ЛЮДИ И ВРЕМЯ В КНИГЕ ИНИЦИАТОРА ПЕРЕМЕН

Рассказывать о своей жизни может только человек, обладающий ярко выраженным общественным сознанием. Потому что в конечном счете он рассказывает о своем времени, об обществе, в котором жил и живет, и как бы передает свой опыт будущим поколениям. Именно так читается книга Владилена БАЛЬЯНА "И все они были... Страницы из дневника композитора", изданная по госзаказу в "Амроц групп". Ее презентация прошла в конце 2016 года в Доме-музее Александра Спендиарова. И что симптоматично. Презентация стала своеобразным "послесловием" книги, поскольку она состоялась в том месте, которое стало очередным детищем Владилена Бальяна с тех пор, как в 1967-м он заступил директором еще не существующего музея Александра Спендиарова. Ну а дальше понадобились годы кропотливого труда, чтобы наполнить музей эксклюзивными документальными материалами и живым музыкальным присутствием.

ВЛАДИЛЕН БАЛЬЯН - ТИПИЧНЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ СВОЕГО ВРЕМЕНИ и своего поколения, когда профессионалы, работающие в разных сферах жизни, являлись также активными общественными деятелями. Поэтому так неразрывно слились в становлении личности Владилена Бальяна его композиторское призвание и общественная энергия, преобразовывая в действие и заново формируя те площадки культуры, которыми он руководил.

В 1952-м он был назначен директором Ленинаканского музыкального училища, где к его великому изумлению и восхищению вокал преподавала друг, соратник и жена Романоса Меликяна, прекрасная певица Арус Бабалян, выпускница Петербургской консерватории, в 1921 году вместе с мужем приехавшая в Армению поднимать армянскую культуру.

С 1964-го Владилен Бальян директор Армянской филармонии. Лично я хорошо помню этот период нашей музыкальной жизни, полный совершенно неожиданных и сильных музыкальных впечатлений, которые как по мановению волшебной палочки обрушились на Ереван. А в основе этого преображения концертной жизни республики лежали инициативы очень деятельного и грамотного энтузиаста, стремящегося превратить концертные площадки Еревана - Большой зал филармонии и Малый зал - тогда прекрасный, классический - в места интенсивного общения слушателей и больших музыкантов. И ему удалось это осуществить в течение тех двух лет, которые он проработал на этом посту.

Время было романтичное. Открылся мир. Поэзия, музыка, театр, кино обрели невиданное ранее влияние на жизнь и развитие страны. Всесоюзная организация Госконцерт предоставляла республикам возможность выбора гастролей мировых знаменитостей, надо было только внимательно следить за графиком, постоянно летать в Москву, быть, как говорят, на вахте и добиваться нужных результатов. На это Владилена Бальяна хватало с избытком.

Он рассказывает в книге, как договаривался о гастролях в Армению знаменитого скрипача Исаака Стерна, который, в очередной раз собравшись дать гастроли в больших городах СССР и даже в Закавказье, решил миновать Ереван после не очень удачного пребывания там несколькими годами раньше. Но Бальян вылетает в Москву, решительно настаивает на приезде Стерна и подписывает контракт. Он действовал смело и амбициозно, в стиле профессиональных менеджеров. Но и человеческой теплоты хватало, что оставляло на западных музыкантов самое отрадное впечатление.

Он рассказывает, как Исаак Стерн со своим концертмейстером и менеджером оказались у него дома на обеде. "Представитель Госконцерта Анри Бронштейн после концерта вежливо намекнул, что днем они успели только чуть-чуть перекусить. Ресторан был закрыт, буфет на ремонте ... Пришлось везти к себе домой. Говорю пришлось, ибо квартира моя была не из образцовых, к тому же в доме шел ремонт... Альтернативы, однако, не было. Ситуацию спасло то, что тот день был днем рождения моей дочери, по поводу чего дома было много печеного и обильная закуска, которую я привез из Москвы: югославская колбаса в банках, греческие маслины, московская сырокопченая колбаса. ...Стерн вошел, крепко прижимая к груди футляр со скрипкой, и первое что сделал - бережно расположил его в безопасном месте, прямо на кровати (в футляре, как оказалось, было целых два подлинных Гварнери), и мы, можно сказать, сразу приступили к ужину". Прекрасная жанровая сцена, живая зарисовка тех дней с отблеском светлых настроений, гостеприимства, домашнего уюта, восторга и восхищения перед великой музыкой и музыкантами, перед искусством вообще...

ВСКОРЕ БАЛЬЯН ДОГОВАРИВАЕТСЯ О ГАСТРОЛЯХ Кливлендского симфонического оркестра, и вот этот оркестр в Ереване и дает целых пять концертов. Далеко не всякая филармония может похвастаться такой официальной телеграммой, какую получил Бальян: "Настоящим сообщаю вам глубокое восхищение и благодарность от имени всех членов Кливлендского оркестра. В дни пребывания в Ереване для нас были созданы все условия, и мы долго будем помнить ваше гостеприимство. Надеемся, наши концерты также оставили хорошее впечатление на ереванских слушателей, на ваш народ. Директор оркестра Барксдейл".

Стремления Владилена Бальяна поднять уровень филармонической работы базировались на ясных и безукоризненных приоритетах: воспитывать слушательский вкус, восстанавливать добрые традиции, завещанные Спендиаровым, основателем первого армянского симфонического оркестра, продолжать циклы симфонических концертов Константина Сараджева, привлечь в качестве слушателей детей, школы, восстановить в организации работы филармонии четкость, верные ценностные категории. Наконец, привнести в концертную деятельность дыхание современности, подарить армянскому слушателю яркие музыкальные впечатления.

Создалась негласная команда сочувствующих идеям Владилена Бальяна, среди которых были авторитетнейшие музыканты того времени - квартет им. Комитаса во главе с Аветом Габриеляном, композитор Эдвард Мирзоян, возглавляющий СК Армении, Арно Бабаджанян, Мстислав Ростропович и Галина Вишневская, а также кумиры Бальяна - несравненный Святослав Рихтер, великолепные Павел Лисициан и Зара Долуханова, с которыми он поддерживал теплые дружеские отношения. Да и многие другие, среди которых и Дмитрий Кабалевский, подаривший идею создания в Ереване Филармонии школьника, которую горячо подхватил Владилен Бальян, и Квартет им. Прокофьева, зачастивший в те годы в Ереван, и знаменитый Сурен Кочарян, чтец-декламатор Гомера, эпоса "Давид Сасунский", "Декамерона", "Крейцеровой сонаты", сказок Туманяна, "Витязя в тигровой шкуре", выступления которого в Армении всегда становились событием. Буквально за два года армянская филармония (а это и Большой зал филармонии) и Малый, под руководством Владилена Бальяна превратилась в один из центров мировой концертной жизни. Вместе с исполнительским блеском в Армению вливалась новая музыка, - звучали Равель, Дебюсси, Бернстайн, Гершвин, Бриттен, Лютославский.

 Инициативы Владилена Бальяна вписали еще одну яркую страницу в историю не только армянской, но и мировой музыки. Из книги мы узнаем почти детективный сюжет, приведший знаменитого английского композитора Бенджамена Бриттена и его друга Питера Пирса в Армению. После насыщенных гастролей они мечтали где-нибудь отдохнуть. Их друг, Мстислав Ростропович уговаривал это сделать в России. Вишневская, как она пишет в своей книге "Галина", ломала голову, чем же все-таки кормить джентльменов, и "дивный совет" ей дал Шостакович, незадолго до этого отдыхавший в Доме творчества в Дилижане. "Вот туда он и посоветовал нам убраться с иностранными гостями, - пишет она, - мол, армяне не подведут". Английские знаменитости согласились, закрутилась история подготовки, в филармонии началась активная работа. Владилен Бальян выдвинул давно волновавшую его идею фестиваля Бриттена, распределили произведения композитора среди большой группы исполнителей, начались репетиции его оркестровых сочинений, и летом 1965 года Бальян встречает Бриттена и Пирса, Мстислава Ростроповича и Галину Вишневскую в Москве. В Армении они пробыли около месяца, отдых был активный, с разъездами в разные культовые места - на природу, в храмы, крепости... В то же время Бриттен много работал и написал, как и обещал Вишневской, вокальный цикл "Эхо поэта" на слова Пушкина, который прозвучал в ее исполнении на одном из концертов Ереванского Бриттеновского фестиваля, прекрасно организованного Бальяном.

В ЭТИ ГОДЫ АРМЯНСКАЯ ФИЛАРМОНИЯ ВЫПРАВИЛА СВОЙ КУРС, настроясь на активное включение в большие концертные проекты, и обрела тот ритм, который уже трудно было отменить и после ухода Владилена Бальяна с поста директора филармонии. Лично для меня это осталась загадкой - как можно было допустить его отставку, когда филармония добилась таких блестящих результатов и в концертной деятельности, и в хозяйственной. Бальян провел ремонт Большого зала и капитальную реконструкцию Малого зала филармонии, предложив расширить фойе и украсить внутренний фронтон, три больших оконных проема над лестницей, ведущей в зал, витражами, заказанными самому Мартиросу Сарьяну. Эта смелая идея требовала тонкого подхода к классику армянской живописи, которому в ту пору (это 1966-й год) было уже 86 лет! Мартирос Сарьян согласился, найдя идею интересной: оказывается, он давно мечтал о витражной работе, и этот витраж стал в истории изобразительного искусства Армении первым. Но сколько пришлось преодолеть всяческих преград, недоверия, скептицизма! А факт налицо - витраж, задуманный Бальяном, выполненный Мартиросом Сарьяном и технически осуществленный рижской фирмой "Максла", сегодня представляет собой огромную художественную ценность.

В книге на вопрос, почему все же Бальян решил уйти с поста директора филармонии, я не нашла ответа, видимо, история была слишком болезненна для него, и он не хотел останавливаться на подробностях. Но прочтя книгу, я, кажется, нашла объяснение. Владилен Бальян на местах своей работы и тем более на руководящих постах становился хозяином, поскольку самоотверженно загорался делом. Он был по натуре не исполнителем чьей-то воли, а инициатором перемен. А бюрократическая машина управления энтузиастов не любит. Бальян же оставался самим собой и везде начинал с чистого листа.

Так было и в становлении Дома-музея Спендиарова. Он сразу же привлек к работе всех, кто знал композитора, кто видел его хотя бы один раз. Он расспрашивал о нем Мартироса Сарьяна, считающего Спендиарова своим другом, Арама Хачатуряна, однажды встретившегося с ним и даже показавшего ему свои первые сочинения, Мариэтту Шагинян, хорошо знавшую и бесконечно уважавшую композитора. Дочь Спендиарова, Марина Александровна, получила возможность многое рассказать, многое сделать, передать музею бесценные материалы. Владилен Бальян установил тесный контакт с музеем крымского города Судак, малой родиной Спендиарова и его семьи.

ЕГО ДЕЯТЕЛЬНАЯ НАТУРА, СПОСОБНОСТЬ ВОСХИЩАТЬСЯ ТАЛАНТОМ несколько отвлекает наше внимание от его творчества, где есть камерные оперы, произведения для оркестра и хора, песни... Но и здесь он ищет что-то новое. В разговоре со мной Медея Абрамян вспоминает, как Бальян в период работы на Ереванском радио собрал оригинальный музыкальный ансамбль, секстет, и написал для него сочинение, где участвовал дудук и где партию виолончели исполняла она. А вот он - организатор радиоконкурса исполнителей, который вызвал огромный интерес у слушателей и музыкантов. Среди тех, кто пришел на радио попробовать себя, был молодой, никому не известный певец, ученик народной певицы Араксии Гюльзадян. "Так "родился" Рубен Матевосян, - пишет Бальян в своих "Воспоминаниях", - выдающийся певец, будущий народный артист Армении (в свои 36 лет), имя которого вскоре узнают армяне всего мира. Его концерты состоятся в Европе, Азии, Австралии, только в Америке 28 раз. Кремлевский зал в Москве и зал ООН в Нью-Йорке, Карнеги-холл, Линкольн-центр, залы Парижа будут аплодировать ему... Мог ли я тогда подумать, что он станет, как говорю сегодня, лучшим исполнителем моих песен, что я ему посвящу свою "Таринер hето" ("Спустя годы") на стихи Аветика Исаакяна..."

С любовью написанные очерки о Рубене Матевосяне, Сурене Кочаряне, Араме Тер-Ованесяне, Павле Лисициане, Заре Долухановой, Григории Егиазаряне, Эдварде Мирзояне, воспоминания о первых учителях передают особый, поэтический настрой чувств. Это горячее ощущение жизни, природы, людей интонационно живет и в песнях Владилена Бальяна, продолжающих, как мне кажется, линию ширакской поэтической традиции, - песен Шерама, поэзии Аветика Исаакяна, Ованеса Шираза. Поэтому его песни обладают способностью растворяться в народном творческом сознании. "Я не раз слышал про песни, которые сочинил, что это - народные песни, - говорит мне Владилен Бальян. - А большей похвалы мне не нужно..."

...Эту замечательную книгу стоит прочитать.