У КОГО КАБЛУК ТЯЖЕЛЕЕ?

Недавно "ГА" писал о нарождающемся в высших сферах желании подумать о принятии закона о театре и даже обсудить этот вопрос со специалистами арт-сферы. Первое такое обсуждение состоялось на прошлой неделе в Министерстве культуры РА.

УЖЕ ГОВОРИЛОСЬ: ГЛАВНОЕ, ЧЕГО ЖДУТ ОТ ЗАКОНА О ТЕАТРЕ ТЕАТРАЛЬНЫЕ ДЕЯТЕЛИ, - это утверждения приоритета художественных позиций над административными. Если учитывать, что на первое обсуждение вопроса Министерство культуры пригласило директоров едва ли не всех государственных театров да еще парочку руководителей международных фестивалей, вывод напрашивается сам собой: отдавать бразды правления в руки анархических творческих умов оно не торопится. К тому же обсуждать что-либо с эмоциональными, легко возбудимыми артистами - дело нервоемкое. Так что ожидающих четкости и конкретики представителей государственной власти понять можно. Однако, судя по всему, и у директоров с конкретикой вышло не очень. По свидетельствам очевидцев, она, эта самая конкретика, перешла в обсуждение вопросов мелких, типа "почему у меня отчисления выше, чем у Погоса?", на глобальные обобщения, которые подразумевает закон, никак не тянущая. В итоге один из присутствовавших на обсуждении директоров скажет в приватной беседе: "У меня создалось впечатление, что лучше всех в театре и его проблемах разбирается замминистра культуры Артур Погосян, который вроде ни на что подобное не претендует. Мы, конечно, директора, но все-таки творческих организаций. А вот догадаться об этом на совещании было сложно". Словом, опасения, что, настаивая на принятии закона, который, скорее всего, окажется скороспелым, арт-деятели сами себе роют яму, оказавшись в которой поднимут жуткий крик, кажется, обретают под собой реальную почву.

"Главный и первейший постулат, который должен быть закреплен законодательно, - это социальная защищенность артиста в самом широком значении этого слова. Я имею в виду вовсе не повышение зарплат. Ведь часто человек переживает свой талант, и это случается не только в преклонном возрасте. Я уже не говорю о танцорах, певцах, чей профессиональный век чисто физически достаточно короток. И что этим людям делать дальше? Быть выброшенными на помойку? Я абсолютно уверен, что социальная защищенность творческого человека должна лечь в основу закона, если только таковой появится", - считает директор Государственного театра кукол им. Туманяна Рубен Бабаян. Рубен Бабаян в театрально-директорском цветнике - редкость. Что обусловлено его принадлежностью к творческому, режиссерскому цеху и подтверждено профессиональным мнением - с творческих, и не только, позиций его театр едва ли не лучший в стране. Впрочем, сам Бабаян приводит еще один аргумент.

 "НАЧНЕМ С ТОГО, ПОЧЕМУ Я - РЕДКОСТЬ. ПОТОМУ ЧТО Я ТОТ РЕДКИЙ ДИРЕКТОР, который был выдвинут коллективом, то есть, прежде чем сесть в это кресло, прошел какую-то апробацию. А все, что плохо работает, - это, как правило, назначение сверху. Теперь о главном. Какую цель мы ставим перед театром как таковым? Если цель - это творчество, определенный уровень спектаклей, обслуживание зрителя, за эти вопросы директор отвечать не может. Если речь идет о коммерческом предприятии, которое на аренду или на что-то другое должно себя хоть как-то содержать, чтобы самим платить за отопление, тогда, конечно, главный - директор. Но тогда пропадает смысл театра как такового. Конечно, выгоднее отдать зал под мероприятие, чем играть спектакль, продавать билеты, платить актерам, выплачивать авторские отчисления и прочее. Все это должно хоть как-то регулироваться с помощью налога на добавленную стоимость", - считает Рубен Арташесович.

В топ-пятерке постулатов, которые должны найти свое решение в законе, Рубен Бабабян, который так долго всесторонне изучал вопрос, что отчаялся ждать его реализации, еще один основополагающий пункт.

"Мы вроде имеем массу государственных театров, а на самом деле ни один из них не является государственным, - утверждает Бабаян. - Потому что субсидировать, то есть оказывать частичную финансовую поддержку, государство может любое творческое начинание, любую самодеятельность. Субсидии в цивилизованном мире раздаются везде. В том же самом Нью-Йорке двенадцать процентов от бюджета города государство выделяет исключительно коммерческим бродвейским театрам - в противном случае цены на билеты будут взлетать на немыслимые высоты. Во Франции свой процент субсидии, в Англии - свой. Необходимо определиться, что такое государственный театр! Если ты назвался таковым, то полезай в кузов, то есть получай полное дотационное обеспечение. И тогда сцена Оперного театра не будет отдаваться под какие-нибудь спортивные мероприятия. С другой стороны, это вовсе не означает, что государство должно прекращать субсидировать остальных".

Еще одна проблема - как добиться художественного качества? Проведенная два года назад аттестация творческих работников, ни для кого не секрет, оказалась очередным мероприятием для галочки, никак не отделившим зерна от плевел.

 "НАДО ОТДЕЛИТЬ ПОНЯТИЯ "ТЕАТРАЛЬНОЕ ЗДАНИЕ" И "ТЕАТРАЛЬНАЯ ТРУППА" - это совершенно разные вещи. За здание отвечает государство, и оно обязано его поддерживать, независимо от качества театральной труппы. За труппу отвечает художественное руководство. И закон должен стимулировать рождение, развитие и смерть этой труппы. Именно смерть. В противном случае невозможно вызвать нового рождения. "Пока зерно не умрет, оно не даст всходов" - это еще в Библии сказано. У нас это никак не регулируется. Как только наши творческие работники попадают в статическое положение работников гостеатра, они становятся не заинтересованными в творчестве, в творческом росте. То, что сейчас с артистами заключаются договоры, - это фикция, противоречащая трудовому законодательству. И, если любой актер, любой режиссер, подаст в суд на директора, его обязаны восстановить. Сказать, что такое бронзовение благостно отражается на творческом процессе, весьма затруднительно", - считает директор Кукольного театра, постоянно обновляющий кровь и приглашающий на постановки лучших молодых режиссеров и артистов.

"Если плохо работает хозяйство, меняют директора, если творческая часть - худрука. Но, думаю, при всех подробно расписанных правах и обязанностях между директором и худруком слово одного из них должно быть последним. Кто-то должен иметь право вето. Как говорил Джигарханян, у кого-то каблук на сцене тяжелее. И не надо искусственно создавать между директором и худруком конфликт, - уверен Рубен Бабаян. - На обсуждении в министерстве один из директоров требовал, чтобы ему дали четкие критерии творчества... Например, в Германии качество спектакля определяется не только заполняемостью залов, но рецензиями, профессиональными наградами, участием и победами в фестивалях. Когда я заговорил об этом, замминистра заявил: "Не фетишизируйте поездки за границу, в конце концов, мы работаем на своего зрителя". На своего зрителя у нас идеально работает Нарек Дурян. Так давайте закроем все театры, а он продолжит работать для "своих".

Наконец, еще один вопрос, который, будучи озвученным на обсуждении, выглядел вдаванием в ненужные подробности. Но неумение точно формулировать не снимает проблемы.

"ЕЩЕ ОДНА ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ ВЕЩЬ - ЭТО ЗАКОН О ГОСЗАКУПКАХ, - настаивает Рубен Арташесович. - Это понятно, когда дело касается картофеля, который закупается тоннами, и, как выясняется, здесь-то и кроется главная коррупция. Но этот закон совершенно невозможно использовать по отношению к эксклюзивной творческой продукции. Мне нужна конкретная ткань, конкретный самовар и даже конкретный гвоздик. Весь этот закон о госзакупках, о предварительном планировании этих закупок направлен напрямую против творчества и придуман государством. Как прикажете это понимать?"

Вопрос! Вообще вопросов множество. Среди них, как уже многократно говорилось, отдельным блоком идет регулирование в сфере спонсорства и меценатства. Но если все, чего хотят арт-деятели, будет прописано в одном отдельно взятом законе о театре, это будет не закон, а многотомный опус, соревнующийся в объеме с "Войной и миром". И, как популярно объяснил собравшимся замминистра Артур Погосян, государство развивается поэтапно и коммунизм в отдельно взятом театральном пространстве в одночасье наступить не может.

"Если будут введены изменения в "прилегающие законы", закон о театре, может, и не понадобится", - завершил свой комментарий Рубен Бабаян. Возможно, это лучшее решение. Тем более что оно рисует перспективы жить в законе не только для театра, но и для "прилегающей" к нему жизни.