МОЙ ЛЕНИНАКАН

Пусть коренные ленинаканцы простят, что я затесалась в их ряды, не располагая пропиской на Ширакской равнине в предыдущих поколениях. Могут даже зачислить меня в разряд "понаехавших", но что поделать, если я люблю этот город до слез?.. А началась эта любовь (нет худа без добра), когда отца, работавшего министром мясо-молочной промышленности, в 1937 году сослали, по счастью, не далеко - в Ленинакан, где я и родилась в 1944 (чего уж скрывать?) году. Так что хоть отец корнями из Иджевана, а мать - из Ноемберяна, родилась я и сделала первые шаги в Ленинакане.

 НИКОГДА НЕ СМОГУ ВЫРАЗИТЬ СЛОВАМИ СВОЮ ЛЮБОВЬ К МАЛОЙ РОДИНЕ, К КАЖДОМУ ЕЕ ДОМУ И ДЕРЕВЦУ. Увы, многих унес декабрь 1988-го. Наша школа N2 имени Кирова была известной не только в Ленинакане, но и по всей республике. Кроме глубоких знаний по точным наукам, нас учили любить литературу, театр, музыку. Школа до землетрясения стояла на площади, сзади была церковь, которая и сейчас на месте. А школы нет... Нет, конечно, и наших любимых учителей. Как мы их доводили своей неуемной энергией, постоянными шалостями! Директор Грануш Левоновна, строгая высокая дама, после очередной вольности класса выстраивала нас по стойке "смирно" у дверей своего кабинета, периодически проверяя, правильно ли мы стоим. А другие учащиеся на переменах еще и подкалывали провинившихся, подшучивали над нами, хотя знали, что завтра придет и их очередь.

Помню забавный случай. В 9 или 10 классе я пришла на урок в новых туфлях табачного цвета. Левая очень жала, и я сняла ее. А тут вдруг майор (шел урок ПВО) приказал: "Гуларян! К доске!" Ищу под партой левую туфлю и не нахожу. Обнаружила вместо нее калоши Вовы Пивоварова. Надела одну на левую ногу и, прихрамывая, зашлепала к доске. Майор, глянув на амуницию (союз туфли с калошей), заорал: "Вон из класса!" Под общий смех я выскользнула в коридор, и история, конечно, дошла до класрука.

Мы исхитрялись подсказывать друг другу. На английском (он мне легко давался) я выливала из чернильницы чернила на парту, потом с разрешения учителя подходила к доске, брала тряпку, вытирала, а, кладя тряпку на место, подсовывала шпаргалку отвечающему. А ребята помогали мне на черчении. Секреты эти мы свято хранили.

Мама, учительница армянского языка, была директором школы N6 имени Пушкина, которая еще при царе была гимназией. Она и теперь стоит на месте. Уцелела. 7 декабря 1988 года к вечеру я была в Ленинакане. Школа абсолютно не пострадала, только одна плита откололась. И слава богу!

Ленинаканский диалект, каюсь, я так и не освоила, дома говорили на литературном армянском. Но до сих пор, где не услышу родной говор, так и хочется подойти, расспросить. Иногда я это делаю, с гордостью признаюсь, что я тоже их крови, расспрашиваю, а вдруг найдутся общие знакомые? Порой находятся, ведь память наша особо цепко хранит школьные годы.

ТОГДА, В 50-е, НРАВЫ БЫЛИ ИНЫЕ. ПРАВДА, МАЛЬЧИКИ И ТОГДА пытались  познакомиться с девочками на улице. Но это у них получалось редко. Я вообще злилась на такие попытки, ребята называли меня гордячкой. В выпускных классах к концу уроков у школы выстраивались мальчишки, чтобы проводить своих девочек. У нас в классе самыми красивыми были Лена Багдасарян (она сейчас в Израиле), Зина Маркарян. Директор Грануш Левоновна, глядя из окна на воздыхателей, звонила моей маме: "Анаит! Опять тут целая рота выстроилась из-за твоей и ее подруг..." Когда все это было?.. Да и было ли?

Это я зря. Конечно, было. Если б не было Ленинакана, не было бы меня, если б не родная школа, я не любила бы до беспамятства свою страну, которую ни на какую другую не променяю. Школа и семья научили меня всему тому, из чего сложилась жизнь.

Я выучила английский благодаря нашим "англичанкам" Галине Гинзбург и Элле Штельмахиной. И этот язык дал мне кусок хлеба. Наши  дорогие учителя (Григорий Никитович, Люся Давыдовна, Тамила Михайловна, Араксия Арамовна, Октябрина Акоповна, Эдвард Завенович, тикин Бадалян (армянский), товарищ Серго (физкультура) - если б не вы, разве стали бы мы людьми?!

Может быть, и стали бы. Да только другими. Спасибо вам всем. Вы были и остались частью Ленинакана, мы стали в ваших руках такими, какие есть (так скульптор изваял Пигмалиона). Потом Ленинакан передал эстафету Гюмри. А точнее, вернулось прежнее название. Но в городе живет все тот же трудолюбивый, общительный, остроумный, неунывающий (несмотря на невыносимо тяжелую жизнь) народ. Наше поколение ленинаканцев передает эстафету гюмрийцам. А вместе с ней и безграничную любовь к городу, лучшему городу Земли.

Стэлла ТАДЕВОСЯН-ГУЛАРЯН