ЗАЖГИ СВЕЧУ И СТАНЕТ СВЕТЛО

В Ереване по соседству с моими родными живет художник родом из Карабаха. Мне приятно беседовать с ним, комфортно в его тесной мастерской. Однажды он сказал мне: "Знаешь, 65% членов Союза художников Армении - гюмрийцы. Может, это от энергетики земли и воды Ширакского края?" Не могу подтвердить точность цифры, но в этом мнении что-то есть.

В дни молодости я любил бродить по городу с автором четырех поэтических сборников Левоном Торосяном. Мы часами восторгались орнаментами и декорами гюмрийских домов, особенностями строений, как бы подпитывались их неизъяснимой красотой и аурой. Но самое удивительное было потом: по возвращении домой у меня из-под пера возникли стихотворения. То же самое происходило и с Левоном. В поисках вдохновения мы вновь и вновь бродили по городу...

 СТРОИТЕЛИ ПРОШЛОГО, СОЗДАВ ВЕЛИЧЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ НАЦИОНАЛЬНОГО зодчества под открытым небом, тем самым сформировали для нас, потомков, поэтическую среду обитания. Вот почему в Александрополе - Ленинакане - Гюмри всегда было много художников, поэтов, музыкантов и ашугов, ремесленников.

Другой немаловажный фактор данного феномена: мастер был заинтересован в профессиональном росте своего ученика, в противном случае его имя покрылось бы позором и приобрело обидные эпитеты, помимо этого у него не было бы ученика и подмастерья, почти дармовых рабочих, которые, получая гроши, учились и работали на него 11 лет.

Наставничество действовало и в сфере искусств, труд мастера оплачивался учеником. В музыкальном мире известными педагогами были Брутян, Тиграняны, ашуги Дживани, Шерам, Авес, Саят и другие. Именно эти факторы стали определяющими в становлении гюмрийских художников - выпускников Гюмрийской художественной школы им. С.Меркурова.

С конца 70-х годов начался стремительный спад былой славы школы: отошли от дел ее постаревшие учителя, а новые не блистали талантами педагога и художника, а после землетрясения стало и того хуже: городские авторитеты пристроили на работу в школе своих родственников - бездарей.

В советские годы горком партии и горисполком уделяли повышенное внимание школе: из тесных помещений городской филармонии (ныне ГТЦ) школа была переведена в двухэтажный особняк Дрампянов с многочисленными комнатами, ставший во время землетрясения аварийным. Пришлось найти другое место - одноэтажный дом зачинателя скаутского движения в Армении Чераза (Дживани, 91).

Несколько лет назад в Гюмри гостили российские художники, на банкете в их честь был предложен тост за первую художественную школу в Советском Союзе - Ленинградскую художественную академию, основанную перед войной. Местным художникам пришлось отметить, что дата основания Гюмрийской художественной школы - 1924 год. Гости, и так наслышанные о художественной школе, загорелись желанием увидеть ее, но из городской мэрии последовал строжайший приказ - ни в коем случае не показывать гостям дом-развалюху - мусорные баки под окнами и помещения, кишащие крысами, затопленные нечистотами подвальные помещения, проржавевшие канализационные трубы...

ГЮМРИЙСКИЕ ХУДОЖНИКИ ОБОСНОВАЛИСЬ НЕ ТОЛЬКО В ЕРЕВАНЕ, но и разъехались по всем странам. Приезжая в родной город, они начинают бить в набат по поводу плачевного состояния их альма-матер. У доктора геолого-минералогических наук Сергея Назаретяна, известного в городе и своей общественной деятельностью, есть любимое изречение: "Вместо того чтобы проклинать тьму, лучше зажги хоть одну свечу!" В Ереване я как-то посетил галереи гюмрийских художников: ну и цены, 30-40 тыс. долларов за одно полотно! Спрашивается, неужели трудно гюмрийским художникам, проживающим в Армении и за рубежом, скинуться по 500-1000 долларов и возродить свою школу? Оказывается, бить в набат намного легче, чем зажечь свечу.

В основной своей массе люди искусства не приспособлены к жизни, пасуют перед обыденными проблемами, напором настырных людей. Вот почему я не спешил упрекать директоров художественной школы за неумение решать проблемы школы.

Шесть лет директором школы был замечательный человек и интересный художник Самвел Галстян. Его попытки изменить положение сталкивались с равнодушием, а в худшем случае даже оборачивались угрозами против него. Чтобы освободиться от бездарей-учителей, директор решил провести аттестацию, но тут же из деканата живописи Гюмрийского пединститута ему официально заявили, что диплом выпускника пединститута - это уже аттестат о профпригодности. Всполошились и авторитеты ("... да кто ты такой, чтобы..."). Для разборки с ними нужен был более крутой авторитет, но у Самвела таких друзей нет. Еще одна идея Самвела о возведении второго этажа мэрии не понравилась.

Нет, не пришелся Галстян ко двору. Мэр Гюмри С.Баласанян обычно дарит гостям города полотна с пейзажами. Исполнителем этих заказов был С.Галстян. Мэрия не оплатила не только последний заказ (презент Папе Римскому), но и предыдущие. И Самвел уволился с работы... Его тут же взяли в опорную школу Академии искусств "Импроритм".

 В 2016 г. ШКОЛУ ВОЗГЛАВИЛА ЖАКЛИН САРГСЯН. ЭТА МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА поразила своими деловыми качествами, а самое главное - видением будущего. Трижды прав Сергей Назаретян, утверждая, чтобы стало светло, надо зажечь свечу. Она зажгла первой, чтобы огонек не погас, мэрия протянула свои ладони. До 2016 года кабинетом директора служила маленькая ниша в классном помещении. Сегодня выясняется, что в доме Чераза помещений более чем достаточно, просто они нуждались в капитальном обновлении. Жаклин обновила одну из них и отделала мастерски. И тут мэрия пришла ей на помощь: на выделенные Посольством ФРГ в РА 7 тыс. евро были осушены подвальные помещения, проложены новые канализационные трубы, система отопления, сооружены туалеты и отремонтированы учебные помещения. На большее не осталось финансовых средств, Жаклин пришлось из столовых ложек смастерить дверные ручки (и горько и смешно). Но ничего. У нее прекрасные отношения с С.Галстяном, высоко ценит его как педагога и художника, она с "Импроритмом" собирается осуществлять совместные проекты.

Нет, за ее спиной тоже нет авторитетов, но школа им.С.Меркурова была и ее родным домом. А дома и стены помогают...

В 2003 г. Жаклин окончила отделение живописи Академии искусств, училась у художников Амбарцума Гукасяна и Гарика Манукяна. В 2002 г. стала членом Московского общества дизайнеров. После строительства церкви Айреняц ее пригласили для создания фресок. Художница упала с лесов, сломала руку, но заказ выполнила. Людей сильной воли не пугают ни трудности, ни авторитеты. Такие очень нужны нам сегодня.