ЗАКОН НЕ КАК ФАКТ, НО КАК АРГУМЕНТ

4 апреля в Национальном театре оперы и балета им. Спендиарова состоится-таки спектакль "Волшебная флейта", гастрольным показом которого в прошлом сезоне открывался первый Оперный театр в Кувейте. Театр, как известно, решил не подводить своего зрителя и прекратить забастовку в ожидании решения третейского суда. Артисты работают, юристы тоже. Хотя, возможно, лучшим из аргументов, которые театру предстоит представить в защиту Константина Орбеляна премьер-министру Николу Пашиняну, было бы посещение членами правительства последних спектаклей театра.

ДЕЙСТВИТЕЛЬНО, если бы члены правительства организовали несколько семейных походов в Национальный театр оперы и балета, толку от этого было бы намного больше, и во всех смыслах. Но, поскольку судить искусство в нашей стране следует не по результату, а по отчетам и бумажкам, мы пошли именно этим путем. Аргументы и контраргументы. Точнее, аргументами - по фактам.

Именно этим занималась в последние дни и. о. министра культуры Назени Гарибян, которой вообще-то впору посочувствовать, - человеку дали команду "фас!" и велели доказать, что Константин Орбелян - родимое пятно буржуазии и коррупции на нынешних наших белых одеждах. Она старалась, как могла - неумно, но с вдохновением. В результате оказалась не просто в положении человека, пытающегося всем объяснить, что небо - желтое, но и на грани отставки…

Чего, например, стоят рассуждения о том, что количество командировок Орбеляна не имело кпд, - всего три гастрольные поездки за полтора года. "Всего"?! Если бы исполняющая обязанности министра культуры имела хоть какое-то представление о жизни театров, особенно театров больших, и знала, что в последний раз за границу выезжал только один из них и это было пять лет назад и группа была из 18 человек и речь шла о Грузии, куда можно добраться автобусом… Тогда она заменила бы пренебрежительное "всего" на восторженное "целых!" и навесила бы на Орбеляна не всех собак, а медали.

Но знание - сила, которой Назени Гарибян не обладает. Местами делает вид, что не обладает. Ибо, когда она твердит о том, что "закон не разрешает совмещать должность директора и художественного руководителя в одном лице", она говорит сознательную неправду. Люди театра уже сбились с ног, осипли и охрипли, причем за многие годы до появления Гарибян на культурном небосклоне, требуя статуса для худрука. Статуса, которого не существует!

ПОВТОРИМ в сотый раз. В Армении нет закона о театре, его только собираются принять, и на это дело уйдет бог весть сколько времени. На сегодняшний день театры, как и музеи, библиотеки, школы и многие другие культурно-образовательные учреждения руководствуются законом о ГНКО. Откуда при таком широком покрытии взяться "художественному руководителю"?

В Законе о ГНКО описан только директор, он должен иметь соответствующее высшее образование, стаж административной работы, и если эту работу совмещать, то только с преподавательской или творческой. О том, что "художественный руководитель" - занятие не творческое, в законе ничего не сказано. Это открытие совершила и. о. министра культуры сотоварищи "эксперты" пару месяцев назад, окончательно убедившись, что реальных "предъяв" на Орбеляна нарыть невозможно. Не будем сейчас открывать новую дискуссию на тему "художественный - административный", "творческий - нетворческий". Сомнительная справка, разосланная и. о. министра культуры в армянские государственные театры, так или иначе, силу закона не имеет. И ссылаться в эфире на собственное изобретение как на истину в последней инстанции, вводя в заблуждение общественность, не стоит.

Кажется, единственное, в чем можно упрекнуть Константина Орбеляна на законных основаниях, - это в незнании армянского. На заре независимости принятие Закона о языке было естественной реакцией на обретение собственной государственности. Но с тех пор минуло почти 30 лет. Многое изменилось в нас и в мире. Сегодня требование знания литературного армянского языка закрывает двери перед специалистами, и  не только представителями диаспоры, но и вообще специалистами, которых можно приглашать и в которых мы так нуждаемся. А значит,  противоречит здравому смыслу.

В контексте же искусства такое требование выглядит абсолютной ересью. Круговорот артистов в природе есть неотъемлемая часть арт-кровообращения. Когда Мариус Петипа, заложивший основу великой русской балетной школы, приехал в Россию из Франции, вряд ли от него требовали безупречного владения русским.

ПРИВЕДЕМ более свежий пример. Десять лет назад никто не взялся бы назвать немецкий театр топовым. До тех пор, пока в главном театре страны, Фольксбюне, не появился в качестве директора Френк Касторф. Именно он вывел Фольксбюне в театральные лидеры. Поскольку все знали, что Касторф - великий менеджер, для него сделали исключение - в должности директора он пробыл три срока. Дальше этого чтящее институциональность европейское сознание пойти не могло. И кого пригласили в Фольксбюне? Директора лондонской галереи Тейта Криса Деркона, который до этого был программным директором ВВС и поднял галерею Тейта до фантастического уровня! Деркон немецкого не знал - ни одного слова! Но он знал, как организовать работу, чтобы Фольксбюне не только не сдал своих позиций, но и пошел дальше. И это показывает, как в Германии видят развитие театра.

А вообще, если откровенно, то понятно, что не в совмещении должностей и языке дело. Константин Орбелян, "белый сагиб", говорящий по-английски, как житель Нью-Йорка, и по-русски, как москвич, богатый не благодаря своей шустрости, а по рождению, артист с мировым именем, вызывает у многих раздражение самим фактом своего существования. К тому же признать, что за полтора года Орбеляну удалось вдохнуть в Национальный театр оперы и балета жизнь, вывести его совершенно на новый уровень, значит, не только отдать ему заслуженную дань. Это значит признать, что прежнее правительство совершило в своей жизни хоть один хороший поступок: сделало правильный, судьбоносный, можно сказать, для Национального театра выбор.

Н-да, задача! Давайте надеяться, что премьер-министр с ней справится.