СОБЕСЕДНИК ВЕЛИКИХ

Среди юбилейных дат этого года - 95-летие со дня рождения  замечательного писателя, эссеиста и выдающегося  переводчика  Карписа  СУРЕНЯНА (САРКАВАГЯН). Его знали и любили буквально все. И не только как писателя, переводчика, но и как доброжелательного, демократичного человека, всегда открытого для общения. Его рассказы и эссе переведены на русский, грузинский, чешский, испанский, арабский языки.

ВЛИЯНИЕ КАРПИСА СУРЕНЯНА   В НАШЕЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ СРЕДЕ было основано и на авторитете профессионала, и на обаянии его личности. Он был великолепным человеком с тонким чувством юмора, мудрым философом особенного покроя, вообще мыслителем, культурологом, необыкновенно мыслящим вне ряда и вне сравнения и, уж конечно, вне отдельного профессионального цеха.

Впервые  я  увидела  Карписа  Суреняна  в  начале  70-х   на  каком-то  литературном   собрании  в  Доме  писателей.  Среди  гомонящей,  суетной,  по  большой  части  неказистой  литературной  братии    вдруг  появился  стройный,  подтянутый, не  очень  молодой  человек  с  удивительно  умным  и  благородным  лицом, в  сером  костюме,  великолепно  подходившем  ему.  Позже с  большим  интересом    прочла  и  его  книги -  яркие,  глубокие.  Это литература немыслимого накала чувств, предельно возможной искренности, естественности. Это умение держать сюжет. Это стиль, отражающий личность автора. Это тонкое кружево деталей, штрихов, придающих текстам трехмерность, почти осязаемость. «Բնիկ որտեղացի ես», «Чистые руки», «Права жизнь», «Остров блаженства», «Сыновья солнца» – в этих книгах   дышат и судьба, и почва. Эти книги свидетельствовали об авторском вкусе, протестующем против шаблона и литературной приземленности. Раскладывать их по жанровым «полочкам» абсолютно бессмысленно. Ведь и жизнь написавшего их писателя – неразделима. «Профессия писателя, – говорил он, – это не свод прописных истин, а драма, развивающаяся по своим соответственным канонам».

Чего-чего, а драматизма в судьбе писателя хватило бы на несколько биографий. Судьба не была к нему особенно благосклонна. Родился он в 1925 году в Афинах в семье беженцев, спасшихся от Геноцида. Образование получил в учебном заведении Мелконян (Кипр). Отказавшись от продолжения образования в Брюссельском университете, в 1946 году с семьей репатриировался в Армению. Публиковаться начал с 1951 года. В 1959-1961 гг. был слушателем Высших литературных курсов в Москве, затем заочно окончил Литературный институт имени М.Горького. Член Союза писателей Армении с 1955 года. Среди лучших переводов Карписа Суреняна – трилогия Джона Голсуорси «Сага о Форсайтах» и роман Федора Достоевского «Братья Карамазовы».

ПРИ ВСЕМ СВОЕМ КРИТИЧЕСКОМ ОТНОШЕНИИ К ОКРУЖАЮЩЕЙ ПРОЗЕ ЖИЗНИ Карпис Суренян служил Родине всеми силами своей талантливой души. Во всем своеобразный, остроумный, он лучше, острее других видел недостатки и советской, и нынешней армянской действительности. Но тем не менее считал делом чести вкладывать в служение стране все свои дарования и знания. Служить иначе своей Родине было ниже его достоинства.

Карписа Суреняна отличали умение рассказывать истории, увлекать потрясающими рассказами о музыке и музыкантах. В начале 70-х он часто приходил в издательство «Айастан», заходил в редакцию «Гркери ашхар», удобно усаживался, и мы мгновенно забывали о работе, слушали с увлечением, восхищаясь проницательностью анализа, обилием метких сравнений, блеском литературно-музыкального изложения. Карпис  Ованесович  владел несколькими иностранными языками, прекрасно знал музыку, живопись, мировую литературу, архитектуру, обладал познаниями поистине энциклопедическими. Его интересовали Бетховен и Глинка, Берлиоз и Стендаль, Верди и Мусоргский, Чайковский и Малер, Танеев и Россини, Шостакович и Хачатурян. Разносторонность интересов и универсальность знаний сочетались у Суреняна с высоким профессионализмом. Какой блеск, какой талант, свобода импровизации и покоряющее действие слова!

Вся его жизнь была пронизана творческим светом, и эта черта сказалась не только в его произведениях, но и в фундаментальных переводах – особенно «Братьев Карамазовых» Достоевского. По признанию самого писателя, Достоевский берет человека за живое. Представьте: 17-летний армянский юноша, который родился на чужбине от родителей-беженцев и который с детства пропитан сознанием трагической судьбы своего народа, в годы Второй мировой войны живет в интернате на острове Кипр, совершенно оторванный от своих родителей, живущих в оккупированной гитлеровскими войсками Греции. И он читает «Братьев Карамазовых» в переломном возрасте… Причем на английском языке: русского тогда не знал.

Великий роман Достоевского сыграл решающую роль в его жизни. Он вспоминал: «За несколько дней жизнь совершенно изменилась для меня: бездонные глубины бытия и человеческой души стали разыгрываться перед моим внутренним взором, я то взлетал на светлейшие вершины радости, которой Митя Карамазов пел свой гимн из темницы, то падал в черные бездны страдания, внимая колоссальному бунту Ивана Карамазова. Что это было для юной души – счастье или пытка? Трудно сказать».

КОПАЯСЬ В БИБЛИОТЕКЕ, ОН НАШЕЛ ДВА БОЛЬШИХ РОМАНА на французском языке: «Преступление и наказание» и «Идиот». К его счастью, там же, в библиотеке он нашел очерк Ст. Цвейга о Достоевском, тоже на французском языке. Но он никак не мог найти «Братьев Карамазовых». А между тем его привлекало даже заглавие романа. Вдохновенное высказывание Ст.Цвейга о Карамазовых еще больше возбуждало любопытство.

Забавно и трогательно вспоминал писатель, как он в Ереване вскоре после репатриации достал «Преступление и наказание» на русском языке и беспомощно смотрел на страницы книги, ничего не понимая.

– Представьте еще такую картину: двое воспитанников интерната, и оба из Греции, только что прослушали пластинку Пятой симфонии Чайковского и лунной ночью сидят на скале, под ароматными средиземноморскими соснами, перед ними амфитеатром спускаются к морю лесистые склоны гор, вокруг первозданная тишина, а где-то далеко-далеко миллионы людей страдают и умирают в ужасах войны. И эти юноши философствуют о жизни, о мире, о звездных пространствах над головой, – рассказывал Суренян. – Один из них страстно рассказывает другому о бунте Ивана Карамазова против этого негармонично созданного Богом мира. Рассказывает о том, как Алеша тихой ночью, когда «тайна земная соприкасалась со звездою», повергся на землю, обнимал и целовал ее, плача, рыдая и обливая своими слезами, и исступленно клялся любить ее во веки веков. И вдруг этот юноша восклицает в порыве воодушевления: «Вот клянусь тебе, я переведу этот роман».  И перевел. Роман в двух книгах в его переводе вышел в самом начале 80-х годов. Заслуги писателя были высоко оценены правительством Армении. Он удостоен ордена «Св. Саак – Св. Месроп» (2004 г.), медалью Мовсеса Хоренаци .

В  книгах  Карписа  Суреняна,  во  всем,  что он  создал, сошлись  все  линии  его творческих  устремлений:  его  убежденность  в  подлинной   ценности  силы  духа и внутренней  свободы  человека, всюду   остающегося  самим  собой.  Отразилось и понимание человеческой  истории,  в которой  человек  участвует   помимо  своей  воли.  Блистательную, отечески строгую  и, вместе с  тем, счастливую  школу  переводческого  и  писательского  мастерства Карписа  Суреняна   прошли  десятки юных  людей , получив от   него  бесценный  дар неподдельной  любви  к  литературе  и жизни.