ГЛОБАЛЬНЫЙ КОНТЕКСТ

"Первая мировая война была для нас судьбоносной: имели место Геноцид и потеря Западной Армении. Совокупность сегодняшних процессов напоминает Первую мировую", - говорит, отвечая на вопросы "ГА", директор научно-образовательного фонда "Нораванк" Гагик АРУТЮНЯН

- Г-н Арутюнян, наверное, невозможно обсуждать то, что творится на Украине, не пытаясь вникнуть в глобальный контекст всего того, что происходит в мире. Каков же он, этот глобальный контекст?

- Мы живем в очень неспокойное и сложное время. На наших глазах происходит весьма болезненное становление мировой полицентричной системы и нового миропорядка. Соединенные Штаты, оставаясь пока мировым лидером, сегодня являются скорее первыми среди равных, но никак не более. К сожалению, очень похоже на то, что они не желают мириться с этим фактом. Видимо, поэтому принятые ими решения, вне зависимости от мотиваций, сегодня отличаются скудной интеллектуальной насыщенностью, тем самым чем-то напоминая действия СССР в эпоху заката и приводя, как правило, к не очень радостным последствиям, - пока для остального мира. Но логично предполагать, что все это рано или поздно в той или иной мере аукнется в самой Америке. Радоваться здесь нечему, так как если распад СССР был геополитической и гуманитарной катастрофой для постсоветских стран, то возможные катаклизмы в США могут обернуться глобальным коллапсом.

- Что за возможные катаклизмы?

- К примеру, не очень умелое манипулирование радикально-террористическими исламскими организациями, использование их в качестве политического инструмента привело к интеграции и превращению последних в геополитического актора уже глобального значения. Известия из Сирии, Ирака и Ливии, Афганистана, Пакистанa и огромных сегментов Черного континента, да и из некоторых провинций Китая, являются классическими сводками с театров боевых действий. В результате на Ближнем Востоке после оккупации Ирака и реализации проекта "Арабская весна" погибли около миллиона человек, а несколько миллионов стали беженцами. Повторяю, что мы не обсуждаем мотивы происходящего, версий несколько, и все они подчинены как бы некоему "основному геополитическо-геоэкономическому инстинкту" с превалированием именно экономических мотивов.

- Вы сказали о гуманитарной катастрофе на Ближнем Востоке. Между тем такую же гуманитарную катастрофу мы видим сегодня на Украине…

- Так и есть. Не случайно, что обученные в восточноевропейских полигонах полевые командиры из "Правого сектора" именуют себя "христианскими талибами" и еще совсем недавно из систем залпового огня обстреливали города с мирными жителями. Многие исследователи совокупность всех этих процессов сравнивают с событиями столетней давности, когда началась Первая мировая (1914-1918 гг.), качественно изменившая мировой политический ландшафт и мироустройство в целом. Отмечу, однако, что странным образом об этой дате помалкивают в нашем информационном пространстве. Между тем та война для нас была судьбоносной: имели место Геноцид и потеря Западной Армении. Представляется, что все это в определенной степени было следствием также недальновидности армянского сообщества в целом и политической элиты в частности. Известно, что забвение уроков истории, игнорирование сравнительных анализов значительно затрудняют адекватное восприятие политических реалий сегодняшнего дня, что в свою очередь повышает риски совершения новых ошибок.

Но вернемся к Украине, которая стала объектом вышеупомянутой не очень продуманной стратегии. Да, можно считать, что тактическая задумка – формирование враждебно настроенного государства, этакого форпоста у самых границ России – в несколько урезанном исполнении выполнена.

- Более того, эти планы были логическим продолжением процесса расширения НАТО - не так ли?

- Да. Но в стратегическом плане не все так однозначно. Похоже на то, что политические планировщики не совсем точно учли собственные ресурсы и возросшие возможности конкурентов. К тому же, как помнится, крупный специалист в области стратегии британец Лиддел Гарт писал в духе того, что, в отличие от тактики, большая стратегия, чтобы быть эффективной, должна быть нравственной. Так вот, будучи скорее безнравственной (вспомним ситуацию на Ближнем Востоке), реализация "украинского проекта" в целом, скорее всего, приведет и отчасти уже привела к обратному эффекту. Во-первых, резко восстала Россия, свою солидарность с ней высказали китайцы. Даже в ЕС началась разноголосица: многие европейцы (правда, несколько поздновато) осознали, что вся история с Украиной и санкциями не в меньшей степени направлена против них. Правда, они это понимание выражают крайне робко, все время оглядываясь на строгого заокеанского "старшего брата". Любопытно, что наиболее концептуально против политики конфронтации выступают чехи. Их президент Милош Земан чем–то напоминает знаменитого руководителя Чехословакии Александра Дубчека, который в 1968 году не побоялся выступить против коммунистического тоталитаризма в идеологической сфере.

- То есть история повторяется, но как бы с обратным знаком…

- Верно. Возможное построение стены на российско-украинской границе напоминает возведение железного занавеса вкупе с Берлинской стеной. Теперь российский президент в принципе может (не с неменьшим основанием и успехом) толкнуть спич перед этой стеной в духе "откройте ворота", наподобие хрестоматийной речи open this gate Джона Кеннеди, произнесенной им перед Берлинской стеной в 1963 году.

Во всех случаях украинский кризис послужил катализатором для консолидации ресурсов других стран. Активизировались форматы БРИКС и ШОС (членами последней, судя по недавнему саммиту Душанбе, в ближайшем будущем могут стать также Индия и Пакистан), уж не говоря о набирании оборотов проекта Евразийский союз, к которому проявляют интерес не только постсоветские республики.

- И что же дальше?

- Ныне, как известно, в Донбасе с позиции силы заключено хрупкое перемирие. По одному из многих сценариев не исключено, что на контролируемых ополченцами территориях будет создана некая госструктура (к примеру, Малороссийская республика), которая, по сути, будет отдаленно напоминать Приднестровскую Республику, но намного больших масштабов и, главное, гранича с Россией. Во всех случаях пока трудно представить себе механизм аффилиации этих областей с Украиной. Разве что в Киеве сформируется более прагматичная власть, которая отбросит радикальную риторику и попытается построить не стену, а нормальные отношения с соседями. Существуют, конечно, и сценарии похуже. В этом контексте любопытно отметить, что, насколько мне известно, ни один из крупных аналитических центров не прогнозировал того развития событий, которое имело место на Украине, и войну на ее юго-западных областях. Лишь один профессор Университета Копенгагена, выполняющий исследование по заказу датских спецслужб, два года назад прогнозировал подобное развитие в Восточной Европе вследствие роста национализма, радикализма и т.д. Это говорит о том, как важно иметь квалифицированные "мозговые центры" высокого уровня, которые к тому же интегрированы с госструктурами.

- Недавняя эскалация напряжения на армяно-азербайджанской границе едва не окончилась войной. Агрессивное поведение Азербайджана – это часть вышеупомянутой западной игры или этакий экспромт под шумок?

- Думаю, и то и другое. Я уже говорил, что террористические организации стали геополитическим фактором, а некоторые страны стали рассадниками терроризма. Азербайджан – полутеррористическое государство. Агитация, которую он ведет, очень смахивает на риторику людей типа Яроша или радикальных исламистов в Ираке. В Азербайджане откровенно призывают к войне и к тому, чтобы покончить с Арменией. В этой стране пытают, убивают пленных, и это вписывается в политику государства. Да, мы стояли на грани войны. Я считаю, что войны не случилось в первую очередь благодаря нашей армии. Это самая состоявшаяся структура в армянском государстве. Мы имеем талантливое армейское руководство, блестящий офицерский корпус и замечательных, храбрых и умных солдат. Именно благодаря действиям наших ВС, которые дали очень жесткий отпор агрессорам, мы добились перелома в ходе августовских событий. При этом мы должны отметить и ту важную внешнеполитическую роль, которую сыграла наша союзница Россия, организовав трехстороннюю встречу в Сочи.