МАТЕРИЯ, КОТОРОЙ НЕТ

Каждый раз, когда внутриполитическая ситуация в республике обостряется настолько, что рупор площадных страстей заглушает микрофон парламентской дремы, волны общественной напряженности выносят в повестку публичных обсуждений вопрос – а где наша интеллигенция?

ВОПРОС ЭТОТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВСПЛЫВАЕТ ПЕРИОДИЧЕСКИ, часто приобретая риторический характер, так как сами постановщики параллельно выступают и в роли ответчиков. В основном это обличающие целое сословие речи - за проявленный конформизм, податливость, приспособленчество и другие черты, противопоказанные баррикадной идеологии масс.

В контексте подобного критического взгляда добрым словом ораторами поминается позиция армянской интеллигенции в первые годы Карабахского движения, когда ее многочисленные составляющие - ученые, писатели, актеры, публицисты, искусствоведы и т. д. - влились в общенациональное русло, стали в авангарде борьбы и во всеуслышание заявили позицию народа с самых высоких и опасных трибун. Именно стойкая армянская интеллигенция восьмидесятых и расширила географию представления и понимания проблемы, выведя ее из узких локальных коридоров единственной партии.

Тем не менее сама постановка вопроса (о месте армянской интеллигенции сегодня) исторически некорректна. Контингент, периодически озвучивающий этот вопрос, не совсем правильно фиксирует место нынешнего дня отечественной истории в хронике национальной жизни. Проблема в том, что в настоящее время армянская интеллигенция (как сословие) не может существовать физически.

Исторические процессы развиваются по своим законам: само понятие "интеллигенция" (в традиционном для нас значении) исключительно русский феномен. Зарождение сословия, представители которого помимо основной профессии возлагают на свои плечи (причем добровольно и без материального интереса) уже более масштабные функции (нравственно-идеологического и общественно-политического характера), стало возможным только в котле российской жизни, где варилось много разных ментальностей, убеждений, противоречий, народов и т.д. В течение XVIII века накапливались условия для становления этого социального феномена, рождение которого Дмитрий Лихачев датировал 14 декабря 1825 года восстанием декабристов.

НИ В ОДНОЙ ДРУГОЙ СТРАНЕ МИРА ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ (в той форме и в том содержании, в каких она сегодня обвиняется) не существует. При всей гениальности величайших западноевропейских умов Нового времени или армянских творцов средневековья никого из них невозможно причислить к этому сословию - назвать интеллигентом.

В отечественной истории были великие Хоренаци и Нарекаци, Фрик и Кучак, но первым армянским интеллигентом был Хачатур Абовян, что обуславливалось не столько природным дарованием выдающегося творца и его самозабвенным служением народу, сколько вливанием Восточной Армении в кипящий котел Российской империи в начале интеллигентного XIX века. Вся история армянской интеллигенции протекала в российских политических границах, и она была либо "российской армянской интеллигенцией" (ее представителями были Абовян, Налбандян, Раффи, Туманян и т. д.), либо "советской армянской" - последние представители которой и проявили себя достойно в первые годы Карабахского движения. Вот, собственно, и все!

Давно пора расстаться с мыслью о возможности существования армянской интеллигенции (как сословия) в суверенной Армении; ее здесь не может быть точно так, как не может ее быть в Мали, Испании, Бурунди, Люксембурге, Танзании, Германии, Чаде, Великобритании, Сомали, США… Это уже другой мир (узкой специализации), когда каждый занимается своим и только своим делом, не выходит далеко за рамки оплачиваемой профессии и претендует на авторитетность мнения исключительно в сфере собственной занятости.

Обращаем специальное внимание на то, что в этой статье мы очень и очень далеки от мысли ставить под сомнение ценность или целесообразность армянского политического суверенитета. Вопрос в другом – в условиях, когда страна и народ, обживающий эту страну, вот уже почти четверть века живут самостоятельной жизнью, иными словами, не находятся внутри матричного кольца интеллигенции, насколько уместна речь о нынешней армянской интеллигенции и насколько обоснованны нападки на материю, которой нет?