дальнем севере, другие – в высоких горах, третьи – в пустыне, лесостепи... А это различные природно-климатические условия, влияние разных бактерий, микроорганизмов и т.д. Этим и обусловлены индивидуальные и популяционные генетические особенности. А это значит, что надо менять не только диагностику, но и клиническую практику при лечении одних и тех же заболеваний.

 - То есть эти различия требуют разных методов лечения?

- Да. И это очень важно, поскольку если при одной мутации те или иные методы лечения эффективны, например, иммунотерапия, то при другой мутации это неприемлемо. Сегодня иммунотерапия – одно из наиболее  быстро развивающихся направлений, по которому ведутся серьезные фундаментальные исследования. Однако еще 100 лет назад, когда Мечников и Пастер делали свои великие открытия, стало ясно, что если в определенное место искусственно доставить клетки, содержащие информацию  об антителах, то их можно использовать для подавления опухолевых клеток.

- Расскажите подробнее об этих методах лечения...

- Дело в том, что рост злокачественных клеток может быть постоянным. Однако когда в молодом организме какая-то клетка размножается очень быстро и неконтролируемо, то мощная иммунная система подавляет этот процесс, но когда человек стареет,  растет вероятность того, что иммунная система не справится со своей функцией, и тогда возникнет опухоль. Надо сначала исследовать опухолевую клетку, а потом взять у больного лимфоциты и кодировать гены таким образом, чтобы эти клетки нашли в организме больного то, на что они должны воздействовать. Современная наука уже дошла до того, что после установления  диагноза дальнейшее лечение конкретного пациента основывается на информации, полученной при секвенировании определенной  части его генома. Однако пройдет еще не менее десяти лет, пока будет решен весь круг вопросов, связанных с лечением онкологических заболеваний. Существует и другая проблема. Дело в том, что маленькие страны, например, такие как Эстония, не могут позволить себе ежегодно тратить миллиард долларов на эти исследования. А для того чтобы обеспечить правильное лечение, нужно хорошо знать свое население, его генетические особенности, и тогда в дальнейшем не понадобится таких огромных затрат. Удивительно, но даже такие страны, где прежде не было науки, например Саудовская Аравия и Катар, стали активно развивать популяционную генетику. Они могут позволить себе пригласить наиболее известных ученых, приобрести самую современную аппаратуру и вложить необходимые средства в исследования. Не говоря уже о Китае, который стал одним из мощнейших в мире центров геномики человека.

- Можно ли сказать, что есть нации более здоровые и подверженные заболеваниям?

- О том, что существуют популяции долгожителей, известно давно. В северной Италии, Сардинии, Японии процент долгожителей в десятки раз выше, чем в остальном мире. Причем японцы очень много курят, а живут очень долго.  Некоторое время назад было похищено 14000 геномных проб по Сардинии. Эту коллекцию собирали много лет. Кто украл - неизвестно,  но важнее – кто и почему купил?  Долгожители очень интересуют ученых. Большие экспедиции предпринимались уже лет 50 назад, но тогда еще не был расшифрован геном, а сейчас они, наверное, надеются, что можно выяснить те различия в геноме, которыми обусловлено долголетие. Несколько лет назад, наконец, появились технологии изменения генома. Изъять какой-то вариант гена и поставить вместо него другой умели давно, но с новой технологией это стало несравнимо легче, хотя еще есть очень много работы. Каждый месяц поступают новые данные, и если мы хорошо знаем варианты генов, которые  в первые 40 лет жизни действуют нормально, а потом происходят изменения, главным образом это не мутации, а регуляция этого гена. Необходимо создавать национальные биобанки и активно работать  на этом ресурсе, постоянно собирать данные. Это даст большую практическую пользу. В тех странах, где эти базы есть, возможности клинической медицины значительно больше.

 - Казалось бы, медицина, биологическая наука развиваются быстро, а заболеваемость во всем мире растет. Чем это объясняется?

- Ответ простой. Еще 150 лет назад очень много молодых людей умирало от туберкулеза, они не болели раком. Заболеваемость растет главным образом потому, что люди стали жить значительно дольше. Это главная причина. Есть млекопитающие, например, некоторые виды крыс, которые никогда не болеют раком и живут гораздо дольше других видов крыс.  Сейчас их очень серьезно изучают. Кроме того, на некоторых модельных организмах показано, что если их заставить жить при низкой температуре,  мало кормить и исключить секс, то они живут значительно дольше. Но кому нужна такая жизнь? Однако кого-то, возможно, это устроит. Нужно не только увеличивать продолжительность жизни, но и повышать ее качество. Сейчас при запущенной форме  рака врачи не вседа рекомендуют сильную иммунотерапию. Дело в том, что после этой процедуры  можно нормально жить первые 6-8 месяцев. Оперировать бессмысленно, а если делать сильную иммунотерапию, то последние 4 месяца жизни очень тяжелые. Умные врачи говорят своим богатым пациентам: езжайте на французскую Ривьеру, пейте красное вино, берите от жизни все – и это лучшее, что вы можете сделать. Никто не захочет жить еще несколько месяцев и очень страдать.

- Можно ли рассчитывать, что на основе достижений быстро развивающейся науки в ближайшее время появятся более эффективные методы лечения?

- Можно рассчитывать главным образом на то, что новая наука, которая выросла за последние 15 лет, будет быстро развиваться. Но те, кто ответствен за это развитие, должны делать все возможное, чтобы новое поколение врачей было образованным в плане геномики, тем более что вся информация уже доступна  в интернете. Очень важно, чтобы практическая медицина быстро воспринимала научные достижения, что значительно повысит возможности лечения самых тяжелых заболеваний.