ТРОЛЛЕЙБУС.

Жил-был  троллейбус.  Решил  он  как-то рассказать о себе вот какую историю.  Было это очень давно. Очень много лет назад. Его, еще совсем юного, привезли в город Ереван, в троллейбусный парк, откуда он и начал свой первый маршрут. Было раннее весеннее утро. Колеса весело катили его по этому древнему южному городу большой Советской страны. Город медленно просыпался под тяжелое урчание квадратных, приземистых поливальных машин, из которых сильной дугой вырывались мощные струи воды, похожие на седые усы улыбающихся старцев. Чисто вымытый город здоровался с ним: "Бари луйс!". Доброго света желал всем розовый город. Троллейбус медленно плыл по улицам, изучая их.  Он очень старался запомнить каждый переулок, каждую остановку. Постепенно он вливался в биение ритма уютной столицы армян. 

УТРО В ГОРОДЕ НАЧИНАЛОСЬ С УБОРКИ УЛИЦ И ДВОРОВ. Особый колорит придавали дворники-езидки своим ярким нарядом: желтые  или розовые головные платки, ярко-красные, плотно прилегающие к телу короткие жакеты и разноцветные шелковые плиссированные юбки, которые ритмично пританцовывали в такт сипло шуршащей по асфальту жесткой метле. У троллейбуса всегда поднималось настроение, когда он видел этот их ритмичный танец почти на всех улицах просыпающегося города. Так каждое утро, улыбаясь, он, новенький и молодой, мчался по еще пустым улицам уже умытого города. Его большие блестящие окна живо отражали лучи восходящего солнца, которое, лаская, приветствовало его, освещая весеннюю дорогу. Свежевыкрашенный  в желто-синие краски его корпус переливался, а полосы на нем, словно небесные ленты, переплетались на ветру, играя бликами теней стройных кленов .Он был счастлив, молод и красив. Он был очень нужен людям. Он был нужен этому растущему городу. Город с благодарностью принял его. Город ждал его и дождался.                                                                    

Работая  в своем четком ритме, троллейбус вскоре так слился с городом, что люди, живущие в нем, почти перестали его замечать, ведь он был всегда и везде: на улицах, на проспектах, на остановках. Люди даже представить себе не могли, что его могло бы  и не быть. А он знал все эти улицы, по которым возил их. Он знал всех, кто садился в его салон каждый день, и не один раз. Он знал их даже по именам, так как прислушивался к их разговорам. Он хранил их  секреты и тайны. Только они этого не знали.                                                    

Так возил он, почти каждый день, милую девочку Каришу и ее веселую рыжую подружку Танюшу в школу и из школы домой. Часто папа, держа за руку свою малышку, переводил ее через улицу и сажал  в троллейбус на остановке возле "Сев шука", возле рынка. Иногда подружки были со своими  младшими братьями Гришей  и Геворком и  с подружками Арцвик и Ануш. Ах, как они были милы и улыбчивы в своей сине-белой форме с белыми воздушными бантиками в волосах-косичках и ало-красными галстуками  на шее ("с красным знаменем цвета одного"). По дороге к ним присоединялись их шумные  одноклассники. Громко разговаривали, крича, о чем-то спорили. Школьников было много в эти часы второй смены. Они были похожи на птичью стайку во время весеннего сбора. В такие моменты троллейбусу было особенно весело. Он любовался ими, вслушивался в их голоса, в беззаботное щебетанье, и ему казалось, что это он едет в школу с красным галстуком на шее. Но вскоре, купив билеты у кондуктора, ребята сходили у своей школы, и ему становилось немного грустно. Но впереди его ждали новые пассажиры, и он, глубоко вздохнув, ехал им навстречу... Быстро катился троллейбус. Быстро катилось время...

ТРОЛЛЕЙБУС ОЧЕНЬ ГОРДИЛСЯ ТЕМ, ЧТО ЗА РУЛЕМ ЕГО МАШИНЫ сидела и управляла им молодая красивая девушка Аршалуйс. У нее были длинные светлые волосы, спадающие до пояса; большие карие глаза, в которых утопал красавец-город; очень низкий, но бархатный голос, который беспрекословно и властно подчинял себе всех мужчин и парней троллейбусного парка. Одни ее уважали за смелость заняться мужской работой водителя.  Другие ругали ее за нарушение вековых традиций: как могла она, девушка, надеть брюки, сесть за руль, да еще и такого огромного троллейбуса?! А он с нетерпением ждал, когда она утром придет, сядет в водительское кресло, крепкими руками возьмется за руль, посмотрит кокетливо на себя в овальное маленькое зеркальце в кабине, улыбнется, моргнет глазом и скажет ему:" Ну что, поехали, дружок, ведь мы с тобой одни такие!" И тогда он, радостно сверкнув большими круглыми фарами, начинал свой очередной рейс под веселую музыку Артемия Айвазяна о Ереване. Радио было неотъемлемой частью не только кухонь всех домохозяек города, но и кабины троллейбуса. Он был в курсе всего того, что творилось вокруг. Он знал,чем жил и дышал его город.

Так шли дни, месяцы, годы. Город быстро строился. Вырастали красивые дома из разноцветного туфа. Появлялись новые улицы и проспекты. На его глазах выросли и те милые девочки и их братья. Это теперь стройные, красивые  десятиклассники-комсомольцы, у которых "вся жизнь впереди, надейся и жди!". Часто стайка этих хохочущих ребят и девчат впрыгивала в салон его троллейбуса. Счастливые, раскрасневшиеся, они, перебивая друг друга, говорили о ком-то или о чем-то, что-то упорно доказывали или что-то тихо шептали друг другу на ухо. Беззаботная юность несла их "вперед, к победе коммунизма!" Такой лозунг по праздникам вешали и на корпусе его троллейбуса, потом эту гирлянду снимали до следующего праздника. Безудержно росло в городе население. Троллейбусный парк пополнялся новыми машинами, но их все равно не хватало. В часы "пик" народу садилось так много, что двери не закрывались, и они ехали, вися на подножках, рискуя жизнью. Троллейбусу было жалко долго ждущих на остановках людей, и он  терпеливо ждал до тех пор, пока сядут все, и тогда медленно трогался с места и осторожно вез этих уставших за день людей домой.                                                             

Особенно тяжело, как и очень многим, ему было зимой, когда выпадало много снега. И опять ему на помощь приходили поливальные машины. Сбрив свои "пышные усы", они выдвигали свою стальную "нижнюю челюсть" и ею расчищали  дороги  от снега и льда на всех улицах города, за что троллейбус был им очень благодарен. Он  мысленно гнал холодную зиму вперед. Он с нетерпением ждал весну. Он любил ее видеть. Он любил ее слушать. Он знал, что весной происходят чудеса...

И ВОТ В ОДИН ИЗ ТАКИХ ТЕПЛЫХ ДНЕЙ В ЕГО САЛОН ПОДНЯЛАСЬ необычайно красивая молодая девушка в коротком розовом платье, в светло-розовых изящных туфельках. В руках у нее была маленькая белая сумочка и  букетик сине-фиолетовых васильков. За ней следом поднялся симпатичный зеленоглазый шатен. О таких говорят: "Голливуд плакал".  Они о чем-то шептались и, счастливые, улыбались друг другу.  Лица их светились, в глазах была любовь.

Троллейбус долго кружил их по городу.  Но они этого не замечали, они слушали только биение своих сердец. И вдруг, о боже, троллейбус увидел ненароком, как парень украдкой поцеловал ее в щечку и сделал ей предложение стать его женой! Краска смущения залила ее наивное лицо, она опустила  свои бархатные глаза и нежно сжала его теплую руку в знак согласия.

О, как же троллейбус обрадовался тому, что увидел и услышал! Ведь он узнал ее! Это была его милая Каришка! Та самая, которая выросла на его глазах! "Будьте счастливы", - прошептал он растроганно, но они, конечно, его не слышали. Они сидели, обнявшись, и слушали только себя. Через несколько остановок они сошли и пошли своей дорогой, растворившись в толпе таких же счастливых молодых пар, обреченных плыть в бурном океане неизвестности под сложным названием "жизнь". Троллейбус еще раз пожелал им счастья и исчез за поворотом, продолжая свою миссию безопасного развоза людей большого города.                                                       

Время шло безвозвратно и все время  безоглядно только вперед.

Город разрастался: ввысь - этажами домов, а вширь - массивами в горах и в долинах. Маршрут  троллейбуса удлинился. Он  то поднимался в горы (в Норкский массив), то съезжал в низину Араратской долины в Юго- Западный массив (в народе – Бангладеш). Вокруг  бурно кипела жизнь: на заводах, фабриках, комбинатах, стройках. Она била ключом на земле и уже под землей, так как появилось метро. Многоголосая гортанная речь людей забивала ему уши. Мельканье десятков  машин  утомляло его глаза. Разные пузатые, полосатые сумки в отяжелевших руках многочисленных пассажиров забивали его переполненный салон. Глубокой ночью колеса с трудом докатывали уставший за день троллейбус до парка.  А  утомленная  за день хозяйка Аршалуйс с трудом опускала его штанги-усы на покой, чтоб с утра вновь все начать сначала.                                                      

Счастливые "дни сурка" продолжались. Серо-белые будни, как близнецы братья, поглощали быт людей своим однообразием... Красно-барабанные праздники парадными маршами и разноцветными шарами бравурно разлетались над бескрайними просторами (1/6 части мира) огромной Страны Советов! Радио в кабине троллейбуса продолжало петь, танцевать и рапортовать...

Иногда в троллейбус садилась его милая Кариша уже с двумя очаровательными малышами. Сына Григора она сажала у окна, а кудряшку Сусанночку – себе на колени. Похорошевшая молодая мама Кариша долго ехала с пр. Комитаса, 31 через весь город в отчий дом с очередным визитом. Сынок, глядя в окно своими огромными карими глазками, задавал много вопросов. Он был настоящий "почемучка". А златовласая малышка с изумрудными глазками тихонько сидела в теплых объятиях мамы, крепко прижав к себе такую же, как она, чудную куколку. Как-то раз троллейбус увидел эту славную семью в новой легковой машине, за рулем которой сидел счастливый улыбающийся их папа. Троллейбус, огорчившись, понял, что их встречи станут еще реже. Он по-доброму с ними попрощался.

В ТОТ ГОД ОСЕНЬ БЫЛА НЕОБЫЧАЙНО КРАСИВОЙ, ТЕПЛОЙ И ДОЛГОЙ. Наступил декабрь, а она и не собиралась уходить. Она все кружила и ворожила своими пурпурно-желтыми  красками, ласкала теплым ветерком, радовала солнечными, розовыми  восходами. Таким было и утро 7 декабря 1988 года. Троллейбус, довольно урчащий, как сытый домашний кот, не торопясь, вез своих каждодневных пассажиров по своему обычному маршруту.

Вдруг, очень неожиданно, какая-то дикая сила заставила его подпрыгнуть. Люди в салоне ахнули. Никто ничего не понял. Удар повторился. Троллейбус чертыхнулся, штанги-усы разлетелись, больно стукнув его по голове. Он остановился в недоумении, механически распахнул двери. Люди в панике стали выскакивать из салона на тротуар, куда сбежались люди из ближайших магазинов, школ, домов. Страх обуял всех.

"Что же такое случилось?" - с тревогой думал троллейбус. Радио, как никогда, молчало. Троллейбус не спал всю ночь, а с раннего утра началось в городе  что-то непонятное: машины и люди носились по улицам взад и вперед с какой-то напряженной скоростью, и все они останавливались у больниц. Их там было так много, что троллейбус с трудом пробивался. Он не узнавал своих пассажиров: бледные, осунувшиеся лица их окаменели, почернели. В огромных, бездонных, потухших глазах он прочитал лишь одно слово – "землетрясение"... По  его покатым  щекам потекли горькие слезы...

К вечеру пошел обильный снег. Резко похолодало. Город погрузился в скорбную тишину. Он жил, дышал, работал, но пропали прежние краски, звуки. Исчезло прежнее беззаботное веселье. Пришло твердое желание - помочь выжить родным и близким любой ценой, взять его боль на себя (цавт танем).

Что-то сломалось в железном механизме  огромной страны. Нарушилась четкость каждодневного ритма большой машины. Рухнул основной стержень. Лопнула главная пружина. В хаос и бойню погрузился огромный организм великой державы. Он погрузился на самое дно безысходности. Он, закачавшись, рухнул, подмяв  под себя все ценности и понятия прошлого. Погасло солнце в очах и душах. Но осталась надежда... Она помогала выживать.

Троллейбус  катил свои колеса по почти осиротевшему и опустевшему городу. Осенний ветер неторопливо подымал и кружил над ним ворох мятых обрывков бумаг и кучи сухих пожелтевших листьев. Давно уже улицы города никто не мыл и не подметал. "Город стал похож на грязного бомжа", - грустно подумал троллейбус, в салоне которого сидели три притихших пассажира.

Вскоре пришла черная пятница. Над городом на бреющем полете пролетели военные вертолеты. Это был не парад радости и силы. Это был парад устрашения и несправедливости против самоопределения армянского народа Арцаха. Троллейбусу, как и всем  жителям города, стало очень обидно, сердце его сжалось.

ВСКОРЕ ЗАКРЫЛАСЬ АТОМНАЯ СТАНЦИЯ. ЧАСТО СТАЛИ ОТКЛЮЧАТЬ электричество. Иногда троллейбус долго простаивал под дождем и снегом, мок и замерзал . Немногочисленные пассажиры выходили из салона, наваливались на его холодные бока и спину и начинали его толкать до того места, где его штанги-усы нащупывали импульсы тока-движка. В основном это были старики, женщины и подростки, и он был им очень за это благодарен.  Он чувствовал, как им тяжело живется без своих кормильцев, ушедших на священную войну, как им тяжело жить в полной блокаде без газа и света, ведь свет погас  не только в домах, но и в очах. Движение в блокадном городе прекратилось вообще. Троллейбусный парк  закрыл свои ворота. Жизнь, казалось, замерла. Но пульс бился, радуясь каждой сводке  с линии фронта. Все невзгоды были ничто перед целью: вернуть часть родной земли - Арцах! Боролись, веря в победу! Вскоре, 9 мая 1992 года, долгожданная Победа пришла!

Троллейбус вырвался из блокадного плена и, счастливый, помчался по ликующим улицам города, весь в разноцветных шарах с триколором на груди под громкие крики "ура!"                                                                

Прошло много лет. Много воды утекло. Выросло новое поколение и построило в старом городе новый город, в котором было очень мало троллейбусов. В них новый город, видимо, мало нуждался. Постаревшая Аршалуйс медленно вела свой старенький троллейбус с облысевшими колесами по улицам совершенно нового, помолодевшего города, обвешенного разноязычными пестрыми рекламами, а достроенный Каскад и Северный проспект удивляли своими новшествами и многолюдьем.

В салоне сидели немногочисленные пассажиры. В основном пожилые  пенсионеры, ведь им  спешить некуда, они уже приехали в медленную и спокойную старость. Это молодые спешат на своих иномарках или быстроходных маршрутках.

Троллейбус всех своих пассажиров, как всегда, хорошо знал и помнил. Ведь это были те школьники и школьницы с красными галстуками на шее, которых много лет назад он развозил по школам. Они вместе с ним постарели и теперь водят в школу своих малолетних внуков и даже правнуков. Постарели и его милая красавица Кариша и ее  супруг. Они часто садятся в его троллейбус, особенно тогда, когда к ним на лето из далекой страны прилетает дочь Сусанна со своими детьми Никитой и Алиночкой. Троллейбус для них - это веселый аттракцион, а не средство передвижения. Это какая-то диковинка из прошлого их дедушки и бабушки. Они его любят своей детской, чистой любовью, и троллейбус это чувствует и молодеет вместе с ними. Он под громкую музыку новой песни "Айастан" везет их по проспекту южного города свободной республики. 

Карине Христофоровна УНАНЯН

г.Ереван. 20.02.2017 г.