СЛУЖИЛ АРМЕНИИ ИЗДАЛЕКА

Уроженец Константинополя писатель и критик, публицист и общественный деятель Аршак ЧОБАНЯН (1872-1954) после кровавой расправы султана Гамида с армянским народом покинул в 1895 году родину и навсегда обосновался в Париже. 

НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ ЖИЗНИ ОН НЕ ТОЛЬКО ПРОПАГАНДИРОВАЛ АРМЯНСКУЮ ЛИТЕРАТУРУ И КУЛЬТУРУ, но и всячески защищал национально-освободительную борьбу родного народа, освещал ее перед европейской аудиторией, привлекая к нашим национальным интересам видных общественных и литературных деятелей того времени. Для А. Чобаняна одинаково дороги были обе половинки Отчизны - и Западная, и Восточная Армения, в том числе и после установления советской власти в последней, которую он посетил в 1932 году.

Объемистые тома литературных исследований знатока армянской и мировой литературы А. Чобаняна посвящены глубокому анализу творчества П. Дуряна и Д. Варужана, Сиаманто и В. Текеяна, М. Зарифяна и Зограба, А. Пароняна и других западно-армянских писателей, а также Ов. Туманяна, Г. Сундукяна, Раффи, Х. Абовяна... Интересную и своеобразную оценку, не утратившую научной значимости, А. Чобанян дает русской и западно-европейской литературе: Ф. Достоевскому, А. Пушкину, И. Тургеневу, Л. Толстому, А. Мицкевичу, Э. Верхарну, О. Бальзаку...

Не утратили художественно-эстетическую силу и многие произведения поэзии и прозы Аршака Чобаняна. Так, не лишены привлекательности для современного читателя такие его рассказы, как "Толпа", "Святотатство", "Случай с армянским деревенским малышом", "Грезы", "Как быть с душой?", "Похороны", "Вороны" и другие.

Предлагаем вниманию наших читателей рассказ А. Чобаняна "Боженька".

 Рассказ

Аршак ЧОБАНЯН

БОЖЕНЬКА

Бабушка Марта со слезами на глазах вышла из комнаты больной. Удрученным было ее изможденное лицо. Едва держась на ногах, она рухнула на диван, обхватила голову руками и задумалась. Дрожащими губами она то и дело шептала: "За что, за что такое наказание?.."

БЕДНЯЖКА... ОНА ДУШИ НЕ ЧАЯЛА В СВОЕЙ НЕВЕСТКЕ, она так хотела радостного Нового года для внука. Еще пару месяцев назад стала прикидывать, что бы подарить Погосику - что-нибудь красивое и забавное, но не очень дорогое. Однако болезнь невестки нарушила все ее планы.

Мать Погосика работала прачкой; как-то вечером, уставшая и вспотевшая, она по дороге домой простудилась, слегла той же ночью и до сих пор хворала. Муж счел, что у нее, наверное, легкое недомогание, а поскольку жили они в крайней нужде, то не смог пригласить врача. За больной ухаживала сердобольная, но беспомощная свекровь, и состояние невестки только ухудшалось.

Вначале бабушка Марта лечила невестку, уповая на молитвы и собственные снадобья, но уже отчаялась, опасаясь худшего конца.

Был канун Нового года. Бабушка Марта всю ночь провела подле больной, которая до самого утра промаялась. На рассвете ее сморил цепенящий сон. Только тогда бабушка Марта, подавленная горем и измотанная бессонной ночью, покинула невестку.

Она съежилась на диване и, озабоченно обхватив голову, не сводила глаз с двери в спальню.

На лестнице послышались торопливые шаги. Дверь распахнулась, и вошел маленький мальчик. Это был худенький симпатичный малыш со сладкими глазами. Он подбежал, обнял бабушку и поцеловал ей руку. По бледно-мраморному лицу бабушки Марты скользнула притворная улыбка, и она дрожащими губами запечатлела долгий поцелуй на лбу Погосика, своего внука. После Господа Бога для нее он был самым любимым существом на свете, который перед уходом в школу заглянул повидаться с бабушкой.

Понурым выглядел Погосик тем утром, хотя обычно жизнерадостный, бойкий мальчуган оживлял настроение в доме. Маленький балаболка, чей серебристый смех излучал свет, сегодня притих; широко раскрытыми глазами он грустно смотрел на бабушку. Старушка чувствовала, как переживает юная душа внука, и сердце кровью обливалось: рано выпали страдания на долю бедного ребенка.

Внезапно бабушка Марта поднялась с места. В погасших глазах блеснул слабый лучик надежды. С противоположного угла дивана она взяла свой платок, развязала один из узелков на его концах, вынула оттуда монету и, протянув Погосику, сказала:

- Возьми вот, сынок, перед школой сходи прежде в церковь, свечку поставь, помолись боженьке за здоровье майрик, и за отца тоже, за успехи в его делах. Ступай, сынок, поспеши, голос невинного дитя Бог услышит и смилуется.

НЕ ПРОШЛО И МИНУТЫ, А ПОГОСИК УЖЕ БЫЛ НА УЛИЦЕ. Он бежал, не оглядываясь по сторонам и не поднимая головы, бежал, чтобы поскорее добраться до церкви. Он бежал, а в голове мельтешили беспокойные мысли: о больной майрик и кручине бабушки, но особенно он не переставал думать о приближающемся Новом годе, о товарищах из богатых семей, которые получат на следующий день прекрасные подарки, представлял праздничные вкусные лакомства. А достанется ли ему хоть какой-нибудь подарок? Бабушкины слова подбадривали Погосика, он и прежде слышал от нее, что у Бога доброе сердце. "Я послушный мальчик, - думал Погосик, - и боженька обязательно смилостивится надо мной, когда приду и попрошу: вылечи майрик, а отцу пошли чуточку деньжат, и тогда он завтра сможет справить мне обновку и даст еще разных гостинцев". Так, лелея в сердце надежду, рассуждал и бежал Погосик, сжимая в руке монету.

В конце улицы замаячил пирожник с корзиной на голове, в которой до краев лежали свежие ароматные пирожки. У Погосика с утра маковой росинки во рту не было, а в жизни он еще ни разу не отведал такой вкуснятины, и ему страшно захотелось попробовать хотя бы один пирожок. Он остановился и, как зачарованный, любовался румяными аппетитными пирожками с золотистой корочкой. Велико было испытание: монета (впервые у него оказалось столько денег) обжигала ладонь, а благоухающий запах сводил с ума. Однако Погосик подумал, что, если он потратит монету на пирожок, Бог может разгневаться и не смилостивится ни к нему, ни ко всей его семье, да еще и поведает о его проступке бабушке. Он хотел продолжить путь, но - увы! - ноги будто срослись с землей. И тут Погосика выручила смекалка, которая рассеяла все страхи и укоры совести. Он съест пирожок, а потом сходит в церковь и попросит прощения у Боженьки.

Погосик так и поступил. Он купил вожделенную сдобу и за углом ближайшего дома наспех съел, после чего помчался в церковь, встал на колени перед большой иконой в золотистой рамке и сказал:

- О, Боженька, не гневайся на меня за то, что я потратил деньги на твою свечку. У тебя такое доброе сердце, что ты обязательно меня простишь. Ты же очень богатый, у тебя тысячи звезд на небе, зачем тебе моя крохотная свечка? Когда я вырасту и заработаю денег, вместо этой свечки зажгу для тебя много-много свечей. Умоляю тебя, не сердись и ничего не говори бабушке. Умоляю тебя, вылечи майрик и помоги отцу в его делах. Знаю, что я дурно поступил и потратил на пирожок деньги на твою свечу, но я был так голоден и не удержался перед его вкусным запахом. Не держи зла на меня. Бабушка сказала, что ты прислушиваешься к голосу маленьких мальчиков, услышь же мою мольбу и смилуйся над моими родителями.

ПОГОСИК ЧТО-ТО ЕЩЕ ТАКОЕ СКАЗАЛ БОЖЕНЬКЕ, КОТОРЫЙ КАЗАЛСЯ ему дедушкой, и он раскрыл свое сердце этому доброму и милостивому старику.

Когда он вышел из церкви, совесть у него была спокойна и на сердце полегчало. До вечера Погосик хорошо себя чувствовал в школе. Он не сомневался, что Бог исполнит его просьбу, а вечером, когда вернется домой, то майрик будет уже здорова.

Вечером, после школы, он узнал о смерти майрик.

Всю ночь промучился Погосик. Он с ужасом думал и был уверен, что является виновником несчастья, отчего ныла, терзалась его маленькая душа. "Да, Боженька разгневался, - размышлял он, - потому что я не поставил свечку, и он не смилостивился над майрик. Это все из-за меня, из-за меня!.." Он проплакал до утра, зарывшись головой под подушку, чтобы его не услышали. Несколько раз вскакивал с постели и, встав на колени, молился Богу, чтобы он воскресил майрик и вместо нее забрал бы его душу, его грешную, гадкую душу... Но Боженька, как и в первый раз, не внял мольбам Погосика.

Утром Погосик очень был подавленный и весь осунулся. После траурной ночи Нового года на чистом детском личике Погосика застыло зловещее молчание. Он ни с кем не разговаривал и больше не плакал, а бабушка с отцом тем временем, убитые горем, рыдали у безжизненного тела майрик. Погосик стоял задумчивый, с понурой головой. До слуха бабушки Марты долетели произнесенные сквозь зубы слова внука:

- Нет, злой был человек Боженька...

Подготовила и перевела Каринэ ХАЛАТОВА