КОМУ РАССЕКАТЬ ГРАНИЦЫ

Во время недавней пресс-конференции Дмитрия Киселева и Владимира Соловьева в Ереване Киселев подчеркнул, что для армян знание русского языка имеет жизненно важное значение ("это вопрос безопасности"). И хотя он и слова не сказал о том, что армянам следует изучать русский язык в ущерб родному армянскому, обитатели соцсетей забили тревогу по поводу угрозы насильственной русификации древнего армянского народа. Можно было бы не обращать внимания на этих "патриотов", если бы их отношение к русскому языку не совпадало с точкой зрения определенной категории влиятельных граждан, чье мнение сыграло решающую роль при формировании языковой политики независимой Армении. 

И ВСПОМНИЛОСЬ МНЕ, КАК ПОЧТИ ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА НАЗАД О РУССКОМ ЯЗЫКЕ и о том, чем чреват для малочисленного народа отказ от языка-посредника, рассуждал-говорил-писал не русский журналист, а армянский писатель, критик, литературовед, которого Грант Матевосян (уж его-то сложно заподозрить в недостаточной любви к Армении и армянскому языку) назвал главнокомандующим пограничными войсками армянской литературы и о котором Сос Саркисян (и его при всем желании не назовешь предателем нации) писал: "Благодаря русскому языку Левон рассекал границы для нашей культуры, распространяя славу армянскую по всей Европе... Смыслом его жизни было служение армянской культуре. А это - патриотизм в наивысшем своем проявлении..."

Говорят, талантливые люди, как правило, прозорливы. Не знаю, как насчет всех, но Левон Мкртчян был сполна наделен даром провидца. Снова и снова убеждаюсь в этом, просматривая его публицистику 90-х годов, периода первых шагов независимости и ловлю себя на том, что прогнозы Левона Мкртчяна сбылись и сегодня мы пожинаем плоды трудов отцов армянской "демократии". Проиллюстрирую это несколькими цитатами из статей, составивших его книгу "Не хочу быть иностранцем в России".

"У нас языковая политика тупая и тупиковая ... Низок престиж русского языка в школах и вузах республики. А ведь в результате пострадают не русские, а мы, армяне. Как бы мы ни любили родной язык, яснее ясного, что уже многие десятилетия наряду с армянским русский язык помогает нам понять мудрость и наставления современной цивилизации. Одним армянским языком нам не обойтись: слишком велик в современном мире объем научной информации, чтобы можно было все это перевести на армянский. Сворачивая изучение русского языка в республике, мы рискуем в ближайшем будущем стать глубокими провинциалами. Поэтому я не могу понять и принять неразумную, на мой взгляд, политику, когда систематически сокращается прием на факультеты русского языка и литературы. В результате в армянских школах республики (и особенно в сельских школах) в скором времени не останется преподавателей русского языка. А без него мы будем плохими врачами, плохими физиками, математиками, юристами, историками... Известный в республике экономист, читающий в армянском Политехническом лекции на русском языке, сетовал недавно, что нынешние первокурсники его не понимают, и он как бы читает лекции сам себе".

"ЗАКОН О ЯЗЫКЕ НАДО ПЕРЕСМОТРЕТЬ. ИСПРАВИТЬ, ОБНОВИТЬ. ЕСЛИ ЭТО не сделают чиновники, то сама жизнь внесет и уже вносит свои поправки. Никакими законами нельзя запретить людям изучать языки. Тем более армянам. Изучение языков - и в первую очередь русского языка - потребность нации".

"Билингвизм - веление времени. В современном мире ограничиваться одним языком - это значит обделить себя и свой народ. "Не надо забывать, что русский язык, как и английский, заменяет нам несколько языков, так как на русском в прекрасных достоверных переводах широко издается учебная, научная литература. И литература художественная".

"Армяне со времен Месропа Маштоца и Хоренаци были народом двуязычным. В Армении даже о турецком языке (и это после геноцида) говорят: турок плохой, а язык хороший".

"Армяне со времен средневековья хорошо владели иностранными языками - греческим, сирийским, латинским, арабским... А с благословенного 1828 года армяне широко пользуются русским языком. Всем его художественным и научным богатством".

"Функция русского языка в Армении всегда сводилась и сводится к поддержке и пропаганде армянской национальной культуры, армянской науки, а следовательно, и армянского языка".

"Мы не можем или не хотим понять, что быть патриотом - дело не легкое, не митинговое, а очень, очень ответственное. Развелось множество "патриотов"-демагогов, которые никогда не думали брать на себя ответственность. А безответственный патриот ведет свой народ к погибели. Один только вред от него".

Статьи эти были написаны не от хорошей жизни: первое, что сделали "демократические" власти постсоветской Армении, - объявили войну всему, что связано с понятием "русский", от языка до памятников русским писателям. Под истошные вопли об ущемленных правах армянского языка они с остервенением вытравляли из обращения язык, посредством которого невидная на карте Армения могла общаться с миром, и толкали страну от "заидеологизированного" советского образования к невежеству и провинциализму. Тех же, кто пытался противостоять этому безумию, объявляли врагами нации. Больше всего доставалось Левону Мкртчяну, потому что яростнее всех с мракобесием боролся он. В ответ на его обезоруживающе убедительные статьи о вреде, причиняемом антирусской истерией Армении и армянской культуре ("Я всегда считал антирусские настроения антиармянскими", - писал он в одной из статей), "остроумные" оппоненты разражались пасквилями и карикатурами. К концу 90-х годов страсти немного улеглись, возможно, потому, что борцы за искоренение русского языка максимально приблизились к заветной цели: для большинства молодежи русский язык стал полноценным иностранным. (Наряду с английским, с которым некоторые из "патриотов" связывали мечты о светлом будущем и который так и не занял освобожденную от русского языка нишу.)

 В НОЯБРЕ 1998 ГОДА "НЕЗАВИСИМАЯ ГАЗЕТА" (ОЧЕРК А.ХАНБАБЯНА "Трудное рождение вуза"), касаясь проблем все никак не открывавшегося, несмотря на необходимые подписи на серьезных документах-указах, Российско-Армянского университета, сообщала: "Ректор университета, известный ученый и писатель, академик Мкртчян убежден, что далее откладывать открытие вуза нельзя: летние вступительные экзамены показали, что уровень владения русским языком в Армении катастрофически упал. Это стало неприятным фактом для республики, где билингвизм был явлением традиционным. Поэтому, несмотря на все трудности, ректор планирует в конце года организовать прием хотя бы на подготовительное отделение". На подготовительное отделение прием был-таки организован, а в сентябре 1999 года, наконец, открылся и университет, но катастрофически понизившийся уровень владения русским языком в когда-то двуязычной Армении так и не поднялся.

При том, что цитаты из статей Мкртчяна не нуждаются в комментариях, на одной из них тем не менее я остановлюсь: "Армянские школы и вузы должны обеспечивать добротное двуязычие учащихся. А наши умники завалили в армянских школах изучение не только русского, но и армянского. А ведь клялись, что все делается во имя материнского армянского языка".

"Наши умники завалили" изучение не только армянского языка. По-другому и не могло быть: выкорчевывание из обращения русского языка гармонично вписывалось в общую программу крушения всей системы образования, разработанную для всех республик бывшего СССР.

В средних образовательных учреждениях (так теперь называются школы) независимой Армении будущему "поколению независимости" вместо добротных знаний прививались оригинальные (если не сказать, бредовые) представления о жизни в Советской Армении. А параллельно внушалась мысль о том, что сегодняшняя Армения действительно независима. И снова обращаюсь к Левону Мкртчяну: "Независимость, которую мы обрели, оказалась ловушкой. Независимость предполагает политическую и экономическую самостоятельность, суверенитет. В ловушке всего этого нет. Избавиться от ловушки, как бы красиво она ни называлась, - задача, как я понимаю, на многие годы". (Тогда, когда Мкртчян писал о независимости, еще не были опубликованы записные книжки Ованеса Туманяна, иначе он непременно процитировал бы запись поэта всех армян, сделанную им в 1918 году: "Безусловно, независимость вещь хорошая. Но, если сам армянский народ физически, экономически, финансово, нравственно не способен защитить свою независимость, и ни одно государство не берет на себя покровительство и защиту армян, - что нам делать? Не хотим.

Если независимость станет удавкой на шее армянства, чтобы задушить его, - не хотим. Если независимая Армения станет маленькой клеткой с запертыми со всех сторон дверями, а единственная открывающаяся дверь будет открыта для турецких аскеров, - не хотим..." Ов. Туманян, Полное собр. соч. в 10 томах, том 8, Ереван, 1999, стр.451.)

МОЖЕТ, КОГО-ТО И ВДОХНОВЛЯЕТ ТО, ЧТО СЕГОДНЯ НЕ ТОЛЬКО в независимой Армении выпускники средних школ в большинстве своем не могут без калькулятора произвести элементарные арифметические действия или ответить на простейшие вопросы, скажем, по географии. Но что нам до стран-многомиллионников, живущих к тому же не в таком "счастливом" окружении, как мы? Армении, как воздух, была нужна высокообразованная и созидающая на своей родине молодежь, которой по плечу было бы поднять Армению хотя бы до середины того уровня, на котором она была до "освобождения" от "оков тоталитаризма".

При всей небезгрешности советской власти система образования в СССР предусматривала полноценное всеобщее и обязательное среднее образование. Что касается высшего образования, то оно было доступным для всех, и любой выпускник средней школы из любой республики СССР мог получить его в любом вузе огромной страны. Для этого достаточно было быть хорошо подготовленным к экзаменам по выбранной специальности и владеть русским языком. А чем эта практика оборачивалась для союзных республик, можно судить, например, по выпускникам московских и ленинградских вузов Каро Алабяну, Артему Алиханяну, Александру Микаеляну... Список можно продолжить и пополнять его именами других выдающихся армян, в том числе выпускников ереванских вузов, обучавшихся по общей для всей страны учебной программе. В силу того, что русский язык был обязательным для изучения, армянские студенты свободно пользовались разработанными и изданными в Москве и Ленинграде учебными пособиями и всей необходимой литературой.

Конечно, творческий и интеллектуальный потенциал нации не мог испариться, но каким образом он может реализоваться в бедном (читай - нищем) моноязычном государстве с искорененным языком-посредником, искореженной системой среднего образования и доступным далеко не всем и далеко не безупречным высшим образованием?

Можно было бы связывать надежды с различными зарубежными инвесторами, но что-то с трудом верится в их бескорыстие и заинтересованность в процветающей Армении. Особого оптимизма на этот счет не внушают и небедствующие отечественные "эстеты", застроившие Ереван и его окрестности феерическими усадьбами с римскими легионерами, торчащими на вычурных резных оградах, и Самсонами, разрывающими пасти львам в парковых комплексах их "петродворцов"...