МУЗЫКА, ЗВУЧАЩАЯ ОТКУДА-ТО СВЕРХУ

Со сцены Национального академического театра оперы и балета им. Спендиарова звучит Бах… Грандиозная тема неожиданно обретает интимность, печальную искусительность, нежнейшую затихающую ноту… Баха поет мастер джазовой импровизации, певец, композитор, актер, на протяжении нескольких десятилетий - любимец публики АРАМО. Это удивительное исполнение становится для слушателей еще одним сюрпризом в череде многих, преподнесенных артистом, который отметил 30-летие своей сценической деятельности блистательным концертом. 

"ИЗ ЧЕГО ТОЛЬКО СДЕЛАН АРАМО?" - ЕСЛИ, ПЕРЕФРАЗИРОВАВ АНГЛИЙСКУЮ ПЕСЕНКУ, задаться этим вопросом, ответ оказывается простым и однозначным. Арамо сделан из музыки. Он выплескивает каскады звуков,  в совершенстве владеет мелодическим и ритмическим языком, ничего не боится ломать в гармонии, каждый раз создавая свою, неповторимую гармонию. Легкость, с которой он плетет кружева с никогда не повторяющимся узором из мелодий, ритмов, тональных расцветок, не перестанет удивлять никогда. Рисунок его музыкальных фраз одновременно отчетлив и неуловим. Момент в его любимом джазе, который можно считать основным, – это импровизация. Импровизация – это свобода. Безграничная свобода рождается абсолютным владением материалом, профессией, собственным талантом. Его владение музыкой столь свободно, что порой он словно кладет на музыкальное полотно лишь отдельные мазки, не вырисовывая тщательно детали, а панорама складывается бескрайняя. Кажется, он умеет слышать всех и вся, умеет выразить суть человека, эмоции, мысли, любого предмета с помощью комбинации звуков, которые живут в нем.

"Лучшим учителем я считаю хорошую музыку. Для меня это в первую очередь классика, а любимый композитор – это Бах, перед кем я преклоняюсь. Естественно, лучшая духовная пища для меня – это классическая музыка. О джазе распространяться не буду. Это огромный букет, совершенно иная пища для души. В любом случае, я за хорошую и искреннюю музыку, которая честна и звучит откуда-то сверху", - сказал Арамо когда-то в интервью.

Сын одного из героев культового фильма "Мужчины", он все-таки выбрал профессию актера, поступил в театральный институт и закончил его, но уже до этого пятнадцатилетним мальчишкой сделал свои первые шаги на сцене в Государственном эстрадно-джазовом оркестре маэстро Константина Орбеляна, память о котором для него так же свята, как память об отце. На знаменитый нынче конкурс в Юрмале он попал тогда еще в вполне советском 1989 году. Впрочем, не вполне советском – "неортодоксальность" пения Арамо все-таки оценили как допустимую альтернативу. И даже удостоили феерического парня из Армении второго места. Первое тогда досталось Сосо Павлиашвили. Факт, невероятный для артистической среды, но очевидный – то давнее соперничество нисколько не испортило их отношений, и на юбилейном концерте Арамо Павлиашвили выходил на сцену в рубрике "друзья", и в этом не было никакой светской игры. Это уже не к теме Арамо-музыкант, это уже редкая человеческая характеристика. На официально обставленных похоронах одного из солистов - мэтров орбеляновского оркестра (а это уже всегда светское мероприятие, куда многие приходят с сознанием, что главный их долг перед ушедшим и отечественной культурой – произнести скорбную речь на камеру) Арамо вдруг переходящим в бег шагом выскочил из зала филармонии, подальше от журналистов, и плакал так честно и по-детски искренне, что многое становилось понятно и в его музыке, и в нем самом…

НО НЕ БУДЕМ О ГРУСТНОМ. ВЕДЬ ЮБИЛЕЙНЫЙ КОНЦЕРТ АРАМО СТАЛ истинным праздником для поклонников его таланта и любителей настоящей музыки.  И если вас там не было, то я вам сочувствую. Хотя, скорее всего, вы там были – ведь такого аншлага зал оперного театра не видел давно! Какое же это удовольствие – артист, работающий концерт без постановочных эффектов, экранов, компьютерной графики и дев - длинноногих и не очень. Только музыка.

Вела концерт Эмма Петросян – жена, друг, советчик, коллега, замечательная певица. Как всегда, тонкая, как всегда, изысканная, полная  особенного, негромкого достоинства, как всегда, помнящая, что искусство – это всегда чуть-чуть. Опять же не по-актерски мудро рассудившая, что  сегодня тот день, когда  в бренде "Арамо & Эмма Петросян" ставится большое ударение на первое имя.

 "Первое имя" было первым во всех смыслах. Арамо фонтанировал своими джазовыми импровизациями, которые превращались на глазах в миниатюры – эскизно-отточенные и потрясающе насыщенные эмоционально. Он пел песни "не свои", такие, как суперхит на музыку Лусикяна "Если бы осень немного опаздала", и оборачивался тончайшим лириком.  Пел свои и представал перед публикой мелодистом, сочиняющим стихи не "песенные", но философские.

А еще это был концерт для широкой публики в исполнении посвященных.  Друзья-музыканты – Левон Малхасян, Форш, Радик Габриелян, Левон Испирян, Гриша Агаханян – все те, с кем юбиляра связала не только музыка, но - Ереван. "Как любит говорить Малхас, раньше нас, настоящих ереванцев, хватило бы на один подъезд, теперь мы вполне можем уместиться в одной маршрутке", - не удержался Гриша Агаханян. И звучали песни о Ереване – о том Ереване, в котором для них,  сегодня мэтров, разменивающих полтинник, деревья были большими, а люди - открытыми, о Ереване их юности, о кафешках, в которых засиживались богемные студенты консерватории и театрального института, об улицах, названия которых как священный речитатив пропел-проговорил Арамо, о той, полной света, тепла и человеческого общения питательной среде, благодаря которой они стали теми, кем стали. Звездами и кумирами. Большими музыкантами.  Парнями из нашего города, его яркими, несмотря ни на что никогда не тускнеющими красками.

ЭММА ОБЪЯВЛЯЛА ОЧЕРЕДНУЮ ПЕСНЮ, АРМЕН УСНУНЦ МОБИЛИЗОВЫВАЛ свой оркестр, и эти, посвященные, не просто дарили наслаждение публике – они  купались в творчестве друг друга, купались в музыке, причащая ею зал. Музыка превращалась в непредсказуемую, текуче-упругую, сверкающую среду, сотканную из неподражаемых звуков Еревана, нашей жизни и - иных миров.

Если вас все-таки не было на этом концерте, я вам сочувствую.  Впрочем, не все еще потеряно. Концерт, посвященный 30-летию сценической деятельности Арамо, прошел столь блестяще, что даже присутствующим оказалось мало, и они кинулись уговаривать артиста  повторить весь этот кайф и еще раз сделать нам красиво. Кажется, уговоры на Арамо подействовали. И если уж он действительно возьмется повторить всю эту феерию музыки еще раз,  а вы снова окажетесь в пролете, винить будет некого.