ПО КОМ ЗВОНЯТ КОЛОКОЛА

Еще неизвестно, кто настоящая жертва, – убитый армянин или убийца-азербайджанец.

А.Д. САХАРОВ

Человеконенавистник ненавидит тех, кому причиняет зло. Он меньше ненавидит другого, чем самого себя.

Сильва КАПУТИКЯН 

Начиная примерно со второй половины прошедшего года в народе то и дело напоминали друг другу о том, что 2018-й будет богат историческими юбилеями. Вовсе не удивительно, что во главу угла ставится 30-летие Карабахского движения, которое будет отмечаться 20 февраля. Соблюдая календарный принцип, первые публикации нужно посвятить трагедии Баку, которая началась в конце 1989-го и продолжалась до 21 января 1990 года.

10 ЯНВАРЯ 1990 Г. ГЛАВА ГОСУДАРСТВА ПОДПИСАЛ ПОСТАНОВЛЕНИЕ Верховного Совета СССР всего лишь "О грубых нарушениях Закона о Государственной границе СССР на территории Нахиджеванской АССР". В этом документе не было ни слова о Баку. Напомним, что постановление  было принято после того, как в течение целого месяца на протяжении почти всех 700 приграничных километров громили, демонтировали границу с Ираном (вспомним организованный Сталиным Карсский договор о включении Нахиджевана в состав Азербайджанской ССР "без права передачи третьей стороне"). В день, когда Горбачев с уже ставшим традиционным непростительным опозданием откликнулся на вандализм в Нахиджеване, горели армянские дома не только в Баку, но и по всей территории Азербайджана. В тот же день в газетах рядом с постановлением Верховного Совета была помещена информация ТАСС: "В Гадрутском районе Нагорного Карабаха во время пресечения противоправных действий сотрудниками азербайджанской милиции были ранены лейтенант И.Цымбалюк и младший сержант Э. Сапилов. Сегодня лейтенант Цымбалюк скончался в военном госпитале Тбилиси... Совершены вооруженные нападения на армянские сeла Веришен, Манашид, Эркедж, Бузлух, Армянские Борисы Шаумяновского района".

Однако союзные средства массовой информации еще долго не реагировали на происходящее в Баку. Так сказать, определялись. Ждали установки. Правда, "Бакинский рабочий" дал скромную информацию в две строки о том, что 14 января в Баку прибыли кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС, председатель Совета Союза Е.М.Примаков и секретарь ЦК КПСС (курирующий вопросы национальностей) А.Н. Гиренко. А армянская газета "Коммунист" сообщила о том, что в Ереван прибыли член Политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС Н.Н. Слюньков и заместитель председателя Совета Министров СССР И.С. Силаев. Буквально через час после их приземления в Ереван доставили первых армянских беженцев из Баку. Московские газеты напечатали первую скупую информацию о погромах в столице Азербайджана.

ИМЕННО В ТОТ ДЕНЬ, 16 ЯНВАРЯ, БЫЛ ОПУБЛИКОВАН УКАЗ ПРЕЗИДИУМА Верховного Совета СССР о введении чрезвычайного положения, но не в Баку, а … в Нагорно-Карабахской Автономной области и некоторых других армянских районах. В соответствии с указом запрещалось "проведение собраний, митингов, уличных шествий, демонстраций", рекомендовалось контролировать средства массовой информации" (и опять все это не в Баку, где лилась армянская кровь, а в Степанакерте, в сотнях километров от места трагедии!); "обязать граждан, не являющихся жителями данной местности, покинуть..." (и все это опять-таки было не о Баку, где бесчинствовали варвары, а о Карабахе и армянских беженцах).

 Таким образом, Нагорный Карабах стал своеобразным полигоном для апробирования института чрезвычайного положения, ибо в стране не было правовой нормы, регулирующей практическое применение этой "крайней меры". Поскольку законная власть в НКАО была упразднена, подразумевалось введение не чрезвычайного, а военного положения. Видимо, чтобы хоть как-то упредить возможный произвол, указ содержал лукавый 10-й пункт: "Признать необходимым ускорить рассмотрение в Верховном Совете СССР разработанного Советом Министров СССР по поручению Верховного Совета СССР проекта закона о правовом режиме чрезвычайного положения" (вскоре мы, народные депутаты СССР, приняли такой закон). А пока в Карабахе фактически утвердили режим бесправия для населения и режим вседозволенности для официальных (читай азербайджанских) властей.

В первый же день погромов была выведена из строя вся телевизионная техника в Баку и других городах. Зато бесперебойно из центра Нагорного Карабаха - Шуши день и ночь в телеэфир неслись антиармянская пропаганда и площадный мат. Комендатура ничего не могла поделать с этим, ибо комендантский час в Шуши, где к тому времени армян уже не осталось, практически не действовал. О шушинском произволе написала газета "Советский Карабах", после чего  автора статьи на основании пункта 2 свежеиспеченного указа о чрезвычайном положении арестовали и этапировали в Россию. Через день в "Правде" появилась информация: "За разжигание межнациональной розни в административном порядке задержан в Степанакерте зам. главного редактора газеты "Советский Карабах" А.А.Гукасян" (будущий президент НКР. - З.Б.). Та же корреспонденция утверждала, что Народный фронт Азербайджана осуществляет геноцид не только армян, но и представителей других народов и народностей: "Народный фронт продолжает выступать с резко выраженных националистических позиций. Так, он угрожает полностью уничтожить этническую группу удинов, которые в количестве 6000 человек проживают в с.Нидж Куткашенского района Азербайджана" (эта древняя народность исповедует православие).

ПЕРВЫМ ЗАКОННЫМ КОМЕНДАНТОМ РАЙОНА ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОЛОЖЕНИЯ был назначен генерал-майор Ю.А.Косолапов. Вместе с народными депутатами СССР Вачаганом Григоряном и Борисом Дадамяном мы посетили новоиспеченного коменданта и выразили беспокойство по поводу того, что азербайджанские власти, спекулируя возможностями, которые дает им указ, продолжают под шумок на "законном" основании депортировать армянское население. Однако из беседы с ним поняли, что он тут человек временный. И не ошиблись: буквально через день-другой Косолапова сменил небезызвестный генерал внутренних войск В.Сафонов, с первых же дней заявивший о себе в качестве провокатора антиармянских акций как в самом Степанакерте, так и в районах. Не прошло и нескольких месяцев, как уже пошли разговоры о том, что он был избран членом ЦК Компартии Азербайджана, получил из рук Муталибова "боевые" награды и дорогие подарки. Вскоре к нему на подмогу прибыл из Баку второй секретарь ЦК КП Азербайджана В.Поляничко, назначенный руководством республики на должность председателя оргкомитета по Нагорному Карабаху.

Замысел был коварный: руками русских творить произвол с целью вызвать у армян антирусские настроения. Кстати, комендантский час в Степанакерте действовал задолго до горбачевского указа. А тут его продлили еще на два часа в день - и Карабах погрузился в сущий ад. Единственное, что нам оставалось делать, - развернуть гражданское неповиновение азербайджанским властям. Под прикрытием комендантского часа и обусловленного указом жесткого режима   уверенные в своей безнаказанности азербайджанские омоновцы ежедневно угоняли скот, жгли стога сена, взрывали степанакертский водопровод, отключали газ и электричество. Тех же, кто сопротивлялся, пропускали через так называемые фильтрные, и избитых до полусмерти отправляли в шушинскую тюрьму, откуда можно было выйти живым только за большие деньги.

Тем временем в Баку и не думали вводить не только чрезвычайное положение, но даже комендантский час, хотя в азербайджанской столице горели армянские дома и квартиры, заживо сжигали людей, выгоняя их из собственных домов. Правда, в первых сообщениях ТАСС все это подавалось более чем нивелированно: "Вечером в Баку группами хулиганствующих элементов спровоцированы беспорядки и бесчинства. Произошли трагические события, имеются человеческие жертвы". И далее: "ЦК КП Азербайджана, Президиум Верховного Совета Азербайджанской ССР и Совет Министров республики решительно и гневно осуждают преступные действия хулиганствующих элементов и призывают жителей города Баку, трудящихся всей республики проявлять высокую ответственность, максимум выдержки и организованности, оказать всемерное содействие правоохранительным органам".

Суть этой фарисейской демагогии легко прояснила, в частности, член правления, руководитель пресс-центра Народного фронта Л. Юнусова, которая честно заявила агентству СИА: "Акции эти были поддержаны официальным руководством, которое еще прошлой осенью называло Народный фронт экстремистами, преступниками, а сейчас прекратило нападки, поскольку идеи правого крыла фронта ему близки. Руководство республики закрывает глаза и на стремление правого крыла продолжить конфронтацию с Арменией. За примерами далеко ходить не надо: в Баку сожгли армянскую церковь, причем милиция не реагировала на этот акт вандализма..."

ПОСЛЕ 13 ЯНВАРЯ, КОГДА ИНФОРМАЦИОННЫЙ ВЕКТОР БЫЛ НАПРАВЛЕН в основном на Баку, казалось, события в Нахиджеване и в других районах Азербайджана забыты. "Известия" писали 16 января: "Всякий, кто следит за обстановкой в Закавказье, не может не отметить, что трагедия, случившаяся в Баку, связана с предшествовавшими событиями на ирано-азербайджанской границе". Именно 16 января, в день своеобразной кульминации бакинских погромов, руководство Азербайджана решило превратить крохотное армянское село Манашид Шаумяновского района в Хатынь, в Сонгми. Как поведал корреспонденту "Комсомольской правды" подполковник В.В.Харичкин, "по селу бьет орудийная канонада. У боевиков имеется зенитная батарея противоградовых установок и еще одна в районе азербайджанского села Адженд. Из них ведется обстрел армянских населенных пунктов Азат, Геташен и других. Стреляют и по военным вертолетам". И это все в условиях действующей советской власти!

Я думаю, нынешнее поколение, особенно молодежь, должно знать, что абсолютно по-разному реагировали на армянские погромы Турция и Иран. Если правительство Ирана выступило с заявлением, что "ислам не знает границ, когда речь идет о душах людей, но он решительно отвергает даже саму мысль о нарушении государственной границы", то Турция, в рамках выработанных в отношении армян традиций, чуть ли не все черные дни января 1990-го щедро комментировала визит председателя правительства Азербайджанской ССР А.Муталибова в Анкару. В самый разгар тщательной подготовки к армянским погромам в Баку, с 5 по 10 января, он посетил Турцию, где получил от опытных турецких специалистов инструктаж: как организовать резню, чтобы сухим выйти из воды и обвинить жертву. И на вопрос турецкого журналиста, как он оценивает тот факт, что армяне поднимают шум по поводу уже начавшихся погромов в Баку, без пяти минут первый секретарь ЦК КП Азербайджана цинично бросил: "Собака лает - караван идет". Потом, когда мы проинформировали об этом народных депутатов СССР, с трибуны сессии Верховного Совета Муталибов трусливо оправдывался: "Меня не так поняли".

Примечательно, что репортаж о его поездке в Турцию был опубликован в "Бакинском рабочем" именно 13 января. На митинге кто-то из ораторов, призывая запретить в республике русский язык, цитировал в качестве аргументации приведенные газетой слова Муталибова "о необходимости обмена с Турцией научными изданиями по вопросам тюркологических исследований, организации коллоквиумов по вопросам тюркологии, о дальнейшем развитии турецкого языка в Азербайджане". Кто-то еще и честно сказал: "Пришло время признаться, что мы турки, не шииты, а суниты". Это, кстати, очень принципиальный вопрос. На фоне антирусской истерии развивали мысль о том, что прежде чем выйти из Советского Союза, необходимо окончательно разделаться с армянами.

В Баку убивали не только армян, русских, евреев, представителей других национальностей, но и азербайджанцев, которые пытались помочь армянам. Из окон и балконов многоэтажных домов горящими факелами летели не только утварь и книги, но и живые люди. А в это время в Кремле дебатировали: вводить или не вводить войска в город? Только 19 января М.С.Горбачев подписал указ "О введении чрезвычайного положения в Баку", который был опубликован в "Правде" лишь через 48 часов, в воскресенье 21 января, когда в Баку практически не осталось армян. Город также покинуло и много русских.

 ВЫПОЛНЕНИЕ УКАЗА БЫЛО ПОРУЧЕНО ВОЗДУШНО-ДЕСАНТНЫМ ВОЙСКАМ, точнее, командиру Тульской воздушно-десантной дивизии полковнику А.И.Лебедю, который, годы спустя, в своей книге "За державу обидно" напишет: "Газеты, телевидение как-то привычно, серо, буднично повествовали о том, что в Баку опять резня. Называлось количество жертв. Мировая и союзная общественность как-то вяло и дежурно протестовала. Офицеры удивлялись с каждым днем: "Как это так, в Баку резня, а мы еще в Туле". Какие усилия на протяжении недели прилагал М.С.Горбачев для прекращения кровавой междоусобицы, я не знаю, но, по-видимому, исчерпав аргументацию, вспомнили о формуле: "Воздушно-десантные войска плюс военно-транспортная авиация равняется Советская власть в Закавказье". Лишь 18 января дивизия была поднята по тревоге.

В ночь с 19 на 20 января боевики Народного фронта открыли шквальный огонь по военнослужащим, которые несколько часов с боями добирались из аэропорта до города. Лебедь рассказывает, что через каждые два-два с половиной километра приходилось преодолевать капитально возведенные баррикады. "Дважды противодействующая сторона, - пишет автор книги "За державу обидно", - применила такой прием: по шоссе, где предстояло пройти полку, мчится наливник тонн на пятнадцать, задвижка открыта, на асфальт хлещет бензин. Топливо вылито. Наливник отрывается, а из окружающих виноградников на дорогу летят факелы. Колонну встречает сплошное море огня. Эти тридцать километров стоили рязанцам семерых раненых с пулевыми ранениями и трех десятков травмированных кирпичами арматурой, трубами, кольями... ".

Это потом будут утверждать, что в Баку советские войска расстреляли "мечту о независимости Азербайджана" и уже "позабудут", что накануне той самой ночи, днем 19 января, одна группа Народного фронта добивала армян, выброшенных на улицы, другая мародерничала в их квартирах, третья насиловала женщин, четвертая совершала нападения на семьи офицеров (ТАСС). В Степанакерте по всесоюзному радио мы слушали обзор печати: "Продолжается эвакуация из города женщин и детей военнослужащих" ("Известия"). Там же приводился текст ультиматума Народного фронта: "Если армия не уберется вон из Баку, то утром 21 января начнем вырезать русских и русскоязычное население". А через день в обзоре печати озвучили текст из "Комсомолки": "Постпредство Азербайджанской ССР в Москве распространило слухи о тысячах погибших, о том, что до полутора тысяч трупов якобы спрятаны на пароме "Казахстан". Это является циничной ложью". В азербайджанских средствах массовой информации за все время погромов не появилось ни слова о том, что зверски убиты сотни армян и представители других национальностей.
      Вечером 22 января по Центральному телевидению выступил М.С.Горбачев. В Степанакерте его речь транслировали через громкоговорители, установленные на БМП: "Воинствующие национал-карьеристы (? - З.Б.) продолжали накалять обстановку, формировать отряды боевиков, начали блокирование дорог, аэропортов. Участились нападения на военнослужащих, склады оружия, правоохранительные органы". В тот день в столице Арцаха уже находились тысячи бакинских беженцев. Они вслушивались в речь, ожидая, что Горбачев вспомнит и о них. Но текст был безадресным: "Погромы, убийства, изгнание из своих жилищ за пределы республики ни в чем не повинных людей... в чей-то дом пришла беда". А действия экстремистов в Баку носили, оказывается, ничуть не антиармянский, а "антигосударственный, антиконституционный и антинародный характер".

ВОЛЕЮ СЛУЧАЯ ТЕКСТ ВЫСТУПЛЕНИЯ М. ГОРБАЧЕВА И ПРОСТРАННАЯ информация об очередном заседании армянского республиканского Совета по чрезвычайной ситуации оказались на одной и той же полосе газеты "Коммунист". Ситуация в Армении и впрямь была чрезвычайной. Чуть более года прошло после катастрофического землетрясения, унесшего 27 тысяч жизней и оставившего около миллиона человек без крова. Восемь месяцев республика находилась, по сути, даже не в блокаде, а в осаде. И в довершение ко всем бедам только за несколько дней в январскую стужу прибыли в Ереван, как сообщалось в репортаже с заседания Совета по чрезвычайному положению, около восьми тысяч избитых, изувеченных беженцев из Баку. Надо было их обустроить, помня и о том, что еще десятки тысяч бакинских армян трагическим караваном направляются в Армению транзитом через Москву, Красноводск и другие населенные пункты страны. Тогда еще не было в ходу термина "гуманитарная катастрофа"…

Я встречался со многими беженцами как в Арцахе, так и в Ереване. Из бесконечных бесед вырисовывалась реальная картина происходящей трагедии. Многое сложилось бы иначе, если бы войска вошли в Баку 13 января или за неделю до этого, когда начались погромы, однако об этом упорно молчали. И тем не менее ввод войск в Баку в ночь на 20 января остановил целую орду вооруженных до зубов бандитов, правда,  более тридцати советских солдат и офицеров заплатили за это своей жизнью.

Годы спустя, находясь в гостях в Арцахе, Александр Лебедь скажет: "Каждый год 20 января, когда в Армении звонят колокола по погибшим в Баку соотечественникам, мы должны помнить, что они звонят и по погибшим воинам Советской армии и внутренних войск МВД СССР".

Да, прав был генерал Лебедь, отмечая, что Баку – неописуемая человеческая драма. Забыты даже долгие заседания трех сессий Верховного Совета СССР, на которых обсуждались январские события. Не без умысла они проводились строго за закрытыми дверями. Ни строчки публикации, ни единой цитаты из великого множества официальных докладов и выступлений депутатов с трибуны сессий. И сегодня, думается, есть настоятельная необходимость вкратце поведать хотя бы о некоторых выступлениях, которые нам удалось-таки тогда - 5 марта 1990 года – тайно записать на магнитную ленту. Вскоре мы сумели опубликовать все записанные тексты в газете "Авангард", за что главный редактор Левон Манукян получил партийный выговор.

... Председатель Совета Союза Верховного Совета СССР Е.М.Примаков предварил свой доклад анализом событий, на фоне которых совершалась резня. Привожу цитату слово в слово. "Мы были свидетелями, - признался Примаков, - как при создавшейся ситуации, когда начавшиеся дикие антиармянские погромы привели к многочисленным человеческим жертвам, в считанные дни десятки тысяч армян лишились крова, были депортированы из республики". Докладчик честно заметил, что армянским погромам "предшествовал беспрецедентный разгром государственной границы с Ираном, но при этом странно, что здесь, в зале, сегодня ничего об этом не говорится".

ТЕМУ РАЗВИЛ НА СЕССИИ НАРОДНЫЙ ДЕПУТАТ СССР ПОЛКОВНИК Н.С.ПЕТРУШЕНКО: "Уже забыли о сумгаитских погромщиках. Сверху дали команду разбросать судебные слушания по всей стране. И теперь проводятся они в 12 судах разных городов. До тех пор, пока мы не поручим Верховному Совету вновь вернуться к сумгаитскому делу, безнаказанность и беззаконие будут порождать ситуации, в которых мы сегодня оказались. Как очевидец тех событий, я скажу, что весь Баку прекрасно знал, что в городе будет введен комендантский час и что введут войска. А тут, в этом зале, руководители азербайджанской республики корчат из себя невинных, мол, не знали, не ведали, что войска войдут в Баку. При этом они в разгар погромов без конца обращались в Верховный Совет СССР с просьбой о введении чрезвычайного положения на местах, в районах, но только не в Баку. Не потому ли они так поступали, что хорошо знали: Народный фронт фактически ввел "свой" комендантский час и "свое" чрезвычайное положение в Баку?!"

Министр внутренних дел СССР В.В.Бакатин выразил возмущение по поводу того, что руководители Азербайджанской ССР освободили из-под стражи практически всех организаторов армянских погромов в Баку, которые были арестованы, и уже велось следствие. "В частности, был освобожден небезызвестный Панахов, которого мы теперь разыскиваем и который организовал резню. Органы внутренних дел в сложных условиях, когда местные власти практически только мешали им, уже после 20 января раскрыли более трехсот преступлений", - сказал Вадим Викторович. "Недавно, - отметил Бакатин, - было раскрыто еще одно варварское преступление против армянского народа. В окрестностях Гянджи были обнаружены трупы двенадцати армянских инвалидов. Это убийство уже раскрыто и виновные задержаны".

Мы, пятеро народных депутатов СССР от Армении и Арцаха, во время перерыва обратились с запросом к председателю КГБ В.А.Крючкову с просьбой предоставить данные об убитых инвалидах. Через день получили ответ: "Армянские старики из Дома престарелых – мужчины и женщины, все они были замучены, тела их изуродованы. О некоторых деталях просто невозможно писать". Это текст руководства КГБ СССР.

Учитывая, что азербайджанские депутаты упорно пытались свести события в Баку к случайным и стихийным действиям хулиганствующих элементов, Вадим Бакатин также заявил: "Руководство Азербайджанской ССР и, в частности, соответствующие органы не могли не знать, что на специально организованном митинге была заведомо организована провокация: мол, армяне убивают азербайджанцев. И тотчас же пять тысяч митингующих разбрелись по городу, имея на руках адреса армянских квартир. В этой ситуации трудно было что-либо предпринимать, особенно если учесть, что действия внутренних войск всячески блокировались тем, что бандиты прикрывались женщинами и детьми как живым щитом". Министр задался вопросом: "Какие уроки извлекли азербайджанские власти из этой трагедии?" И сам же ответил: "Никаких..."

- Власти молчат, - перебил оратора председательствовавший Горбачев, - но в то же время у себя в ЦК признавались: если не очистить Азербайджан от экстремистов Народного фронта, то ничего не получится. Все сверху донизу были терроризированы. От председателя Верховного Совета Нахиджеванской автономной республики, кстати, женщины, под дулом пистолета требовали подписать документ о выходе Нахиджевана из СССР. "Они не молчали, Михаил Сергеевич, - ответил министр внутренних дел, - например, очень даже громко протестовали, когда Президиум Верховного Совета СССР ввел чрезвычайное положение в Баку. Так что это не молчание. Это позиция, которая целиком и полностью совпадает с позицией экстремистов из Народного фронта".

 УВЕРЕН, ЧТО ОБО ВСЕХ ЭТИХ ДОКУМЕНТАХ СЕГОДНЯ ДОЛЖНА ЗНАТЬ Минская группа ОБСЕ. И знать действенно, продуктивно.

Министр обороны СССР Д.Т.Язов в своем докладе был еще более конкретен. "Накануне бакинских событий бандиты ограбили целые арсеналы пограничных застав... В другом месте они похитили 133 автомата, 500 гранат, огромное количество боеприпасов... В Агдаме азербайджанцы напали на радиолокационный взвод. Связали солдат, похитили 40 автоматов и вывели из строя радиолокационную станцию..." Министр отреагировал и на слова выступившего до него депутата из Азербайджана: "Хотелось бы ответить академику Аббасову, который с этой трибуны заявил, что якобы войска вошли в город ночью, под покровом темноты, вошли неожиданно. Это что за неожиданность, если целую неделю подряд сами строили настоящие крепости. Возводили их не какими-то там отходами и металлоломом, а КРАЗами и КАМАЗами, между которыми в обязательном порядке стояли бензовозы с подвешенными по краям бутылками с зажигательной смесью. Неужели это можно назвать неожиданностью? Чуть ли не все легковые и грузовые машины, такси и автобусы находились в распоряжении бандформирований, вооруженных не только оружием, но и средствами связи. О каком покрове темноты, о какой неожиданности может идти речь, если экстремисты знали о каждом шаге военных?"

... Каждый озвученный Язовым факт сопровождался громкими окриками из зала. Большей частью это были натренированные женщины из азербайджанской депутации. На замечания Горбачева они не обращали внимания. Вдруг все депутаты от Азербайджана, явно по команде, разом вскочили с мест и с шумом-гамом покинули зал. Дмитрий Тимофеевич продолжал говорить: "Жаль, они уходят, а то хотелось бы напомнить именно им о сущем святотатстве, когда на 49 азербайджанских трупов специально вырыли 150 могил. И все это делалось, чтобы снять с себя ответственность. Придуманные в пропагандистских целях слухи тотчас же попадали в эфир и на страницы печати. Их слова громко повторяла товарищ Кафарова (председатель Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР. - Ред.), обвиняя нас за введение чрезвычайного положения. Уважаемый шейх выразил возмущение, якобы в тело одной старухи солдаты выпустили 73 пули. Я говорю уважаемому шейху, что этого не может быть - давайте организуем официальное вскрытие, как это положено по закону. А уважаемый шейх мне отвечает, что у них свой, мусульманский закон, который запрещает вскрытие".

В КРОВАВЫЕ БАКИНСКИЕ ДНИ ВЕЛИКИЙ УЧЕНЫЙ, НАРОДНЫЙ ДЕПУТАТ СССР ДМИТРИЙ ЛИХАЧЕВ, имея в виду в том числе "сумгаит" и "баку", сказал: "Память нужна нам не для мести, а для действенного напоминания о неизбежности кары за преступление, совершенное перед человечностью и человечеством". Дмитрий Сергеевич считал "сумгаит" и "баку" настоящим геноцидом, как в 1915 году. С осознанием того, что геноцид не имеет срока давности. Один лишь М.С.Горбачев считал, что преступления в Баку и Сумгаите нельзя квалифицировать как геноцид - мол, "параметры" не те. И этот человек, юрист по образованию, руководил страной, ратифицировавшей Конвенцию ООН о геноциде, в которой черным по белому сформулировано: "Под геноцидом подразумеваются следующие действия, совершенные с намерением уничтожить полностью или частично какую-нибудь национальную, расовую или религиозную группу как таковую... количественная характеристика не является определяющей при определении геноцида и не учитывается срок давности. Геноцидом считается убийство даже нескольких представителей национальной группы, если это убийство совершено с целью уничтожения данной национальной группы как таковой".

…Каждый год в январе и феврале, с болью в сердце, вспоминая и отмечая факт трагических событий в Сумгаите и Баку, мы исполняем свой долг перед памятью соотечественников, ставших жертвами чудовищного варварства. А между тем долг, как говорила легендарная Мать Тереза, это прежде всего "побуждение к действиям". Вот уже тридцать лет после "сумгаита" и "баку" нас призывает к действию важнейший и обязывающий документ - Конвенция ООН о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, не признающая срока давности: "Никакие сроки давности не применяются к преступлениям против человечества, независимо от того, были ли они совершены во время войны или в мирное время". А это значит, что только после безоговорочного наказания организаторов и исполнителей геноцида армян в Сумгаите, Баку, Мараге, Будапеште можно говорить о  комплексном и полноценном карабахском урегулировании. Иного не дано.