ЗАКОНОПРОЕКТ О СЕМЕЙНОМ НАСИЛИИ СЛЕДУЕТ ДОРАБОТАТЬ,

Продолжается дискуссия вокруг нашумевшего законопроекта о семейном насилии. Большая часть общества, включая и ряд членов РПА, высказывается "против", считая, что предложенный документ подрывает традиционные устои армянской семьи, а авторы инициативы с этим не соглашаются.

Мы попросили высказать свою позицию по теме автора и соавтора многих законов и законопроектов, национального эксперта по программам Совета Европы и Евросоюза в Ереване, преподавателя Академии государственного управления и Академии юстиции РА, кандидата юридических наук, доцента, советника юстиции I класса Тамару ШАКАРЯН. 

- Прежде всего хотелось бы узнать ваше мнение по этому вопросу. Вы "за" или "против" этого законопроекта?

- На этот конкретный и немного интригующий вопрос отвечу без эмоциональной составляющей, чисто в правовом русле: законопроект представлен с таким правовым регулированием, которое содержит различные противоречия, чреватые множеством толкований, и естественно, я не могу не быть против него.

- Как по-вашему, общественное недовольство справедливо или это вопрос восприятия предложенного документа?

- Недовольство – это результат различного рода толкований норм законопроекта, и поэтому оно оправданно. Не исключаю также, что некоторая часть критики - максималистская и эмоциональная. Одновременно считаю, что в законопроекте некоторые правовые определения или термины для нас не являются новизной, скажем, термин "психологическое насилие" для нас не новый. А еще, на мой взгляд, общество обеспокоено постоянно подчеркиваемой перспективой возможного изъятия детей из семей.

Кстати, напомню, что в принятом в 2004 году Семейном кодексе РА есть статья 59. В ней среди причин, по которым родителей можно лишить родительских прав, указано и жестокое отношение к детям (физическое и психологическое насилие, сексуальное домогательство и др.). А согласно статье 58, в случае реальной угрозы орган по опеке и попечительству может взять ребенка из семьи и временно определить его на содержание в другое место. При этом в 7-дневный срок орган должен обратиться в суд с иском о лишении или ограничении родительских прав.

Кроме того, в принятом в 1996 году Законе о правах ребенка, согласно статье 6, каждый ребенок имеет право на защиту от физического, психологического и иного насилия. Любому лицу, в том числе родителям или законным представителям, запрещено подвергать ребенка насилию или унижающему его достоинство наказанию. Надо подчеркнуть, что наше общество, к сожалению, не застраховано от таких ситуаций, когда родитель, например, вместо школы посылает ребенка на улицу попрошайничать. Одним словом, указанные явления в нашем законодательстве обозначены давно и имеют правовое регулирование. Возможно, не совсем четкое с точки зрения предотвращения и защиты.

- Можно ли считать, что данный законопроект угрожает нашим семейным традициям?

- Знаете, у каждого свои представления о семье. Я далека от мысли, что насилие в отношении жены или ребенка укладывается в рамки традиций армянской семьи. Конечно, я не говорю при этом о родительском шлепке или некоторых ограничениях для детей в воспитательных целях. Хотя законопроект дает основания для подобных комментариев, что, как уже отмечено, говорит о его изъянах, а потому нужно внести в текст правовую определенность.

Так, термин "психологическое насилие" в законопроекте представлен как умышленное причинение сильного душевного страдания. В этом контексте длительное лишение детей пользованием телефоном или компьютером может быть приравнено к причинению сильного душевного страдания. Или к экономическому насилию отнесено незаконное ограничение права лица на работу. Если дочери, которой исполнилось 18 лет, родители запретят работать в каком-либо неприемлемом с их точки зрения месте, это может быть расценено как экономическое насилие.

Добавлю, впрочем, что все это будет действовать в соответствии с представлениями, царящими в каждой отдельной семье. В том смысле, что меры будут приниматься, если сведения выйдут за рамки семьи и дойдут до соответствующих органов.

- Вы говорите о существовании правовых недоработок, кроме морально-психологического аспекта…

- Да, некоторые я уже упомянула. Выделю еще одну. Под "физическим насилием" в законопроекте подразумеваются побои, умышленное причинение физической боли или физических страданий, причинение вреда здоровью, а также незаконное лишение свободы. Отмечу, что все эти виды насилия регулируются соответствующими статьями УК РА. Более того, в некоторых статьях насилие по отношению к несовершеннолетним или беременной женщине считается отягчающим обстоятельством. Психологическое насилие также наказуемо (статья 119 УК РА).

Сексуальное насилие (по законопроекту) является преступлением против половой неприкосновенности и половой свободы. Таким образом, понятия физического и психологического насилия тоже должны рассматриваться в этом контексте. То есть все виды насилия должны рассматриваться в контексте запрещенных Уголовным кодексом деяний, а экономическое насилие следует изъять из проекта.

Коснемся средств защиты лиц, подвергшихся или предположительно подвергшихся семейному насилию. При наличии подобной угрозы правомочный сотрудник полиции предпринимает меры по неотложному вмешательству. Это могут быть ограничения разного рода. Скажем, лицо, осуществляющее насилие, будет удалено с территории проживания лица, подвергшегося насилию.

Ограничение может коснуться и телефонных и иных контактов обидчика с обиженным. При подобных мерах не учитывается, где пристроиться лицу, осуществившему насилие, которому запретили жить в своем доме? Или как проконтролировать телефонные и прочие контакты? Ведь тайна общения может ограничиваться только решением суда. То есть в подобных случаях необходим не административный акт, а судебный.

Законопроект помимо неотложного вмешательства еще и предусматривает, так сказать, "защитный акт", который принимает суд, и те же ограничения могут быть предусмотрены решением суда. То есть выходит, что ограничения могут налагать и административный орган, и суд. Мне кажется, для применения такого рода ограничений необходим не административный акт, а судебный.

- А нельзя ли вообще вопросы подобного рода решать на основе имеющихся статей Уголовного кодекса?

- По законопроекту предусматривается правовое урегулирование до привлечения лица к уголовной ответственности. Допустим, муж избил жену, по ее жалобе возбудили уголовное дело, а потом прекратили на том основании, что потерпевшая помирилась с обидчиком. На практике нередки случаи, когда муж, его родня оказывают психологическое давление на потерпевшую, та отзывает жалобу, и это выдается за примирение. В законопроекте сделана попытка исключить подобные случаи, чтобы муж больше не рискнул повторять попыток насилия, потому что жена уже раз подала жалобу.

В то же время я не берусь утверждать, что во всех армянских семьях напрочь исключено насилие. Оно порой носит скрытый характер из-за нежелания выносить сор из избы.

- И все-таки, есть ли необходимость в подобном законе или это просто навязано нам извне?

- Когда возникает какая-нибудь проблема, которую можно решить на законодательном уровне, она должна регулироваться в законодательном порядке. В данном случае авторы законопроекта должны суметь обосновать (причем не только статистикой), что имеющиеся правовые механизмы недостаточны для борьбы с насилием в семье. Сама я являюсь сторонницей предотвращения семейного насилия, но, безусловно, не такими правовыми нормами, которые в результате различного рода толкований могут расстроить семейную атмосферу, стать причиной неуместного вмешательства в семейные отношения.